Кто был после марка аврелия. Марк Аврелий Антонин. Биография. Война на пороге империи

Антонин Пий выбрал себе двух наследников. Права одного из них были подтверждены. Это был Марк Элий Аврелий Антонин. Другой наследник, Луций Аврелий Вер, был отвергнут. Луций Аврелий Вер был слишком легкомысленен для императора. Но Марк Аврелий был другого мнения по этому поводу, и он предложил Луцию Аврелию Веру править вместе с ним. Впервые в римской истории правили одновременно два императора. В дальнейшем такая ситуация складывалась постоянно и в свое время была подтверждена законом, но случай с Аврелием и Вером можно считать началом традиции.

Откровенно говоря, Луций Аврелий Вер ни капли не интересовался делами государства и предпочитал проводить свою жизнь в погоне за удовольствиями. Поэтому Марка Аврелия, взявшего на себя все тяготы управления страной, помнят, а его коллегу забыли. Далеко не во всех хронологических таблицах и даже исторических хрониках можно встретить имя Луция Вера; он оставил настолько незначительный след в истории, что проще всего о нем даже не вспоминать. В отличие от него пасынок Антонина оказался образцовым правителем. Пятьсот лет назад Платон сказал, что в мире не наступит равновесие до тех пор, пока владыки не сделаются философами или философы - владыками, и это утверждение воплотилось в жизнь благодаря Марку Аврелию, потому что он был могущественным правителем и одновременно философом, труды которого до сих пор не потеряли своей значимости. Новый император был по убеждениям стоиком. Под мягким правлением Антонинов эта философия приобрела большое уважение в народе. Философия стоиков отличалась простотой и ясностью, к тому же была близка всем, кто чтил древние римские традиции. Как бы то ни было, но ленью и роскошью нельзя по-настоящему наполнить свою жизнь, со временем они вызывают пресыщение, в то время как духовная пища не приедается никогда. Мирные времена способствовали размышлениям, а для тех, кто задумывался над смыслом жизни, уверенная и спокойная философия стоиков подходила как нельзя лучше.
Во времена Римской империи наиболее известным представителем стоицизма был Эпиктет, грек по происхождению, который родился в 60 г. и большую часть своей жизни прожил в рабстве. Он был слаб здоровьем и хром (возможно, что этому было виной жестокое обращение хозяина). Еще ребенком Эпиктета привезли в Рим, и там ему удавалось иногда посещать лекции стоиков, в результате чего он принял их учение, а когда освободился из рабства, сам стал преподавать стоицизм. Случилось так, что во времена правления Домициана он оказался среди тех философов, которым приказано было покинуть страну. В 89 г. Эпиктет уехал в Никополис, город, который Август основал после своей окончательной победы над Марком Антонием под Актием. Остаток своей жизни Эпиктет преподавал в Никополисе и создал свою школу. Он считается одним из классических философов периода древней истории.

Император Марк АврелиЙ увлекался учением стоиков, и он стал самым известным его последователем. Он верил не в счастье, а в спокойствие, ценил мудрость, справедливость, стойкость и сдержанность, не терялся ни перед одним из препятствий на пути к выполнению своего долга. В течение своей жизни, наполненной битвами, он записывал свои мысли в книжку, которая дошла до нас под названием «Размышления». Даже теперь ее ценят как записки человека, сумевшего остаться добрым в исключительно трудных условиях. Как видно на примере многих и многих людей, занимающих высокие посты, власть в состоянии испортить даже самую сильную личность. Удивительно, что в том положении, в котором он оказался, этот человек сумел остаться философом в самом высоком смысле этого слова и сохранить себя, в то же время принося огромную пользу своему народу.

Марку Аврелию не удалось прожить мирную жизнь, которую он вполне заслуживал, но в этом не было его вины. Если бы это зависело от воли императора, то в Империи на долгие века сохранилась ситуация, создавшаяся при жизни его предшественника. Отсутствие военных действий, мирный уклад жизни и постепенное развитие хозяйства на благо всех жителей державы более чем устраивало императора-философа: он не хотел расширять свою территорию за счёт владений соседей, и без того озлобленных постоянной агрессией Рима, не хотел наживать богатство грабежом. Его идеалами были мир и труд, заслуженное процветание страны под властью мягкого и заботливого правителя. К сожалению, на практике все произошло совершенно иначе. Всю свою жизнь Марк Аврелий вынужден был сражаться с разнообразными врагами, и, несмотря на попытки мирного урегулирования конфликтов, их все же приходилось разрешать силой оружия. Похоже на то, что исключительное спокойствие, воцарившееся в империи во время правления Антонина, закончилось с его смертью, и со всех сторон неприятели начали восставать против Рима.

На Востоке поднял голову давний противник, Парфия. Правитель этой страны снова сделал попытку посадить на армянский престол свою марионетку, а затем его войска вторглись в Сирию, после чего война стала уже неизбежной. Под командованием соправителя Марка Аврелия, Луция Вера, римские легионы спешно двинулись в восточном направлении.

Парфяне были побеждены, и римляне отомстили им, вторгшись в Месопотамию, где они сожгли дотла столицу государства, Ктесифон. К 166 г. был восстановлен мир, а тремя годами позже Луций Вер умер, оставив Марка Аврелия единственным правителем Рима.
Парфянскую войну можно было бы считать триумфом римского оружия, но так может показаться только на первый взгляд. Некоторые обстоятельства обратили эту победу в орудие, чуть не погубившее Римскую империю.

Основной внешней угрозой для являлось объединение германских племен под владычеством маркоманов, живших на территории нынешней Северной Баварии. Они способствовали объединению всех племен, к северу от Дуная. Улучив момент, когда римляне были полностью заняты войной с парфянами, они начали нападать на северные границы Империи и в течение пятнадцати лет изматывали римские войска. Марку Аврелию приходилось перебрасывать войска с одного опасного участка на другой, причем стоило победить германцев в одном месте, как они тут же вновь поднимали голову в другом. Здесь варварам пригодилось то, что племена были разделены и подчинялись только своим вождям, не желавшим заключать союзы с другими; таким образом, в то время, когда одни воевали и отвлекали на себя внимание римлян, другие могли собраться с силами и перегруппироваться для того, чтобы снова начать вторжение. Серьезных результатов боевые действия такого характера принести не могли, но германцам того периода, по большому счету, нужно было не столько расширить свою территорию, сколько захватить богатую добычу, а это им в большинстве случаев удавалось. Хотя всегда отличались повышенной мобильностью, но необходимость то и дело перебрасывать свои силы с одного участка границы на другой позволяла противнику находить все новые лазейки и совершать рейды в глубь территории Империи, грабя близлежащие земли и тут же возвращаясь обратно. Для того чтобы защищать одновременно все рубежи огромной державы, не хватило бы никаких сил и средств, так что императору приходилось непрерывно маневрировать с целью уследить за всем, что происходило вокруг. В этой ситуации германцы хотя и несли определенные потери, но уничтожить их полностью не удавалось. Можно считать, что римляне выиграли эту войну, однако если прежде они побеждали и завоевывали варварские земли, присоединяя их к империи, то теперь удавалось только отбросить германцев от границы и не дать им проникнуть в глубь римской территории. При таком положении вещей в следующем столетии должны были произойти великие потрясения - и так оно и вышло.

В 180 г. император Марк Аврелий умер в военном лагере, пробыв императором девятнадцать лет. В то время германская кампания всё ещё продолжалась.

Личность и характер Марка Аврелия

Римский император Марк Аврелий Антонин родился 26 апреля 131 года (131-180), которого часто называют философом, был достойный преемник Антонина Пия. Он происходил от знатной фамилии, переселившейся в Италию из Испании. Личность Марка Аврелия была весьма замечательна. Усердие, с каким он, знатный юноша, учился у Ирода Аттического, Фронтона и Секста Херонейского (внука Плутарха), обратило на него внимание императора Адриана и, по желанию последнего, он был усыновлен Антонином Пием, которого Адриан назначил своим преемником. Сделавшись императором, Антонин дал Марку Аврелию титул цезаря, женил его на своей дочери Фаустине, постоянно оказывал полное доверие ему, имел его своим помощником во всех государственных делах. После смерти Антонина Пия, Марк Аврелий взошел на императорский престол; ему было тогда 39 лет. Он сделал своим соправителем Луция Вера, другого приемного сына Антонина Пия. Вер был девятью годами моложе его. Государству угрожали войны на Севере и на Востоке, и Марк Аврелий нуждался в помощнике тем более, что был не особенно крепок здоровьем. Быть может, он ослабил его своим чрезмерным усердием в занятиях риторикой и философией.

Император Марк Аврелий. Бюст в глиптотеке Мюнхена

Историк Капитолин говорит, что Марк Аврелий, ещё будучи двенадцатилетним мальчиком, уже стал одеваться и жить, как стоик. В учебные часы он надевал философский плащ; он спал на голой земле, и, только по усиленным просьбам матери, стал потом спать на матрасе, покрытом звериными шкурами. До конца жизни император Марк Аврелий выказывал величайшее уважение к своим учителям; он поставил им статуи, украшал гробницы их цветами, приносил жертвы в честь их памяти. В своих «Размышлениях» он называет особенной милостью богов к себе то, что они дали ему превосходных родителей и наставников. Стоическая философия совершенно овладела мыслями Марка Аврелия, и он во всех своих правительственных действиях следовал её учению. Очень рано она отвлекла его от гимнастических упражнений и от охоты за зверями и птицами, хотя эти развлечения нравились ему прежде; она сделала Марка Аврелия с молодых лет нравственно похожим на старика. Он сохранял величайшее душевное спокойствие и при радостных и при печальных случаях, говорит Аврелий Виктор, так что выражение лица его всегда оставалось одинаково, и это было у него с молодости. Только из уважения к привычкам народа, император присутствовал на общественных играх в амфитеатрах, в цирке, или бывал на спектаклях в театре, но так мало интересовался ими, что во время игр и спектаклей читал книги, слушал доклады сановников, подписывал правительственные акты. Его мысли были далеки от этих развлечений. Но, будучи очень строг к самому себе, Марк Аврелий был по характеру снисходителен к другим и очень добр. «Он был воздержен без желания принуждать к тому других, – говорит Капитолин, – кроток без слабости, серьёзен без суровости». Он велел давать гладиаторам тупое оружие, чтобы они не могли наносить друг другу смертельных ран. Император Марк Аврелий царствовал, сообразно мысли Платона, что цари должны быть философами, или царями должны быть философы.

Философу на престоле очень нравилось бы, если бы его царствование было таким же мирным, как правление предшественника его; но судьба принудила Марка Аврелия много воевать. Продолжительный мир, которым пользовалась империя, ослабил, кажется, дисциплину легионов, стоявших по границам государства, и уменьшил боязнь римского оружия в соседних племенах. Наши сведения о начале правления императора Марка Аврелия очень скудны, но все-таки мы знаем, что британские легионы взбунтовались, хотели сделать императором своего главнокомандующего Стация Приска, что войско, стоявшее на, армянской границе, привыкло жить изнеженно и буйно, что дисциплина в нем упала, что оно не занималось военными упражнениями; это внушило парфянскому царю, Вологазу III, надежду овладеть Арменией, с потерей которой не могли примириться парфяне. Мы знаем также, что на северной границе государства поднялось опасное брожение: маркоманы взялись за оружие; с ними вступили в союз квады, свевы, гермундуры, другие германские и некоторые сарматские племена; они хотели овладеть соседними областями римской империи.

Итак, у государства было много врагов; притом оно сильно страдало от наводнений, голода, заразы. Императору Марку Аврелию было бы необходимо иметь хорошего помощника; но товарищ его был помощником очень плохим; да и сам он не имел тех качеств, каких требовали обстоятельства. Луций Вер привык в отцовском доме предаваться чувственным излишествам и остался с этими привычками на всю жизнь, изнурил себя пьянством и развратом. Марк Аврелий среди владычествующих пороков сохранил нравственную чистоту, вел простую и честную жизнь в старинном римском духе, умел переносить все труды и лишения; но он смотрел на великие государственные дела с точки зрения пустой школьной премудрости. Мысли императора были ограничены узким горизонтом стоицизма, и ему казалось важнее размышлять о жизни, чем всматриваться в нее и действовать энергически, как следует благоразумному государю. Замкнувшись в свой стоицизм, Марк Аврелий занимался лишь самим собою, так что не умел ни обуздать пороков своего соправителя, ни удержать от разврата свою жену Фаустину, недостойную дочь Антонина Пия. Луций Вер в Лаодикее и в роскошных рощах Дафны, где веселились граждане Антиохии, предавался всем порокам, которыми издавна были знамениты большие города Сирии. Его храбрые легаты Авидий Кассий, Марций Вер и вызванный из Британии на Восток Стаций Приск успешно сражались с парфянами, но сам он только развратничал. Жена Марка Аврелия, Фаустина, знаменитая и своей красотой, и своим распутством, пренебрегала всяким приличием. Говорят, что, веселясь на прелестном берегу Кампании, она выбирала в любовники себе из полунагих рыбаков и матросов тех людей, которые сказались наиболее сильными. Но император до конца её жизни выказывал ей самое нежное расположение.

Парфянская война Марка Аврелия

О парфянской войне императора Марка Аврелия (162-165) мы не имеем почти никаких сведений. Велеречивые рассказы о ней, над риторическими преувеличениями которых смеялся Лукиан, не дошли до нас. По кратким известиям, уцелевшим в извлечении из Диона Кассия, мы знаем, однако же, что эта война была упорна, длилась три или четыре года, что римские войска подвергались великим бедствиям и одерживали блестящие победы. Пользуясь упадком дисциплины у римлян, парфянский царь Вологаз истребил целый легион, стоявший в армянском городе Элегейе. Но Авидий Кассий восстановил честь римского оружия, отклонил от союза с парфянами племена, помогавшие им, оттеснил их за Тигр, взял многолюдный, сильно укрепленный греческий город Селевкию и Ктесифон, столицу парфянского царя, построенную на том месте, где прежде был только стан кочевых парфян. Селевкия во время войны была сожжена; говорят, что при этом погибло 300,000 человек, половина прежнего её населения. Селевкия не могла уже никогда оправиться от этого тяжелого удара. В Ктесифоне был разрушен дворец, но город скоро стал опять великолепен. Армения и Месопотамия снова были присоединены к римской империи. На обратном пути в Сирию Авидий Кассий потерял много войска. Луций Вер за победы, одержанные другими, получил в следующем году участие в триумфе, которым император Марк Аврелий отпраздновал окончание парфянской войны. Кассий за свои победы был сделан правителем Азии.

Внутренняя политика Марка Аврелия

Марк Аврелий между тем старался улучшить внутреннее положение государства, издавал хорошие законы, делал благоразумные распоряжения (между прочим, он уменьшил число дней, в которые не было производства дел в судах). Как в частной жизни, так и в управлении государством он следовал учению стоической философии; оно предписывало ему самым добросовестным образом исполнять обязанности сана, данного ему судьбой, и он совершенно посвятил себя заботам о благе государства и подданных. Члены совета Марка Аврелия были хорошие юристы; он уважал их мнения и при их помощи издавал благоразумные постановления, улучшал судопроизводство, отменял злоупотребления в частном юридическом быте, например, в делах опеки, или в присвоении сословных прав людям, которым не должны были они принадлежать. Сенату Марк Аврелий оказывал такое же уважение, как Антонин Пий.

Монета императора Марка Аврелия (ауреус). Справа - богиня Счастья.

Луций Вер

Но все результаты забот этого императора об улучшении государственного быта и поднятии нравственности разрушал Луций Вер дурным примером своей жизни. Марк Аврелий и его соправитель были совершенной противоположностью один другому: они как будто были представителями крайнего развития правил тех двух философских школ, между которыми делилось тогда большинство образованных римлян, один – стоицизма, другой – эпикуреизма.

Марк Аврелий был человек точного исполнения обязанностей, заученных по книгам, Луций Вер – человек, наслаждавшийся жизнью. При Адриане и Антонинах владычествовала мода на ученость, и Луция Вера усердно учили, но учение не шло ему на ум. Ему больше нравились развлечения. Он любил бывать на играх цирка, на гладиаторских боях, пировал с веселыми приятелями до поздней ночи. Потому Антонин Пий держал его на втором месте, выдвигая Марка Аврелия вперед. Титул цезаря был дан Марку Аврелию еще в 139 году, а Луций Вер не получил его до вступления своего приемного брата на престол.

Трибунскую власть Марк Аврелий получил еще в 147 году, а Луций Вер тоже только уже при вступлении на престол Марка Аврелия. Но, кажется, он мало огорчался тем, что Антонин Пий не давал ему почестей: тем больше было ему досуга предаваться веселостям, и он, легкомысленный, ленивый на работу, был, вероятно, рад, что ему не поручают никаких дел. Антонин только по уважению к воле Адриана усыновил его; потом не отнимал у него прав, данных усыновлением, и полюбил его за веселый прямодушный характер. Император Луций Вер был из числа тех людей, которые проводят жизнь в чаду удовольствий, наслаждаясь всем, что дает настоящая минута, не заботящихся о будущем, чуждающихся честолюбия потому, что оно мешает веселиться.

По скудным известиям, какие дает нам о Луции Вере его биография, написанная Капитолином, мы видим, что страсть к наслаждениям вовлекала его в глупости и пороки; но он был настолько справедлив и добродушен, что искренно признавал превосходство Марка Аврелия над ним и добровольно подчинялся во всех государственных делах своему старшему соправителю. По возвращении из сладострастной семитской Сирии, где Луций Вер познакомился с новыми наслаждениями и пороками, он жил так, что сильно огорчал Марка Аврелия своим дурным влиянием на общество. Его дворец был похож на притон разврата. Луций Вер проводил целые ночи в играх с актерами, шутами, флейтистами, отпущенниками; в числе удовольствий этих пиров были даже гладиаторские бои; иногда Луций Вер переодетым бродил с товарищами своего пьянства по улицам, заходил веселиться в самые пошлые таверны и публичные дома. Марк Аврелий огорчался беспутством своего соправителя, но по правилам стоического учения заботился лишь о собственной добродетели, не делая упреков товарищу.

Луций Вер, соправитель Марка Аврелия

Капитолин описывает пир Луция Вера, на котором было двенадцать гостей и который обошелся в 6 миллионов сестерциев. Каждый гость получил в подарок рабов, прислуживавших ему за столом, всю посуду, с которой ел и пил, получил по живому экземпляру всех животных, мясо которых было за столом. Когда был выпит один кубок, в него не наливали опять вина, а подавали новый кубок, и все они были драгоценные, золотые, серебряные, оправленные дорогими камнями, или сделанные из дорогого материала, называвшегося александрийским кристаллом. Венки для гостей были сплетены из цветов другой поры года и перевиты золотыми лентами. Гостям Луция Вера были розданы золотые флаконы с ароматическими маслами. Пьянство и игра в кости длились до позднего утра, и когда гости отправлялись домой, каждый получил в подарок экипаж, отделанный серебром; мулы и слуга, правивший экипажем, тоже были подарены ему.

Луций Вер был высокий стройный мужчина, говорит Капитолин, черты его лица были приятны. Соправитель императора Марка Аврелия носил, по варварскому обычаю длинную бороду; сросшиеся брови придавали его взгляду величественное выражение. Он так гордился своими рыжеватыми волосами, что посыпал их золотым порошком, чтобы они больше блестели. Говорил Луций Вер, несколько запинаясь. Любовью к веселостям он походил на Нерона, но не унижал себя пошлыми сумасбродствами и не был жесток.

Когда вспыхнула война с германцами, Марк Аврелий послал своего соправителя в поход, чтобы оторвать его от развратной жизни в Риме. Луцию Веру было очень грустно расставаться с играми цирка, на которых он обыкновенно председательствовал, с актерами и сирийскими товарищами пиров и отправляться в суровые дунайские земли, где предстояли ему труды и опасности военной жизни. Но отказаться от поездки он не мог. Луций Вер не вернулся из этого похода. Несколько времени он прожил на театре войны, поехал назад в Рим, но на пути с ним случился апоплексический удар. Его привезли в Альтин (в нынешней венецианской области), где через три дня он умер (169). Была молва, что Луций Вер отравлен или Фаустиной, любовником которой, как говорили, был он прежде, или даже, что он отравлен самим Марком Аврелием. И то, и другое клевета.

Маркоманская война Марка Аврелия

В эти годы происходило обширное волнение племен, простиравшееся от Иллирии по Дунаю до Рейна, имевшее отголоски в Галлии, даже в Британии. Очень жаль, что мы имеем лишь скудные, бессвязные известия об этой великой войне римлян с германцами, называющейся обыкновенно маркоманской, по имени народа, игравшего в ней важнейшую роль со стороны врагов Рима. Она была очень опасна для римлян. Их историки сравнивают маркоманскую войну Марка Аврелия со Второй Пунической войной и с нашествием кимвров. Нападения, от которых отбивались тогда римляне, были началом великого передвижения племен, называющегося переселением народов. Капитолин перечисляет множество германских племен, одно за другим бившихся с римлянами; из этого видно, что они подвигались к римским границам, и место разбитых передовых племен занимали шедшие сзади их.

Войска императора Марка Аврелия, расположенные на дунайской границе для охранения Паннонии, Дакии, Мизии, Норика, были, кажется, очень ослаблены парфянской войной и эпидемией, от неё развившейся. Это облегчило варварам нападения на римские области. Теснимые с северо-востока готами и, страдая от бедности, многие германские племена двинулись вместе на римские области, прорвались чрез границу в нескольких местах, наводнили своими толпами все пространство до Аквилеи, грабили, опустошали его, уводили жителей в плен сотнями тысяч. Хавки вторглись в Бельгию (где впрочем удачно отражал их Дидий Юлиан); они перешли Рейн и вторглись в Рецию. Со времени кимвров и тевтонов римляне считали германцев очень опасными врагами; вторжение германских племен возбудило теперь ужас в изнеженном Риме, находившемся и без того в унынии от свирепствовавшей там эпидемии. Страх был так велик, говорит Капитолин, что Марк Аврелий нашел надобным устроить самый торжественный из римских обрядов поклонения, называвшийся lectisternium (угощением богов), велел совершать множество других обрядов и жертвоприношений римских и чужеземных, а знаменитый врач Гален принимал между тем медицинские меры для борьбы с эпидемией. Император старался заключать договоры с нападавшими племенами; ему удалось склонить к миру квадов; они возвратили часть уведенных ими пленных, и новый царь, выбранный ими, просил себе от императора утверждения в сане. Но сарматы-языги и маркоманы продолжали грабить, а квады, несмотря на данные римлянам обещания, помогали им; потому Марк Аврелий должен был сам отправиться в поход (169-170). Он перешел Юлийские Альпы, пришел в Карнунт и отчасти силой оружия, отчасти договорами избавил римские пограничные области от набегов германцев.

Перерыв в маркоманской войне продлился недолго. Едва император со своим молодым сыном, Коммодом, отпраздновал триумф, в Рим пришла страшная весть о новых вторжениях варваров (171). Если верить Лукиану, Марк Аврелий обратился к помощи чародейства; это было в духе римлян того времени. Лукиан говорит, что, по совету знаменитого пророка Александра Абонотихского, были пущены за Дунай два льва на погибель врагам; но враги убили иноземных зверей, как простых собак или волков, нанесли сильное поражение начальнику дунайских войск, стали опустошать Паннонию и Иллирию и доходили до окрестностей Аквилеи. Марку Аврелию надо было идти на маркоманскую войну самому. В казне не было денег, и чтобы приобрести их, император обратился к средству, похожему на сбор добровольных пожертвований; он велел нести на форум Траяна и продавать с публичного торга драгоценности, которыми Адриан и Луций Вер наполнили дворцы; были вынесены на продажу уборы из драгоценных камней, золотая посуда, были вынесены даже шелковые, затканные золотом одежды императрицы Фаустины, её жемчуг и дорогие камни. Аукцион продолжался два месяца и оправдал ожидания, дал Марку Аврелию средство пополнить ослабевшие ряды легионов наборами и вербовкой хищных далматов и дарданов, привычных к войне; в императорское войско принимали даже рабов и гладиаторов.

По окончании сборов, войска двинулись на Дунай (172). Сам Марк Аврелий пошел туда, где опасность была наиболее велика, и, расположившись главной квартирой в Карнунте, стал управлять действиями против языгов, квадов и маркоманов, а его легаты Помпеян и Пертинакс прогнали хаттов и их союзников из Норика и Реции. Германцы храбро сопротивлялись; между их убитыми находили вооруженных женщин. Маркоманы даже одержали победу; в этом сражении был убит префект стана Макрин Виндекс; они были побеждены, лишь когда пошел на них сам император. Но наиболее трудна была борьба с языгами и квадами. Языги были наконец разбиты в кровопролитном сражении на льду Дуная. Римские воины в этой битве клали на лед свои щиты, чтобы не скользили ноги; побежденные языги были прогнаны за реку. Ободренный этим успехом, Марк Аврелий пошел в землю квадов, но подвергся там большой опасности. Войско было окружено неприятелем и отрезано от воды, а в это время был палящий летний зной; только чудом были спасены римляне от погибели: внезапно разразилась гроза, освежила их, дала им воду и с тем вместе, помешала врагам стеречь их; они ушли от погибели быстрым отступлением.

Христианское сказание приписывает чудесное избавление войска Марка Аврелия молитве воинов Молниеносного легиона (Legio fulminata), состоявшего, по этой легенде, из христиан: языческое предание говорит, что гроза была произведена волшебством египетского чародея, находившегося в свите императора.

На прекрасной колонне, которую Марк Аврелий поставил в память маркоманской войны и которая до сих пор остается, подобно колонне Траяна, одним из лучших украшений Рима, есть изображение относящееся, кажется, к этому случаю: один из рельефов, которыми покрыта колонна, изображает Юпитера-Дождеподателя (Jupiter Pluvius); вероятно, это означает какое-нибудь счастливое событие, происшедшее при дожде и грозе.

Есть письмо Марка Аврелия, рассказывающее, что гроза была произведена молитвою Двенадцатого легиона; есть и предание, что Двенадцатый легион получил по этому случаю название Молниеносного; и письмо, и предание – вымыслы. Двенадцатый легион, стоявший обыкновенно, в Египте уже более ста лет носил имя Молниеносного.

Рельеф на колонне Марка Аврелия в Риме

Маркоманская война длилась несколько лет; подробных известий о ней мы не имеем, но знаем, что она была очень тяжела для римлян. Марк Аврелий окончил ее договорами, по которым германские племена или союзы племен обязывались прекратить нападения (175). Положение римской границы после маркоманской войны вообще осталось прежним. Некоторые германские племена, жившие по соседству с нею, поступили на жалованье к римлянам с обязанностью охранять Дакию от нападений; молодые люди из других племен поступили воинами в римские войска. Множество германцев получили земли в пограничных провинциях: Паннонии, Мизии. Дакии, Германии, даже в Италии. Было установлено, что между землями варваров и римской границей должна оставаться не населенная и не возделанная широкая полоса земли, что варвары могут приходить на римскую границу для торговли только в определенные дни и в назначенные места.

Дольше всех племен вели «маркоманскую» войну квады и языги. Марк Аврелий назначил тысячу золотых монет в награду за выдачу римлянам царя квадов, Ариогеза. Он был, наконец, выдан; тогда квады и маркоманы заключили мир с римлянами и возвратили им пленных, число которых простиралось до 50,000 человек. Ариогез был послан в Александрию; дальнейшая жизнь его нам неизвестна. Покинутые союзниками, языги не могли одними своими силами продолжать войну. Они возвратили пленных, число которых было, как говорят, 100,000 человек, вступили в союз с римлянами и дали 8000 всадников на службу им; было условлено, что ненаселенная полоса земли между поселениями квадов и римской границей будет вдвое шире, чем по другим местам границы.

Колонна Антонина (то есть Марка Аврелия), покрыта рельефами, изображающими блистательные подвиги римлян, о которых не дошло до нас письменных известий. Мы видим на ней победоносные битвы маркоманской войны, смелые переходы по болотам, поросшим камышами, переходы через реки по мостам, видим побежденных врагов, протягивающих руки к императору с мольбою о пощаде.

Восстание Авидия Кассия

Марк Аврелий тем более спешил покончить войну с германцами, что получил страшное известие: Авидий Кассий, правитель Азии, грозный врагам своею храбростью и военным талантом, грозный и своим воинам жестокостью, с какой поддерживал строгую дисциплину, провозгласил себя императором (175). Антиохия, некоторые другие азиатские города признали его власть; в самом Риме проявлялись признаки опасного волнения. Говорят, Авидий Кассий был потомок того Кассия, который был душой заговора против Юлия Цезаря. Он прославился победами в Армении и усмирил в Египте хищных пастухов (буколов), живших в болотистых низменностях Дельты. Гордый своими победами, Авидий Кассий уже давно думал стать императором. Вероятно, он презирал Луция Вера за изнеженность и, быть может, Марк Аврелий казался ему слишком снисходителен, слаб, неспособен к правлению. Мы не знаем, по каким обстоятельствам Авидий Кассий именно теперь рискнул провозгласить себя императором. Говорят, что поводом к этому был ложный слух о смерти Марка Аврелия; по другому известию, императрица Фаустина, видя болезненность мужа и желая обеспечить себя и своих детей, возбудила Авидия к восстанию, обещавшись выйти за него замуж. Марк Аврелий, наскоро покончив путем договоров войну с германцами, отправился в Сирии подавить мятеж. Но прежде чем он приехал туда, Авидий Кассий был уже убит центурионом Антонием.

Марк Аврелий продолжал, однако, свой путь и, благодаря его приезду, восставшие области быстро успокоились. Император предоставил расследование о соумышленниках Авидия сенату и другим законным трибунам, смягчил только приговоры, произнесенные ими. Не был казнен ни один мятежник. Наиболее виновные, в том числе сын Авидия, были наказаны ссылкой, да и то выбор места, где они будут жить, был предоставлен им самим. Имущество Авидия должно было, по закону, поступить в императорский фиск; Марк Аврелий возвратил половину этого имущества детям Авидия, а другую передал в государственную казну (эрарий). С восставшими городами он так же поступил очень кротко; антиохийцев Марк Аврелий наказал тем, что запретил им их обычные праздники с играми; это было, впрочем, большим огорчением для них. Приезд императора на Восток вообще имел очень хорошие последствия. Он упрочил мир с парфянами, наградил многие города за их верность освобождением от налогов и другими милостями; такие же милости он щедро дал обедневшим городам, чтоб их благосостояние могло поправиться.

При поездке Марка Аврелия по Малой Азии, в одной из местностей близ Тавра, умерла его жена Фаустина, порочную жизнь которой он терпел с философским спокойствием, не делая ей никаких упреков. По его желанию, ей был дан апофеоз; император построил храм на том месте, где умерла Фаустина, и основал в честь её памяти воспитательный дом для дочерей римских граждан, по образцу подобного учреждения, основанного Антонином Пием; этот воспитательный дом был назван Фаустинским. На вилле Альбани есть барельеф, изображающий девочек, теснящихся около Фаустины и сыплющих хлебные зерна в складки её одежды. Это жертва благодарности, приносимая ими ей.

Пробыв три года в Сирии и в Египте, император возвратился через Афины в Италию, оказывая милости народу по всему пути,назначая жалованье и давая другие награды ученым, философам и ораторам. В благодарность за его благодеяния афиняне посвятили Марка Аврелия в элевсинские таинства. В Риме он отпраздновал вместе с Коммодом второй триумф. По случаю этого торжества император устроил игры для народа, роздал награды и подарки воинам. Процессы против мятежников были прекращены: Марк Аврелий не хотел осквернять свое правление казнями.

Конец маркоманской войны Марка Аврелия

На Дунае между тем возобновилась война. Римские войска, стоявшие по границе, обижали квадов и маркоманов, угоняли их стада, портили их нивы, давали приют их дезертирам; их жалобы оставались напрасны, и они взялись за оружие. В то время, как Марк Аврелий чеканил монету, надпись на которой возвещала, что в римской империи владычествует мир, на берегах Дуная поднялись бедствия войны: германские племена возобновили союзы между собою и вторглись в римские владения. При известии об этом, император, по старинному обычаю, потряс окровавленным копьем перед храмом Беллоны в знак того, что необходимо вести войско на врагов (5 августа 178), и в сопровождении Коммода отправился из Рима на Дунай. Своему опытному полководц style=у Пертинаксу Марк Аврелий поручил оборону Дакии, а сам расположился, как прежде, главною квартирою в паннонском городе Карнунте. Об этой (третьей) войне с германцами мы знаем еще меньше, чем о прежних. Геродиан во вступлении к своей «Истории императоров» говорит, что Марк Аврелий победил тогда некоторые племена, заключил мир с некоторыми другими, что некоторые ушли от римских границ; Дион упоминает о большой битве, в которой варвары держались против римлян целый день, но были напоследок совершенно истреблены. Эта победа не сломила, однако же, силу врагов.

Смерть Марка Аврелия

Война еще продолжалась, когда император Марк Аврелий занемог и умер. Он скончался в паннонском городе Виндобоне (нынешней Вене) (17 марта 180). Умирая, он тревожился душою за будущность государства. Свои личные страдания Марк Аврелий выносил спокойно и ожидал смерти безбоязненно, верный правилу, которому следовал в жизни: «Человек в свое не долгое земное существование должен жить сообразно природе, а когда настанет минута возвращения в отечество, должен покориться этому спокойно, как созревшая маслина, которая, упадая, благословляет дерево, ее породившее и благодарит ветвь, на которой держалась». Прах умершего императора был перевезен в Рим и при всеобщей печали погребен в Мавзолее Адриана. Памятники и статуи сохраняли потомству память о мудром и добром государе. Его триумфальные ворота на Корсо оставались целы до 1662 года. Статуя Марка Аврелия на коне и колонна до сих пор украшают Рим. Они свидетельствуют, что римское искусство, хотя и падало, но еще сохраняло тогда достоинство, правдивость, изящество. Коммод, желая скорее вернуться к наслаждениям столичной жизни, поспешил кончить утомительную войну невыгодными для Рима договорами, показавшими германцам слабость дунайской границы.

Конная статуя императора Марка Аврелия. Капитолийская площадь, Рим

Смертью Марка Аврелия начинается новый период истории римской империи, когда явственно обнаружились результаты переворота, произошедшего за первые три столетия нашей эры в литературе, науке, религии, философии. Главное значение Марка Аврелия и двух предшествовавших ему императоров состоят в их влиянии на умственную жизнь современников. Династия Антонинов важна не политической или военной деятельностью. Мысли её монархов гораздо больше были заняты философией, литературой, религией. Эта сфера жизни была и для всего образованного общества империи гораздо более занимательною, чем действия войск в отдаленных странах и политические дела, от участия в которых общество было устранено. Философские размышления императора Марка Аврелия о самом себе служат ясным свидетельством того, что интересы людей сосредоточивались тогда в области их душевной жизни.

© Русская историческая библиотека

http://rushist.com/index.php/greece-rome/2524-imperator-mark-avrelij

Марк Аврелий

АФОРИЗМЫ

Если бы ты ведал, из какого источника текут людские суждения и интересы, то перестал бы домогаться одобрения и похвалы людей.

Ты не можешь отделить свою жизнь от жизни человечества. Ты живешь в нем, им и для него.

Измени отношение к вещам, которые тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности.

Настоящий способ мстить врагу - это не походить на него.

Наша жизнь есть то, что мы о ней думаем.

Не все ли равно, если твоя жизнь будет продолжаться триста или даже три тысячи лет? Ведь живешь только в настоящем мгновении и, кто бы ты ни был, утрачиваешь только настоящий миг. Нельзя отнять ни нашего прошлого, потому что его уже нет, ни будущего, потому что мы его еще не имеем.

Не делай того, что осуждает твоя совесть, и не говори того, что не согласно с правдой. Соблюдай это самое важное, и ты выполнишь всю задачу своей жизни.

Несправедливость не всегда связана с каким-нибудь действием; часто она состоит именно в бездействии.

Помни, что изменить свое мнение и следовать тому, что исправляет твою ошибку, более соответствует свободе, чем настойчивость в своей ошибке.

Пусть дела твои будут такими, какими ты хотел бы их вспомнить на склоне жизни.

Самый презренный вид малодушия - это жалость к самому себе.

Совершенство нравов состоит в том, чтобы проводить каждый день так, как если б он должен был быть последним.

Смерть не имеет к нам никакого отношения - когда существуем мы, не существует она, когда же есть она - мы уже не существуем.

Говорить правду - не столько дело воли, сколько привычки.

Преторианцы охотно признали императорами этих двух молодых людей. Ведь именно эти отборные войска стояли непосредственно в Риме и несли охрану дворца. И конечно, наследники были им давно и хорошо знакомы.

Война на пороге империи

Марк и Вер поддерживали свою популярность среди преторианцев щедрыми денежными поощрениями, не уступавшими по размеру обычному денежному содержанию. Марку и Веру была нужна верность римской армии, ведь война уже стояла на пороге империи .

На востоке Армения , союзница Рима, пала под ударами воинственных парфян. Теперь под угрозой была и Сирия.

Античный историк Кассий Дион: «Парфяне окружали римские легионы, поражая их стрелами и нарушая строй, лишая и армию, и командиров воли к победе и способности сражаться».

В ожесточенных сражениях армия Рима более не могла сдерживать натиск парфян.

В 162 году Риму ничего не оставалось кроме, как собрать для войны новую крупную армию . Первый раз в течение жизни двух поколений с армией отправился император Луций Вер. Его брат и соправитель Марк Аврелий остается в Риме.

Оба молодых человека не имели реального военного опыта. Марк, старший из двух императоров, посылает Луция Вера на восток отвести от империи эту угрозу. Вер из Рима перебирается в роскошную императорскую ставку в Антиохии , далеко от полей сражений.

Он постоянно получает сведения из армии и шлет с гонцами приказы военачальникам. И хоть он недостаточно осведомлен о реальном положении, дела все же идут на лад благодаря тому, что в армии достаточно хороших командиров.

Победа в Парфии и триумф в Риме

Сирия, 162 год.

К счастью, у Вера имелся один из лучших военачальников того времени – , наместник Сирии. Авидий отлично ориентируется в всех тонкостях римской политики, но его истинным призванием была карьера полководца.

Сириец по происхождению, он был опытным военачальником. Он имел отличные связи со знатью восточным провинций империи. Вер оставался в Антиохии, предаваясь развлечениям, в то время, как Авидий руководил военной кампанией .

Победы, одержанные Авидием, привели римскую армию вглубь Парфии лицом к лицу с исконным врагом империи.

Во времена античности воины сражались, сойдясь на расстоянии вытянутой руки. Это могло вселить страх в любого. Драться лицом к лицу, когда перед тобой враг с мячом или топором, а ты не знаешь, что происходит за спиной или сбоку, ведь шлем ограничивает обзор, ты почти ничего не слышишь и можешь смотреть только перед собой – для того, чтобы так сражаться, нужна отчаянная храбрость, надо победить страх в самом себе.

В течение трех лет Авидий и его войска с боями продвинулись далеко вглубь Парфии. В 165 году нашей эры они достигли столицы – , который лежал недалеко от современного Багдада.

Римляне разорили древний город . Античный историк Кассий Дион: «Парфянский царь был покинул своими приближенными. Авидий преследовал его до самого Ктесифона, взял город и разрушил его до основания. Добыча сама шла в руки. Разоряя храмы местных богов, солдаты растаскивали священные сосуды и другие реликвии».

Осквернение храмов считалось ужасным кощунством, и боги карали за это стремительно и жестоко. Разбитые парфяне заразили своих завоевателей смертельной болезнью – возможно, бубонной чумой.

Римляне ушли из Ктесифона победителями и, не ведая того, несли назад в империю заразу.

Сокрушив Парфию и освободив восточные провинции империи, Авидий и император Вер вернулись в Италию .

Рим, Италия, 166 год.

В Риме ликующих победителей ждал великолепный прием с торжествами, играми гладиаторов, в которых принимали участие пленные, взятые на этой войне. Все это было частью роскошного празднества под названием триумф .

Победоносные легионы встречали огромные толпы римлян, они в восторге приветствовали шествующие по улицам города войска, а за легионами везли захваченную добычу, пленником и груды трофейного оружия. Рим охватило всенародное ликование . Такое случалось не часто, и те, кому повезло увидеть триумф, считали себя счастливчиками.

Вер праздновал победу со своей невестой, Луциллой , дочерью его соправителя императора Марка. К тому моменту, когда Марк Аврелий и Луций Вер праздновали свой триумф, выросло целое поколение римлян, ни разу в жизни не видевшее такого празднества, и конечно же, для них это было самое важное событие того времени.

Но императору Марку нечему было радоваться. Он знал, что эта кампания на востоке подорвала мощь римской армии.

Пока в Риме праздновали триумф, над северной границе вновь нависла угроза варваров .

Вдоль северной границы в приграничных укреплениях явно не хватало легионеров, слишком много солдат не вернулись с войны на востоке. Пограничные войска постоянно тревожили наскоки варваров: появляясь из диких чащоб, они наносили удар и тут же исчезали.

Боеспособность германских племен стремительно росла и уже не шла ни в какое сравнение с памятными римлянам сражениями 3 века до нашей эры. Эти племена могли собрать для войны большое и сильное войско. Уже ко 2-му веку над границей нависла настоящая угроза.

На окраинах империи римляне гибли от мечей варваров, темные леса Германии становились их могилой.

Чума – месть богов за разорение парфянских храмов

Рим, Италия, 166 год.

Оказалось, что с парфянской войны легионеры сводного брата Марка Луция Вера принесли в бассейн Средиземного моря чуму , которая погубила во времена правления Марка Аврелия от 10 до 25% населения империи .

Особенно плохо было в городах, где плотность населения была высока. Там тела умерших укладывали штабелями.

Знахари наживались на людских страхах – продавали шарлатанские настои, якобы спасающие от чумы. Многие считали, что чума – это месть богов за разорение парфянских храмов . Император Марк должен был искупить этот грех жертвоприношением.

Перед лицом гигантского бедствия единственное, что оставалось римскому императору – это вернуть римлянам благосклонность богов грандиозными жертвоприношениями и всеобщими восхвалениями богов в невиданных масштабах. Потому что в случае такого бедствия император должен был умилостивить богов и защитить народ от их гнева.

Несмотря на то, что жертвоприношения длились 7 дней, боги не дали свой ответ. Чума уносит все новые и новые жертвы, особенно в легионах, стоящих в военных лагерях.

Погибло не только огромное количество мирных жителей, чума унесла опытнейших ветеранов. Так что восстановить боеспособность армии было теперь нелегко.

Сраженная чумой, империя слабела , и угроза варваров сулила ей полный разгром.

Маркоманская война

В 167 году 6 тысяч варваров-германцев пересекли реку Дунай и вторглись в римскую провинцию Паннония . Они грабили беззащитных жителей приграничья, разоряя деревни и захватывая пленников. Некоторые варвары даже осмеливались захватывать земли.

Неизвестно, были ли это просто набеги, или они собирались переселиться в границы империи. Многие племена завидовали комфорту и роскоши римский цивилизации, поэтому набеги учащались, а Марку было все сложнее набирать войска, чтобы отражать их.

Варвары стремительно вторглись в беззащитную Паннонию. Римские легионы далеко, они были растянуты тонкой цепочкой на всем протяжении границ империи.

Когда легионы, наконец, пришли, сила и мощь германцев поразила их . Многие из них подражали военным обычаям римлян и были вооружены трофейным оружием. Так что войска германце во времена Марка Аврелия представляли собой страшную угрозу.

Вслед за первым, недостаточно сильным эшелоном подкреплений, римляне стягивали с других участков границ все больше войск. Вовремя подоспевшая кавалерия, поддержанная регулярной пехотой империи, заставила варваров отступить .

Однако, вождь могущественного германского племени маркоманов решил отправиться в римский лагерь, чтобы предложить начать переговоры о перемирии . К удивлению римлян, он представлял не только своих соплеменников, но также 10 других племен. Этот племенной союз был неожиданной угрозой для империи.

Германская угроза, с которой столкнулся Марк, отличалась от того, с чем пришлось столкнуться предыдущим императорам: варвары стали более организованными. Ирония истории была в том, что и сами германцы менялись, возможно, под влиянием римлян.

Италия, 167 год.

Встревоженный растущей варварской угрозой, император Марк направил войска в Паннонию. Не имея боевого опыта, император полагался на командующего войском Помпеяна , надеясь, что он сумеет прославить имя императора.

Германские набеги из-за Дуная с угоном скота, захватом рабов, грабежами продолжались столетиями. Почему именно теперь Рим решил, что следует отправиться в поход против германцев и покарать их? Вероятно, Марк Аврелий хотел удачной военной кампанией еще больше укрепить свою власть в Риме.

Хотя брат Марка Вер и присоединился к войскам, он был болен и много пьянствовал. Не успели римляне дойти до Дуная, как Вер пал жертвой чумы . Это заставило всю армию повернуть назад.

Марку пришлось вернуться в Рим с телом своего брата, оставит северную границу. Но угроза со стороны варваров только росла.

Гладиаторы и разбойники в римской армии

Марка ждали неотложные внутренние дела империи. Многочисленные войны истощили императорскую казну и не удавалось собрать средства для нового похода против германцев.

Многие римские чиновники были достаточно богаты, чтобы не зависеть от жалованья. Но солдату казенных денег едва хватало на пропитание, и он жил тем, что мог добыть в качестве трофеев. И закрывать глаза на это было уже невозможно.

Не имея возможности заплатить своим солдатам, Марк пошел на чрезвычайные меры. Вот, как об этом говорят «Жизнеописания Августов» — собрания трудов древних историков: «Марк распродает императорскую утварь. Он продал золотые и хрустальные кубки и даже наряды жены из шелка с золотым шитьем».

Это было бы равносильно тому, как если бы английская королевская семья, испытывая недостаток средств, решилась бы продать с аукциона драгоценности британской короны. Этот поступок пошел на пользу его популярности. Конечно, вряд ли можно выручить достаточно денег на ведение войн от продажи утвари и одежды, но это продемонстрировало, что император готов тратить свои личные средства на благо Рима как пожертвования, и это нашло отклик в сердцах римского народа.

Вербовщики Марка рассчитывали, что деньги привлекут новых солдат для войны с германцами, но на призыв к оружию откликнулись лишь немногие. Экономике римской империи остро не хватало рабочих рук, и в многом из-за этого мужчины не горели желанием идти в армию и оставлять семьи, которые не хотели отпускать на войну своих кормильцев.

К тому же империя была истощена чумой, и Помпеян принял неслыханной решение, которое многие сочли позорным: «главный военный советник императора Марка обратился к отбросам общества», как мы читаем в «Жизнеописаниях Августов». «Они обратились к гладиаторам и брали в солдаты разбойников из . Они принимали на военную службу даже рабов».

Новые вторжения германцев

Помпеян понимал, что солдаты нового набора – это сущий сброд. И прежде, чем он сумел обучить и подготовить к войне свою разношерстную армию, на границе империи разразилась катастрофа .

В 169 году объединенные силы германских племен вторглись в придунайские провинции империи. Марку и Помпеяну не оставалось ничего кроме, как вести свои плохо обученные легионы на север, против германцев.

Но неопытной римской армии оказалось не по силам противостоять варварам на их же территории. Германцы заманивали римлян за Дунай в непроходимы леса, где римские легионы не могли развернуть привычные боевые порядки или эффективно использовать метательные машины. Эти преимущества нередко приносили германцам победы.

Весной 170 года самые крупные германские племена маркоманы и дали римлянам сражение и разбили их .

Марк Аврелий определенно был выдающимся императором. Но был ли он хорошим военачальником, могли он вести войска в сражения? К сожалению, о Марке Аврелии пока нельзя этого сказать.

В первом же крупной сражении, которое дал Марк, погибло 12 тысяч римлян. Это самое крупное поражение за всю предыдущую историю Рима.

Но в его тылу тоже не все было благополучно: пока Марк увяз в сражениях на Дунае, другие германские племена вторглись в саму Италию .

В 170 году нашей эры они захватили богатый портовый город неподалеку от современной Венеции и разграбили, не встретив сопротивления. Это был первый набег на центральную Италию за 300 лет .

Ужасные варвары, возможно, напоминали римлянам о в 4 веке до нашей эры, о , вторгшихся во 2 веке до нашей эры. Римляне были в панике от того, что варвары смогли вторгнуться в Италию.

Тактика малых подвижных отрядов

Рим был охвачен ужасом. Императору Марку Аврелию надо было действовать быстро, чтобы уничтожить врага раз и навсегда. Он пошел со своей армией на север вдоль Дуная, чтобы вторгнуться в земли могущественного маркоманов.

Холодные северные леса были враждебны римскому императору. Наконец, вдали от родного дома он понял, что плохо приспособлен к тяжелой армейской жизни, его здоровье было подорвано.

Знаменитый врачеватель древности какое-то время был личным врачом Марка. Гален ежедневно готовил для него лекарства и снадобья, чтобы лечить от болезней и уберечь от возможных недугов, в особенности от чумы, которая продолжала косить ряды римлян.

Помня о смерти, Марк доверил свои мысли дневнику, его размышления издаются и в наше время. В них мы читаем о человеке, сраженном ударами судьбы .

«Не ведите себя так, как будто вы собираетесь жить 10 тысяч лет, смерть подстерегает вас. Пока вы живете, пока у вас есть силы, сохраняйте свое достоинство».

Философия дает ему силы преодолеть все трудности и повседневные тяготы, с которыми он сталкивается, ведя армию вдоль Дуная.

Мрачные чащобы германских лесов и кровопролитные сражения с варварами – вот, что ждет императора Марка.

Он проводит ряд успешных операций в землях самых опасных племен – , квадов и маркоманов. Варвары и раньше били войска Марка, а его редкие победы не приносили особого результата. Но Марк учился у своего врага. Он отошел от традиционных правил построения легионов, приняв тактику малых подвижных отрядов . Это позволило его войскам действовать более гибко, особенно в лесах.

Это была совсем другая война. Она была непривычной для ветеранов парфянских войн, привыкших сражаться в стройных построениях легионов с обычными для востока тактическими приемами. В этой войне били исподтишка, из засады, в спину.

Римляне наносили удар тогда, когда варвары меньше всего этого ожидали. В пылу сражения римский солдат балансировал на лезвии меча. Он должен был бороться с невероятным возбуждением, вызванным яростью рукопашной схватки. Адреналин кипел в крови, но солдат должен был сохранять спокойствие. Тот, кто хотел остаться в живых, должен был справиться с естественным возбуждением, которое охватывает человека, когда он лицом к лицу сходится в смертельной схватке с врагом.

Здоровье Марка было подорвано , но взамен пришел опыт , а вслед за ним – и череда побед императора над германцами.

Римляне закрепили свои достижения, возведя цепочку опорных пунктов и военных лагерей на землях маркоманов и квадов. Германские территории вскоре должны били присоединиться к империи.

Молнии с небес на головы варваров

Германия, 172 год.

Но германцев привело в ярость строительство укреплений. Как шершни из разоренного гнезда варвары яростно нападают на опорные пункты римлян.

Германцы, вышедшие из чащоб, чтобы драться с войсками Марка Аврелия, не были теми дикарями в медвежьих шкурах с грубыми щитами и мечами, как их часто показывают в кино. Они имели дело с римлянами уже почти 200 лет, они изучили их приемы ведения боя, были знакомы и их оружием и снаряжением, поэтому они знали, как сражались римляне.

Если варвары прорвут укрепления, римлянам не будет пощады. За крепкими стенами Марк Аврелий, несмотря на опасность, находится рядом с солдатами, воодушевляя их.

Он прекрасно понимал всю ответственность, которая лежала на нем самом. И если он продолжал посылать людей на смерть, то сам он должен был точно определить те политические цели, которые предстояло достигнуть в ходе военной кампании.

Необходимо было найти выход из положения. И Марк обращается к богам римлян, принося жертвы и умоляя о даровании победы над ордами германских варваров. И в ответ боги явили императору чудо , как сообщают «Жизнеописания Августов»: «Твердо стоя на своем, он умолял богов ниспослать молнии с небес на головы варваров».

Варвары видят в ударах молний грозные и зловещие предзнаменования. Значит, боги благоволят римлянам? Конечно, варвары подавлены .

Варвары, стоящие под стенами римских укреплений, были перепуганы и обратились в бегство . Римляне спасены.

Восторженные римляне теперь именуют Марка Германиком – победителем германцев.

Германия, 172 год.

На германские поселения, занимающиеся мирным сельским трудом, обрушился гнев Марка Аврелия. Римляне утверждают свою власть мечами.

Войны против варваров нередко велись на истребление : римляне сметали все на своем пути, разрушали деревни, уводили женщин и детей в рабство. Случалось, солдаты приносили головы убитых врагов, чтобы получить вознаграждение.

Римляне увековечивают ужасы войны в камне монумента в ознаменование германской кампании Марка. Он известен как колонна Аврелия .

Колонна Марка Аврелия показывает, как император ради блага Рима вынужден делать ужасные и отвратительные вещи. Это цена победы, и видно, что императора это не радует.

На землях германцев создаются две новые провинции – Маркомания и . И хотя там пока спокойно, тревожный новости приходят оттуда, откуда их совсем не ждали – из Египта .

Мятеж в Египте

Египет был одной из самых важных и самых богатых римских провинций, поэтому императоры не зря опасались, что тот, кто управляет Египтом, может претендовать на власть во всей Империи.

Этих страхам суждено было стать явью, когда в Египте вспыхнул внезапный мятеж . Провинция была ввергнута в кровавый хаос.

Это были по-настоящему тревожные новости. Египет был крупнейшим поставщиком зерна для Рима. Правителю Египта было достаточно сократить поставки зерна для плебеев Рима, чтобы население города, в свою очередь, стало выражать недовольство императором, требуя принять срочные меры.

В 174 году Марк направился в Сирию, где были расквартированы 3 легиона. Он послал их в Александрию в Египет. Возглавил эту карательную экспедицию один из самых старых и надежных сторонников Марка .

Марк Аврелий назначает одного из лучших своих полководцев Авидия Кассия наместником восточных провинций империи, подчинив непосредственно ему губернаторов провинций.

Герой парфянской кампании не подвел императора: Авидий быстро подавил мятеж, сохраняя провинцию Египет и ее богатства для империи.

Предательство Авидия Кассия и Фаустины

Но вдоль северной границы империи в Германии продолжаются набеги варваров . Кампанию против германских варваров не так то легко закончить. Можно добиться временного улучшения, но стоит вам замирить одно племя, как бунтует другое в сотне километров вверх по реке, и снова приходится усмирять варваров.

7 лет Марк возглавлял боевые действия против варваров в диких северных лесах, не считаясь с ухудшением собственного здоровья.

В 175 году на германской границе он заболел . Что это было – чума или иной недуг – но смерть его казалась неминуемой. Его жена императрица провела 20 лет в заботах об императоре. Теперь же она беспокоилась о своем будущем.

Императрицы, как и другие женщины из высших аристократических кругов Рима, как правило, разделяли участь своих мужей: если тех ждала опала, смерть, гонения, их ношу разделяли и жены с детьми. Конечно, если у супруга все в порядке, он здоров и окружен сторонниками, жена может ни о чем не волноваться, но если это не так, приходится готовиться к самому худшему развитию событий.

Паника охватывает Фаустину: кто защитит ее, если Марк умрет? Она предлагает свою руку и империю другому знатному лицу – Авидию Кассию, наместнику Сирии и Египта.

Желая обрести давно заслуженное им величие, Авидий не упускает шанса стать императором. «Жизнеописания Августов»: «Хотя Марк еще жив, Авидий Кассий уже распускает слух о его смерти. Он возвещает своей армии, что Сенат уже провозгласил Марка божественным, затем он объявляет императором себя».

Возможно, Авидий думал, что действует на благо империи. Он не разделял мнение, что Марк Аврелий был таким уж хорошим императором, и тем более он не считал его великим полководцем и военным деятелем.

Но как только Авидий заявил о претензии на тиару, Марк оправился от своей болезни , и оба оказались в весьма сложном положении.

Что ему оставалось делать? Взять назад свои претензии, принести императору извинения, принести свои ошибки, заявить, что принял поспешное решение? Стоило хоть раз объявить о своих притязаниях на императорскую тиару, ни о каком доверии речи больше быть не могло, возврата назад не было.

Авидий Кассий, крупный военачальник, под командой которого состояли большие силы, был весьма существенной угрозой Марку Аврелию. И теперь он был готов вести свои войска на Рим, чтобы отстоять свои притязания на императорский титул.

Марк должен был подавить мятеж Авидия Кассия, и ему надо было воздать жене за измену. Но зная, что эта борьба за власть может стоить ему жизни, он провозглашает наследником своего сына .

Коммод был еще слишком молод, чтобы осознавать и, тем более, отстаивать собственные интересы. Марк Аврелий не рассматривал иных возможных преемников, кроме своего сына.

Испорченный уже в юные годы императорской роскошью, молодой человек должен был проявить себя на поле брани, показать всем силу своего характера. Но он был единственным сыном Марка. Это был не лучший выбор для Рима.

Почему он поддерживал Коммода? Потому что Коммод – его родной сын, это было естественно для римской аристократии. В Риме было в порядке вещей то, что должности сенаторов или иные государственные посты наследовались из поколения в поколение.

Утвердив наследником Коммода, Марк обратился к своей жене, которая предала его ради Авидия Кассия. Удивительно, но он простил ее .

Марк так и не наказал Фаустину, он проявил мягкость. Возможно, поговорив с ней доверительно, он понял, что ею двигало. Он не развелся с ней и ни коим образом не проявил своей немилости.

Пока его армия готовилась выступить против Авидия Кассия, к Марку явился гонец, присланный солдатами Авидия. Они сами убрали узурпатора , чтобы избежать гнева законного императора. Они знали цену предательства.

В случае разбирательства мятежных военных ждали пытки, казни, опала, изгнание, принуждение к самоубийству.

Посланник доставил Марку страшный подарок – голову Авидия Кассия , его бывшего сторонника и лучшего друга. Историк Кассий Дион: «Марк так сильно переживал смерть Авидия, что не мог заставить себя посмотреть на оскверненную голову своего врага».

Уход Марка Аврелия

Бунт был подавлен . Марк мог снова вернуться к главному делу своей жизни – окончательному усмирению германских варваров.

Мятеж вынудил его отвлечься. Ему пришлось перемещать войска, тратить деньги и иные ресурсы и в итоге значительно нарушить свои собственные планы.

Варвары сполна использовали выпавшую им передышку. В 178 году Марк послал карательную экспедицию на подавление мятежа в придунайских провинциях, но ярость варваров росла .

Варвары, огромные ростом, шумные, дурно пахнущие, наводили страх на римлян. И цивилизованным римлянам нелегко было найти в себе душевные силы, чтобы противостоять такому врагу.

Марку нужна была победа, иначе весь многолетний труд по замирению северных границ империи грозил пойти прахом. Уже постаревший Марк сумел захватить вождей мятежных племен и жестоко казнил их . Он верил, что еще год или два, и изматывающая война, наконец, кончится.

Но вместо этого Марка Аврелия ждала затяжная война с германцами. Неизвестно, понимал ли это сам император, но до победы было так же далеко , как и тогда, когда война только началась.

И вот 60-летнему императору остается лишь надеяться, что его сын и наследник Коммод продолжит войну с германцами, войну, на которую ушли лучшие годы жизни самого Марка.

Марк Аврелий учил Коммода, он брал его с собой в действующую армию. Но тот был слишком молод, вряд ли Марк до конца осознавал, каким императором может стать Коммод.

Положение второго императора сделало молодого человека пассивным , ленивым , равнодушным к победам , добытым с таким трудом, непохожим на Марка настолько, насколько это вообще возможно.

Пока Коммод вынужден выполнять волю отца.

Паннония, 180 год. Но вот император , в конце концов, сражен болезнью . Возможно, это была та самая чума, от которой, как было объявлено, умер его брат.

Начало конца Римской империи

Коммоду только 19, и он не желал сносить тяготы военной жизни и тосковал по римской роскоши и удовольствиям.

Аврелий , отец Коммода, был мудрым и прозорливым полководцем, понимавшим всю важность борьбы с варварами в придунайских провинциях империи. Коммод же был лишен этих качеств, и в дальнейшем это дорого обойдется Риму .

Новый император Коммод ослабил гарнизоны в приграничных крепостях и не сумел добиться своего в переговорах с варварами. Он оставил Германию ради роскоши и удовольствий Рима, и в результате плоды 30 лет кровопролитной борьбы и тяжких трудов пошли прахом.

Лишенная мудрого руководства императора Марка Аврелия великая Римская империя терпит от варваров поражение за поражением.

Скверное управление, постоянная внешняя угроза, череда невезений могут подорвать мощь самой могущественной державы . И теперь после правления императора Марка Аврелия империи приходилось напрягать все свои силы, чтобы защищать свои границы по всей их огромной протяженности.

Для Рима наступают нелегкие времена . Такого императора, как Марк Аврелий, больше не будет. Согласно Кассию Диону, это было началом конца : «И скоро на смену «золотому» и «серебряному» векам Римской империи приходит «железо и ржавчина» темных веков Европы».

Марк Аврелий, христианский император

«Государевы зерцала» писались правителями в назидание потомству, главным образом, сыновьям-наследникам. Известнейший образчик эпохи Ренессанса был создан Петраркой. При дворах Византии и Персии они были известны уже в X-XI веках и имели целью не только педагогическое, воспитательное воздействие на наследников трона, но и создание своеобразного нравственного мерила для благородных и образованных людей. Идеализирующие и в то же время несущие отпечаток эпохи, «государевы зерцала», указывая на пример героических и благонравных предков, должны были воодушевлять потомство сильнее, нежели указующий перст отца, пусть даже папа и восседает на княжеском престоле. Ничто человеческое не чуждо живым; лишь мертвым дано носить сияющий венец непорочности.

Самое знаменитое «зерцало» в мировой литературе как раз и является обращением к прошлому: это «Reloj de principes» (Часы государевы) преподобного Антонио де Гевара, созданное им между 1518 и 1524 годами для могущественнейшего из людей, императора Карла V, в чьей империи никогда не заходило солнце. Это «величайший литературно-исторический вымысел», своего рода роман-аллегория с множеством подробностей из жизни самого императора. Он был тотчас же переведен на все европейские языки, и тираж его многократно превысил тиражи всех выпущенных к тому времени книг. «Часы государевы» называют «бестселлером Ренессанса».

Антонио де Гевара (1480-1545) двенадцатилетним мальчиком был принят ко двору католических королей (Изабеллы и Фердинанда Кастильского). В тот же год пал последний мусульманский бастион в Испании, и корабли Колумба пристали к берегам Америки. Еще через двенадцать лет Антонио де Гевара стал францисканским монахом. В 1521 году Карл V призвал его ко двору в качестве проповедника; с 1527 года он занимает должность официального летописца. Карл, до щепетильности честный и набожный, ценит его как одухотворенного человека глубокого ума и остроумного собеседника. Антонио де Гевара сопровождает императора во всех поездках по Европе и даже принимает участие в экспедиции в Тунис (1535). В течение восемнадцати лет он летописец, советник, дипломат; инквизитор и миротворец; проповедник, собственноручно крестивший в Андалусии 27 000 магометан; основатель типографии; благотворитель, строящий больницы и школы. Но, прежде всего, он – талантливый писатель, придавший роману его современную форму. В 1538 году, спустя десятилетие после выхода в свет «Часов государевых», он оставляет придворную службу.

Гевара, один из самых знаменитых людей своего времени, помимо прочего возглавлявший одно за другим два епископства, служил образцом для гуманистов. Император Карл был первым читателем романа; с его высочайшего благословения Гевара и отдал рукопись в печать. То есть Карл V счел, что роман послужит общественности достойным примером.

Однако книга эта – чистый вымысел. Вымышлены многочисленные греческие и латинские «цитаты»; никогда не было ни большинства цитируемых писателей, ни книг, которые он приписывает известным классическим авторам. Тонкой иронии полны описания фантастических традиций и обычаев древности (никогда не существовавших в действительности). Зато книга получилась яркая, сочная, увлекательная, остроумная и фривольно-эротическая. Ей зачитывалась вся грамотная публика – от государей до монастырских послушников.

Гевара назвал свой роман «Золотая книга об императоре Марке Аврелии Севере». Отрывочные сведения об этом соправителе Антонина вместе с его собственным жизнеописанием и письмами имелись в путаном византийском лексиконе «Суда». Гевара, вполне в духе современников-гуманистов, со свойственным его перу изяществом и остроумием додумал и написал все остальное. Он также написал и издал «Семейные письма» Марка Аврелия (в двух томах, 1539 и 1542), которые также имели огромный успех во всей Европе. Стиль «Писем» выдержан в цицероновском духе; они адресованы давно умершим известным историческим лицам. «Письма» полны совершенно невероятных поступков при совершенно невозможной датировке событий. Для правдоподобия «Письмам» предпослана заметка о том, что в поисках рукописи Марка Аврелия публикатор долгие годы странствовал по Европе, пока не обнаружил ее во Флоренции в библиотеке Косимо Медичи. В ученых кругах поднялся шум, и Гевара был объявлен лжецом и фальсификатором, на что писатель, впрочем, не обратил ни малейшего внимания. Тем более что ему уже приходилось цитировать не только вымышленные исторические документы, но даже надгробные надписи.

Равным образом и его книги «Искусство навигации» и «Декада Цезарей», считавшиеся в свое время чуть ли не научными трактатами, критики начали признавать псевдоисторическими и лживыми. Гуманист Педро де Руа категорически потребовал в трех письмах, что от исторических сочинений требуется, в первую очередь, абсолютная достоверность. В своей излюбленной презрительно-ироничной манере Гевара ответил: он никогда не думал, что можно всерьез относиться к его сочинениям; что сам он верит только в Библию, и что поэтому он может себе позволить значительно исправить и улучшить историю по сравнению с той, что представлена в книгах.

Читать фантастику блестящего острослова, умницы и эрудита – истинное наслаждение, и только абсолютные идиоты возмущались его произведениями; недаром его книги заняли почетное место в золотом фонде европейской и мировой словесности.

В 1539 году Гевара, подражая стилю Горация, пишет «Осуждение двора и похвалу простой сельской жизни», где предпринимает попытку отомстить за ограничения, испытанные в ходе 48 лет королевской службы. Обличительное содержание книги не должно было, впрочем, приниматься всерьез, читатель должен был получать удовольствие от чтения, отдавая должное блестящему стилю и острой наблюдательности автора.

Потомки удостоили Гевару высших почестей (вот цитата из испанской энциклопедии): «Гениальный писатель, создавший тончайшую и глубокую по смыслу пародию на гуманизм, для чего он использовал народный язык, (все гуманисты писали на латыни), беспримерным образом обогатив его. С тех пор еще ни одна эпоха не подвергалась столь умной и язвительной критике. Занимая ответственные посты в империи Карла V, он мог себе это позволить, и сам Карл его в этом поддерживал».

В подражателях у Гевары недостатка не было. Наиболее знаменитая имитация из всех – «Золотая книга Марка Аврелия» – вышла в Англии в 1535 году (рис. 4). В 1557 году появился на превосходном английском языке новый, сокращенный перевод книги Гевары, озаглавленный «Солнечные часы королевских наследников» (см. иллюстрации). Поскольку сведения об императоре Анние Вере (или Севере) Антонине, его семействе, потомках, наставниках и друзьях считались исторически достоверными, то они вошли в историю как факты, связанные с жизнью мудрейшего из римских императоров Марка Аврелия.

Вершиной этого процесса имитации стало неожиданное открытие Михаэля Шютца, искателя приключений и гуманиста, называвшего себя на греческий манер Токсита . В библиотеке курфюрста Отто-Генриха Пфальцского ему удалось получить якобы «подлинный» греческий манускрипт, представляющий копию дневниковых записей Марка Аврелия. На его несчастье, рукопись содержала также «Жизнь Прокла» из Марино, то есть сочинение эпохи гуманизма. Таким образом, дискуссия о подлинности рукописи потеряла всякий смысл.

В 1545 году известный цюрихский издатель Конрад Гезнер получил некую книгу Марка Аврелия, но, догадываясь, что она никак не может принадлежать перу самого императора, воздержался от публикации (Тайлер, 1984). Тем не менее его не оставляла мысль повторить или даже превзойти успех Гевары, но не на сатирическом поприще, а как гуманист, серьезно работающий на ниве улучшения общественных нравов: он мечтал о создании образцового «Государева зерцала» на все времена. Получив манускрипт от Михаэля Шютца, он некоторое время колебался, а затем передал своему брату Андреасу Гезнеру, который в 1459 году издал рукопись в латинском переводе Вильгельма Хольцманна (Ксиландера) из Аугсбурга. В издание вошла и «Жизнь Прокла» из Марино в анонимном переводе. Книга постепенно завоевала популярность и затем в течение длительного времени имела успех. В 1568 году она была переиздана в Базеле. Оригинал рукописи к тому времени уже исчез. Впрочем, в Ватикане должны храниться выдержки из параллельных текстов (XIV века).

Эти знаменитые «Дневниковые размышления» (как и «Письма», и другие его произведения) императора Марка Аврелия не были известны ни античности, ни раннему средневековью (Гляйхен-Руссвурм, 1913, введение). Их упоминает только приобщенный к лику святых Августин, однако на самом деле это делает автор приписанных Блаженному Августину апокрифов (ведь уж он-то знал все вымыслы гуманистов) и в X веке некий епископ Аретас из Патр.

Когда эпоха Возрождения открыла для себя Сенеку и стоиков, возникла серьезная потребность в текстах античных философов сходного мироощущения, однако только со Спинозой и Лейбницем началось глубокое содержательное освоение классического философского наследия. Шаг за шагом возрастали и требования к качеству текстов. В лучшем немецком переводе Марка Аврелия, сделанном Ф. К. Шнайдером, отсутствует более ста его изречений. Некоторые из них не включаются в издания и по сей день: настолько невероятным выглядит в устах античного монарха, например, осуждение любви к мальчикам (I, 16), в чем Марк Аврелий решительно обвиняет своего отца. Другой пример: пассаж, в котором император подозревает христиан в сомнительной склонности к мученичеству (так в тексте: Christianoi, XI, 3. К. Р. Хайнс (Лондон, 1924) сомневается в подлинности этого предложения). И уж совсем нелепо звучат императорские проклятия в адрес колдовства и суеверий. Эта тема не могла быть поводом для серьезных размышлений в античном Риме, зато живо обсуждалась гуманистами.

Капелле («Размышления Марка Аврелия», LI) удивляется невиданной откровенности, «какой не знает дошедшая до нас античная литература». Равно неизвестны нам предшественники и последователи, творившие в столь редком жанре интимного дневника. Дневник написан на странном, изобилующем простонародными выражениями и ошибками в греческом, что простительно автору, родным языком которого была латынь (Капелле, «Размышления», LIII). Построение фразы и стиль, по-видимому, заимствованы у учителя Цицерона Посейдония; у него многое заимствовал и Сенека. Но: «сохранилось чрезвычайно мало достоверных фрагментов Посейдония» (Тайлер, 1984).

При жизни император, разумеется, не мог предать гласности свои саморазоблачения, зато после его смерти это должны были сделать личные секретари. Они собрали все высказывания в 12 книг, при этом туда могли вкрасться и чужие сентенции.

Вот некоторые любопытные сведения об этом человеке: римский император Марк Аврелий Антонин (26.04.121-17.03.180) происходил из знатного испанского рода. В 175 году, почти уже проигрывая битву, он получил знамение небесное, счел это заслугой своего христианского легиона (sic!) и препятствовал с тех пор преследованию христиан, что, впрочем, не вполне ему удалось: еще до Гевары церковь постановила считать годы его правления «эпохой четвертых гонений», и эту вину уже нельзя было заставить исчезнуть. Тертуллиан оправдывает его, называя преследования христиан в Лионе 175 года «слишком далекими от Рима». Письмо Юстина (сохранилось в копии у Евсевия), принявшего в 165 году в Риме мученическую смерть, не может служить обвинительным документом, так как признано богословами подделкой. Дальнейшие письма христиан императору, которые охотно цитируются, как, например, пророчество Атенагора об апокалиптическом конце времен, являются анахронизмами в высшей мере; Тайлер (с. 14) при этом замечает: «Едва ли Марк Аврелий читал эти пространные послания».

Так Марк Аврелий завоевал почет и уважение как почти христианский император.

Последующие поколения привлекало в текстах Сенеки и, прежде всего, самого Марка Аврелия, то, что слово «Бог» всегда употреблялось в единственном числе, как если бы речь шла о Боге христиан. Изложенная Марком Аврелием христианизированная языческая философия знает только один мир, одного Бога, одну природу всего сущего, одну материю, один закон и один разум.

В «Размышлениях» Марк Аврелий предстает перед нами неким совершенным, не могущим реально существовать созданием, новой гуманистической версией Христа, олицетворившей, вне времени и пространства, общеевропейскую волю к идеальному. И этот общеевропейский идеал носит черты миропонимания XVI века.

Добавим этому идеалу жизненности еще и сопутствующее этой фигуре обрамление: свирепствовавшую в то время чуму, от которой он умер, египетскую королевскую картушу с его именем и множество его «античных» изображений, созданных великими мастерами Возрождения (например, бронзовая конная статуя в Ватикане). И, наконец, латинские письма 25-летнего философа к учителю Фронто, настолько ребячливые и вместе с тем высокопарные, что их можно отнести не иначе как к курьезу в творчестве гильдии поддельщиков. Во многих изданиях «Письма» предпосланы собственно «Размышлениям», хотя по их стилю ясно, что произведения принадлежат разным авторам.

Уже в конце XV века стали раздаваться голоса гуманистов, протестующих против засилья литературно-исторических фальсификаций и опасающихся потери всяческого масштаба. Самым известным из них был Валла, разоблачивший многие подделки и подвергавшийся за это гонениям. Он попытался тем не менее сверить текст вульгаты Нового Завета с греческим «оригиналом», благодаря чему нашел мощных заступников.

Понимая, насколько важно использование источника «из первых рук», Поджо пытался даже выучить древнееврейский язык. Но этот шаг сделало уже следующее поколение.

Из книги Римская империя. Величие и падение Вечного города автора Азимов Айзек

Марк Аврелий Из двух наследников, которых император выбрал себе по настоянию Адриана, права одного были подтверждены незадолго до его смерти. Это был Марк Элий Аврелий Антонин, пасынок Антонина. Другой, Луций Аврелий Вер, был отвергнут. Его посчитали недостойным доверия

Из книги Извлечения о жизни и нравах римских императоров автора Аврелий Виктор Секст

Глава XVI Марк Аврелий Антонин и Люций Вер Марк Аврелий Антонин правил восемнадцать лет. (2) Он обладал всеми добродетелями и божественным умом и являлся как бы защитником людей от всех общественных бедствий. Если бы он не родился в то время, то весь римский мир развалился

Из книги О Цезарях автора Аврелий Виктор Секст

Глава XVI Марк Аврелий Антонин и Люций Вер В самом деле, он ввел в свою семью и в управление Империей Бойония - он же Аврелий Антонин - уроженца одного с ним города, столь же знатного, но значительно его превосходящего в области философии и ораторского искусства. (2) Все

Из книги 100 великих гениев автора Баландин Рудольф Константинович

МАРК АВРЕЛИЙ (121–180) Правитель - деятель, философ - мыслитель. Если предаваться размышлениям вместо того, чтобы действовать, ничего хорошего из этого не выйдет. Не менее вредит философу занятие активной политической деятельностью, отвлекающей от мира чистой мысли,

Из книги Доникейское христианство (100 - 325 г. по P. ?.) автора Шафф Филип

Из книги Галерея римских императоров. Принципат автора Кравчук Александр

МАРК АВРЕЛИЙ Marcus Annius Catilius Severus 26 апреля 121 г. - 17 марта 180 г. Со 130 г. именовался Marcus Annus Verus, а со 139 г. Marcus Aelius Aurelius Verus Caezar. Правил с 7 марта 161 г. до 17 марта 180 г. как Imperator Caezar Marcus Aurelius Verus Augustus. Был причислен к сонму богов ДВА ПОРТРЕТАЭтого цезаря наши современники могут легко

Из книги История Рима (с иллюстрациями) автора Ковалев Сергей Иванович

Из книги Римская история в лицах автора Остерман Лев Абрамович

Глава IX Антонин Пий и Марк Аврелий II век после Р.Х. многие авторы именуют «Золотым веком» Римской истории. Нередко его называют временем правления династии Антонинов, имея в виду всю плеяду императоров от Нервы до Марка Аврелия. Между тем ни Нерва, ни Траян, ни Адриан не

Из книги Книга 1. Античность - это Средневековье [Миражи в истории. Троянская война была в XIII веке н.э. Евангельские события XII века н.э. и их отражения в и автора Фоменко Анатолий Тимофеевич

2.29. Марк Аврелий и Валентиниан III а. МАРК АВРЕЛИЙ, рис. 3.37. Изображен как средневековый рыцарь в латах. b. ВАЛЕНТИНИАН III.1а. ВТОРАЯ ИМПЕРИЯ. После Антонина Пия власть переходит к Марку Аврелию - ПРИЕМНОМУ СЫНУ Антонина Пия , с. 326. Марк Аврелий СОПРАВИТЕЛЬСТВУЕТ с Люцием

Из книги Марк Аврелий автора Фонтен Франсуа

Франсуа Фонтен Марк Аврелий Марк Аврелий.

Из книги Марк Аврелий автора Фонтен Франсуа

Марк Аврелий в строю Мы знаем, что Марк Аврелий около месяца провел в поместье Пренеста, в холмах к востоку от Рима: может быть, желая уберечь себя и своих близких от чумы, может быть, чтобы заботиться о тяжелобольном малыше Аннии Вере. Но семейную обстановку он уже разлюбил

Из книги Марк Аврелий автора Фонтен Франсуа

Марк Аврелий принимает вызов Как бы то ни было, Кассий объявил себя императором, назначил префекта претория, взял в свои руки Египет - житницу Рима, и его люди объявили, что он вот-вот высадится в Италии. После минутного замешательства Марк Аврелий, находясь в Сирмии,

Из книги История Рима автора Ковалев Сергей Иванович

Марк Аврелий В самом начале правления Марка Аврелия зашевелились варварские племена на севере: в Британии и Германии. Германское племя хаттов даже перешло границу и подвергло опустошению римские пограничные облас­ти. Еще опаснее было положение в восточных провинциях. В

Из книги Императорский Рим в лицах автора Федорова Елена В

Марк Аврелий Марк Анний Катилий Север, вошедший в историю под именем Марка Аврелия, родился в Риме 26 апреля 121 г.; в 139 г. был усыновлен императором Антонином Пием и стал именоваться Марк Элий Аврелий Вер Цезарь; впоследствии как император носил официальное имя Цезарь Марк

Из книги Знаменитые мудрецы автора Пернатьев Юрий Сергеевич

Марк Аврелий (121 г. – 180 г.) Настоящее имя – Марк Анний Катилий Север. Римский император, философ-стоик. Основное философское сочинение: «Наедине с собой» (или «К самому себе»). Во времена императорского Рима стоицизм как философское направление уже считался

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Марк Анний Вер родился в известной и образованной семье, но никто в то время и подумать не мог, что однажды он станет главой Римской Империи. Мало что известно о его детстве, но мы знаем, что он был серьезным молодым человеком, который также увлекался борьбой, боксом и охотой.

В то время, когда Марк Анний Вер был подростком, царствующий правитель Рима Адриан приближался к смерти и был бездетным. Ему нужно было выбрать преемника, и после его первого выбора, Люция Цейония, который неожиданно умер, император выбрал Антонина. Он был сенатором, который также был бездетным, и ему пришлось усыновить Марка, согласно условию Адриана, а также сына Цейония Люция Вера. Так имя Марка изменилось на Марка Аврелия Антонина.

Как только Адриан умер, стало ясно, что Марк стал претендентом на самую важную позицию в империи. Он всерьез озаботился своим образованием, и ему наконец будет предоставлена привилегия учиться у Герода Аттика, учителя риторики из Афин (позднее Марк написал «Размышления на греческом языке»), а также Марка Корнелия Фронтона, его преподавателя на латыни, чьи письма с Марком сохранились и по сей день.

Марк также дважды служил консулом, получая тем самым ценное и практическое образование.

В 161 году, когда Антонин умер и закончилось одно из самых длительных царствований, Марк стал Императором и правил почти два десятилетия до своей смерти в 180 году. Вначале он правил наравне с Луцием Вером, его приемным братом, до тех пор, пока Люций не умер восемь лет спустя.

Его царствование было непростым: войны с Парфянской империей, варварские племена, угрожающие Империи на северной границе, рост христианства, а также чума, которая унесла многочисленные жизни.

Смерть застала Марка в 180 году в его военном штабе в современной Вене. Историк Дион Кассий описывает отношение Марка к своему сыну, Коммоду, которого он сделал соправителем несколькими годами ранее и который должен был последовать его целям:

«Марк не был физически силен и столкнулся с множеством неприятностей на протяжении всего своего правления, но, со своей стороны, я восхищаюсь им, тем более по той причине, что среди необычных и необыкновенных трудностей он выжил сам и сохранил империю».

Важно осознать серьезность позиции и силу власти, которой обладал Марк. В то время он удерживал, пожалуй, одну из самых мощных позиций в мире. Если он был назначен правителем, его власти не было предела. Он мог предаваться соблазнам и поддаваться искушениям, никто не мог удержать его от любых его желаний.

На то есть причина, которая объясняется выражением, что история развращения у власти повторяется без конца, — эта тенденция, к сожалению, является правдой. И все же, как заметил поэт Мэтью Арнольд, Марк Аврелий доказал, что он достоин той почетной должности, которую он занимал.

Этот факт отмечался разными исследователями. Известный историк Эдвард Гиббон писал, что при Марке Аврелии, последнем из «Пяти хороших императоров», «Римская империя находилась в абсолютной власти под руководством мудрости и добродетели».

Руководство мудрости и добродетели. Именно это выделяет Марка из большинства прошлых и нынешних мировых лидеров.

Просто подумайте о дневнике, который он оставил после себя, который теперь известен как его «Размышления», которые мы обсудим ниже: личные мысли самого могущественного человека в мире, увещевающие себя о том, как быть более добродетельным, более справедливым, более невосприимчивым к искушению, более мудрым.

И для Марка Аврелия, как лидера одной из самых могущественных империй в истории человечества, стоицизм создал основу для борьбы со стрессами в повседневной жизни. Неудивительно, что он написал свои «Размышления» в последнее десятилетие своей жизни, ведя кампанию против иностранных захватчиков.

Пройдя через знания, полученные от своих наставников и учителей, Марк внял исследованиям стоицизма, которые мы видим в нем, благодаря учителю Рустику за то, что тот научил его Стоицизму и Эпиктету за Медитации.

Другое влияние на Марка оказало учение , чьи идеи мы можем видеть во всех Размышлениях. Они оказали сильное влияние на стоическую мысль. Учитывая литературный мир того времени, Марк Аврелий, скорее всего, не подвергся воздействию , еще одного из трех самых выдающихся стоиков.

Трагедия Марка Аврелия, как писал один ученый, заключалась в том, что его «философия, которая связана со сдержанностью, долгом и уважением к другим людям», шла вразрез «с имперской линией, которую он помазал своей смертью».

Записи и предлагаемые чтения Марка Аврелия

У Марка Аврелия есть только одна основная работа, которая на самом деле никогда не предназначалась для публикации — «Размышления» (первоначально называемые «К себе»). Это не только одна из величайших книг, когда-либо написанных, но, возможно, единственная книга такого рода.

Это окончательный текст о самодисциплине, личной этике, смирении, самоактуализации и силе. Эта работа оказала силу вдохновения на таких писателей, как Амброз Бирс и Роберт Луис Стивенсон, на таких государственных деятелей, как , Вэнь Цзябао и Билл Клинтон. Если вы прочтете это и не сильно измените отношение к себе, то только, вероятно, потому, что, как говорит Аврелий, «то, что не передает свет, создает свою собственную темноту».

Важно напомнить, что нам крупно повезло, что учения Марка Аврелия сохранились до наших дней.

Учения Марка Аврелия

1. Практика Добродетели, которые вы можете показать
   • Легко поддаться жалости к себе, когда мы начинаем говорить себе, что нам не хватает определенных талантов, что мы не можем позволить вещи, которые, кажется, так легко доступны для других людей. Мы должны поймать себя на мысли, когда мы об этом думаем. Нам нужно сосредоточиться на вещах, которые всегда находятся внутри нас: наша способность и потенциал для добродетельных действий.
   • Марк писал себе: «Никто никогда не может обвинить вас в том, что вы сообразительны. Хорошо, но есть много других качеств, о которых вы не можете утверждать, что их у вас нет. Практикуйте добродетели, которые вы можете показать: честность, тяжесть, выносливость, аскетизм, воздержание, терпение, искренность, умеренность, серьезность, великодушие. Разве вы не видите, сколько вы можете предложить — помимо оправданий вроде «не может»? И все же вы все равно соглашаетесь на меньшее».
2. Нарисуйте силу у других
   • Как говорилось ранее, Марк Аврелий, скорее всего, написал записки для себя, которые сейчас являются Размышлениями на поле битвы, в течение последнего десятилетия его жизни.
   • В те трудности и невзгоды он писал себе ободрения, чтобы собрать в себе силу снова, чтобы исполнить свой долг. Одно упражнение, которое мы можем взять у него, — это собрать силу у людей в нашей жизни или просто для ролевых моделей, которые вдохновляют нас.
   • Как писал Аврелий, «Когда вам нужно поощрение, подумайте о качествах окружающих вас людей: энергии этого, скромности, щедрости и т. д. Ничто не является столь же обнадеживающим, как если бы добродетели были явно воплощены в окружающих нас людях, когда мы по-настоящему одаривали их. Хорошо помнить об этом».
3. Фокус на настоящем
   • Марк Аврелий знал об искушениях, которые существуют у всех нас, чтобы позволить нашему воображению фантазировать, предугадывая все способы, по которым все может пойти не так. Конечно, такое упражнение может быть полезно для подготовки нас к будущему и подготовки нас к несчастью, но Марк Аврелий хорошо понимал, что это может стать пагубным страхом, который парализует нас от любых полезных действий.
   • По его словам «Не позволяйте вашему воображению быть раздавленным жизнью в целом. Не пытайтесь представить все плохое, что может случиться. Придерживайтесь ситуации и спрашивайте: «Почему это так невыносимо? Почему я не могу это терпеть? Вам будет стыдно отвечать. Тогда напомните себе, что прошлое и будущее не имеют над вами власти. Только настоящее — и даже это можно свести к минимуму. Просто отметьте его пределы. И если ваш разум попытается утверждать, что он не может противостоять этому … ну, тогда вам должно быть очень стыдно за это».

Цитаты римского императора и философа

«Да, вы можете — если вы делаете все так, как будто это последнее, что вы делали в своей жизни, и перестаете быть бесцельными, перестаньте позволять своим эмоциям переоценивать то, что говорит вам ваш ум, перестаньте быть лицемерным, эгоистичным, раздражительным».

«На рассвете, когда вам нелегко встать с постели, скажите себе: «Я должен идти на работу – как человек. На что я должен жаловаться, если я собираюсь сделать то, ради чего я родился, то, что я принес в мир? Или это то, для чего я был создан? Спрятаться под одеялом и оставаться теплым?»»

«Когда вы проснётесь утром, скажите себе: люди, с которыми я имею дело сегодня, будут мешать, они неблагодарны, высокомерны, нечестны, ревнивы и угрюмы. Они такие, потому что не могут отличить добро от зла».

«Не стоит понапрасну чувствовать себя раздраженным или побежденным, или унылым, потому что ваши дни не наполнены мудрыми и нравственными действиями. Но прочувствуйте, когда вы потерпите неудачу, отметьте свое поведение, каким бы несовершенным оно ни было, и полностью примите действия, которые вы предприняли».

«Ум адаптирует и преобразует в свои собственные цели препятствие для нашего действия. Препятствие для действий ускоряет действие. То, что встает на пути, становится самим же путем».

«Небрежность в ваших действиях. Нет путаницы в ваших словах. Никакой неточности в твоих мыслях».