БУБЕНЦЫ
Музыка Владимира или Николая Бакалейникова
Слова Александра Кусикова
Сердце будто проснулось пугливо,
Пережитого стало мне жаль.
Пусть же кони с распущенной гривой
С бубенцами умчат меня вдаль.
Слышу звон бубенцов издалека,
Это тройки знакомый разбег.
А вокруг расстелился широко
Белым саваном искристый снег.
Пусть ямщик снова песню затянет,
Ветер будет ему подпевать.
Что прошло, никогда не настанет,
Так зачем же, зачем горевать.
Слышу звон бубенцов…
Звон бубенчиков трепетно может
Воскресить позабытую тень.
Мою русскую душу встревожить
И встряхнуть мою русскую лень.
Слышу звон бубенцов…
Из репертуара Юрия Морфесси (1882-1957). Запись на пластинку - фирма "Парлофон", Германия, 1930-е гг., 79030.
Очи черные: Старинный русский романс. М.: Эксмо, 2004. Автором музыки указан Владимир Бакалейников.
Встречается также ст. 9: "Пусть ямщик свою песню затянет" , ст. 17: "И стряхнуть мою русскую лень" (Уноси мое сердце в звенящую даль…: Русские романсы и песни с нотами / Сост. А. Колесникова. – М.: Воскресенье; Евразия +, Полярная звезда +, 1996).Би
В разных источниках автором музыки указываются Владимир либо Николай Бакалейниковы. На пластинках песни автор указывался без имени, а на эмигрантской пластинке Изы Кремер фирмы Columbia - как "Al. Bakaleinikoff". На сайте коллекционеров грамзаписи Russian-records.com автором считают Николая Бакалейникова.
Пластинка Юрия Морфесси, Syrena-Electro, 20497, запись 1929-1930 годов.
Пластинка Изы Кремер, Columbia, 52359, прослушать фоограмму можно .
Тени минувшего: Старинные романсы. Для голоса и гитары / Сост. А.П. Павлинов, Т.П. Орлова. СПб.: Композитор Санкт-Петербург, 2007.
Старинный русский романс. 111 шедевров. Для голоса и фортепиано.
В 4 вып. Вып. I. СПб.: Композитор Санкт-Петербург,
2002.
Для русских композиторов романс стал сферой воплощения самых сокровенных переживаний, искренних чувств и потаенных дум. В первой половине XIX века в России выдвинулся целый ряд талантливых композиторов, сыгравших важную роль в становлении русского классического романса (А. А. Алябьев, А. Е. Варламов, А. Л. Гурилёв). Опираясь на лучшие образцы отечественной поэзии, возникшие к этому времени, они создавали проникновенные, выразительные произведения...
Треклист:
01. А. А. Алябьев. «Соловей» (сл. А. Дельвига) - Евгения Мирошниченко, сопрано; Камерный оркестр, дирижер - Захарий Кожарский;
02. А. А. Алябьев. «Певец» (сл. А. Пушкина) - Евгения Шевелева, сопрано; Татьяна Кандинская, фортепиано;
03. А. Л. Гурилев. «Однозвучно звучит колокольчик» (сл. И. Макарова, обр. Игнатьева) - Бэла Руденко, сопрано; Академический оркестр русских народных инструментов ВР и Т, дирижер - Николай Некрасов;
04. А. Л. Гурилев. «Грусть девушки» (сл. А. Кольцова) - Елена Образцова, меццо-сопрано; Важа Чачава, фортепиано;
05. А. Л. Гурилев. «Ее здесь нет» (сл. В. В.) - Елена Образцова, меццо-сопрано; Важа Чачава, фортепиано;
06. А. Е. Варламов. «Красный сарафан» (сл. Н. Цыганова) - Елена Образцова, меццо-сопрано; Важа Чачава, фортепиано;
07. М. И. Глинка. «Я помню чудное мгновенье» (сл. А. Пушкина) - Николай Гедда, тенор; Лия Могилевская, фортепиано;
08. М. И. Глинка. «Я здесь, Инезилья» (сл. А. Пушкина) - Константин Плужников, тенор; Игорь Жуков, фортепиано;
10. Н. А. Римский-Корсаков. «Редеет облаков летучая гряда» (сл. А. Пушкина) - Сергей Лемешев, тенор; Абрам Макаров, фортепиано;
11. П. И. Чайковский. «Средь шумного бала» (сл. А. Толстого) - Муслим Магомаев, баритон; Борис Абрамович, фортепиано;
12. П. И. Чайковский. «То было раннею весной» (сл. А. Толстого) - Муслим Магомаев, баритон; Борис Абрамович, фортепиано;
13. П. И. Чайковский. «На нивы желтые» (сл. А. Толстого) - Евгений Нестеренко, бас; Евгений Шендерович, фортепиано;
14. П. И. Чайковский. «Растворил я окно» (сл. К. Романова) - Евгений Нестеренко, бас; Евгений Шендерович, фортепиано;
15. П. И. Чайковский. «Забыть так скоро» (сл. А. Апухтина) - Сергей Лемешев, тенор; Берта Козель, фортепиано;
16. П. И. Чайковский. «Хотел бы в единое слово» (сл. Л. Мея из Г. Гейне) - Муслим Магомаев, баритон; Борис Абрамович, фортепиано;
17. П. И. Чайковский. «День ли царит» (сл. А. Апухтина) - Муслим Магомаев, баритон; Борис Абрамович, фортепиано;
18. С. В. Рахманинов. «В молчаньи ночи тайной» (сл. А. Фета) - Ирина Архипова, меццо-сопрано; Джон Вустман, фортепиано;
19. С. В. Рахманинов. «Я жду тебя» (сл. М. Давидовой) - Ирина Архипова, меццо-сопрано; Джон Вустман, фортепиано;
20. С. В. Рахманинов. «Отрывок из Мюссе» (сл. А. Мюссе) - Ирина Архипова, меццо-сопрано; Джон Вустман, фортепиано;
21. С. В. Рахманинов. «Сон» («И у меня был край родной») (сл. А. Плещеева из Г. Гейне) - Ирина Архипова, меццо-сопрано; Джон Вустман, фортепиано.
Есть ли что лучше музыки, поэзии и напевности русских народных песен?! Всё это в первой половине девятнадцатого века вобрал в себя русский романс. Один из лучших романсов: “Однозвучно гремит колокольчик”.
Однозвучно гремит колокольчик,
И дорога пылится слегка,
И уныло по ровному полю
Разливается песнь ямщика.
Столько грусти в той песне унылой,
Столько грусти в напеве родном,
что в груди моей хладной, остылой
Разгорелося сердце огнём.
И припомнил я ночи иные
И родные поля и леса,
И на очи, давно уж сухие,
Набежала, как искра слеза.
Однозвучно гремит колокольчик
И дорога пылится слегка
И замолк мой ямщик, а дорога
Предо мной далека, далека…
Каким щемящим чувством наполняют внешне простые слова и мелодия! Какое ощущение простора! Кажется, что слышен скрип колёс и всхрапывание лошадей. До сих пор, даже и спустя два века, всё это трогает до глубины души. Эти слова полны каким-то непередаваемо русским настроением, если так можно сказать.
Мы привыкли к штампу – народная песня. Романс имеет много общего с песней, но есть и отличия по построению, например – нет припевов, по ритму, романсы иногда поют дуэтом, но никогда хором... Авторы романсов, обычно, имеют образование и занимаются профессионально музыкой или поэзией. Среди лучших поэтов: А.Пушкин, М.Лермонтов, А.Фет… К романсу обращались лучшие композиторы: А.Даргомыжский, П. Булахов, А.Гурилёв…Нередки случаи, когда слова и музыка писались одним человеком. Иногда авторы скрывались за псевдонимами или же подписывались ”Б.Б., N.N…”, что больше, как правило, напоминало секрет полишинеля.
Что такое правило? Правило – это то, что любое правило имеет исключения.
Есть романсы, авторы которых неизвестны. Есть романсы, авторов которых мы можем только предположить, что ни в коей мере не умаляет достоинств этих людей. История романса “Однозвучно гремит колокольчик” трагична и загадочна.
"Осенью 1821 года в поместье Сивинское, помещика Александра Всеволожского, что в пермской губернии, в семье ямщика Ивана Макарова родился мальчик, которого также и назвали – Иван. Грамоте он выучился у сельского дьякона и с детства стал сочинять “стишки”. В юности он сочинил и про хозяина, который узнав о том, очень разозлился и сдал его в солдаты. Видно характер был у крепостного своенравный, что и там после самовольной отлучки к больной матери его отправили в конвойную службу, сопровождавшую каторжан в Сибирь, ямщиком. Работа тяжёлая и в дождь, и в снег. В двадцатилетнем возрасте, познав все тяготы и лишения службы, Макаров написал песню: “Однозвучно гремит колокольчик”, которая завершалась словами:
“И вспомнил он Сиву родную,
Чугайку и заводь пруда
И под хриплые крики конвоя
Замолк мой ямщик навсегда”.
10 февраля 1852 года Иван Макаров голодный и полуодетый замёрз на перегоне Кунгур – Суксун".*
В 1840-х – начале 50-х годов 19 века работал малоизвестный поэт Иван П.Макаров (1820 – 1854), печатавшийся в “Рауте”. Писал он и романсы. Александр Гурилёв написал музыку к романсам на его стихи: “Смотрю я вглубь лазури ясной” и “В морозную ночь я смотрела”. В 1852 году нашли замёрзшего ямщика, в сумке которого были обнаружены стихи “Однозвучно гремит колокольчик” с именем автора – Иван Макаров. Через три года А.Гурилёв написал на эти стихи знаменитый романс.
Н.А.Энгельгард в своих воспоминаниях (“Последняя гитара” – исторический вестник, 1910г.) утверждал, что автором песни был его дед, известный гитарист – Николай Петрович Макаров (1810 – 1890).
Автор музыки, Александр Львович Гурилёв (1802 – 1886), был крепостным графа Орлова, который дал ему вольную в 1831 году. А.Гурилёв, создав 88 романсов (“Я вас любил”, “Вам не понять моей печали”, “Разлука”…), внёс огромный вклад в развитие этой музыкальной формы.
В начале двадцатого века романс приобрёл большую популярность в обработке композитора-любителя Константина Сидорчука. В настоящее время, на фоне засилья “попсы” и зарубежной эстрады, народные песни и романсы стали звучать реже. Что ж, видимо, надо пройти и через это. Вспоминаются стихи замечательного испанского поэта Мануэля Мачадо в переводе В.Столбова:
“Пока их не поёт народ,
Песни ещё не песни,
Когда их запоёт народ,
Сочинитель уже не известен.
Такая судьба, без сомненья,
Всем песенникам суждена
Остаются их сочиненья,
Забываются их имена.
Ты сделай так, чтобы в людях
Хранилась песня твоя.
И пусть не твоя она будет,
А каждого и ничья.
*- Цитата из интернета: Елена Васильева
https://my.mail.ru/mail/elena-studia/?ref=hs
Кунгурский краеведческий музей
Часть экспозиции
Рецензии
Прошу прощения, но в тексте допущены некоторые фактические ошибки (или опечатки). Дело в том, что я являюсь уроженкой тех мест, в которых проживал тот самый автор знаменитого романса и немного обидно, что названия все-таки кое-где исковерканы. Имение Всеволожского называлось Сивинским (не Сивским), а упомянутая в последней строфе текста "Чугуйка" все же правильно зовется Чугайкой.
Спасибо за открытие правды о моей малой родине!
Спасибо, что подсказали. Ошибки перекочевали из источника цитаты. В любом случае, жаль, что земляки одного из возможных авторов замечательного романса не столь активно занимаются популяризацией своих земляков. Да и сама русская народная песня не так часто звучит, как западная и попса.
Всего Вам самого доброго!
Читаю журналы своих друзей и всегда удивляюсь разносторонности их интересов: они пишут обо всём на свете, но большей частью о политике. Меня тоже иной раз подмывает высказаться на политическую тему, но, кроме желания выплеснуть наружу горькие сетования об окружающей меня действительности, я ничего нового не скажу. Поэтому живу, как крыловский Васька, который "слушает и ест", то есть читаю о разном, но продолжаю писать о своём, писать и говорить о том прекрасном, что ещё незыблемо в нашей сильно политизированной жизни.
Недавно у своего ЖЖ-друга я прочла постик о том, как он провёл вечер после работы: пришёл, поужинал, выпил чаю, поиграл на пианино, полюбовался на облака и послушал электронную музыку … Обычный перечень вечерних дел, которые легко могли бы быть и у меня за исключением одного пункта - "поиграл на пианино". Действие, за ним скрывающееся, для меня запредельно, потому что я-не-умею-играть-на-пианино и на любых других инструментах. Даже на губной гармошке.
И сие при том, что я люблю музыку и хорошо разбираюсь в ней, но наиграть простенькую мелодию, а тем более сыграть какое-нибудь серьёзное фортепианное произведение я не умею. Поэтому небрежное, мимоходом сказанное "поиграл на пианино" меня восхитило и привычно больно задело.
Помню, однажды мы сидели в одной компании и разговаривали о музыке из кино, в частности, о песне из "Шербурских зонтиков". Присутствующий среди нас молодой человек самого заурядного вида заинтересовался нашей беседой и спросил: "Не об этой ли песне идёт разговор?" Тут же подсел к пианино и сыграл нам мелодию Леграна от начала до конца.
Я была потрясена. Вот так легко, ловко и непринуждённо этот парень сотворил чудо, словно это было самое обычное дело!
То потрясение до сих пор прочно сидит в моей памяти. Я часто мечтаю, что вот так же, как бы невзначай, я сажусь за рояль/пианино и …ненатужно (в буквальном смысле "играючи") выдаю, например, первый концерт Чайковского или Рахманинова, или симфонию Бетховена … да что угодно. Так и вижу, как мои пальцы летают по клавишам, а душа парит в заоблачных высотах и – ничего больше, кроме наслаждения великолепной музыкой, которую лично Я взываю к жизни!
Это моя мечта. Мечта потому и называется мечтой, что, как горизонт, недосягаема. Мечта даёт силы жить даже в невыносимых условиях. И, на мой взгляд, именно поэтому мечта не должна осуществляться. Желание, воля, прихоть, каприз – да, мечта – нет!
Поэтому пунктик "поиграл на пианино" я заменяю для себя на "послушала классику". Например, романс из репертуара сестёр Карины и Рузанны Лисициан.
От их чудо-голосов сердце тает, как воск, и улетает в необъятность космоса … наверное, это и есть состояние блаженства!
Как раз вчера я слушала в исполнении чудесных певиц романс Александра Гурилёва "Колокольчик". Романс больше известен как "Однозвучно гремит колокольчик", и его непременно включают в свои репертуары исполнители-лирики. Что интересно, оперные артисты поют "Колокольчик" на музыку Гурилёва (как сёстры Лисициан), а эстрадные исполнители - на музыку композитора Константина СидорОвича. У СидорОвича романс звучит красиво, задушевно, мелодично … именно так поют "Колокольчик" Муслим Магомаев и Тамара Синявская, Юрий Морфесси, Анастасия Вяльцева, Иван Козловский … но лично мне по душе музыка Александра Гурилёва.
Если под мелодию СидорОвича я вижу картину бескрайней степи, бегущую вдаль ямщицкую тройку и слышу звонкий голос колокольчика под дугой, то под романс Гурилёва идиллическая картина становится невесёлой.
Сколько грусти в той песни унылой,
Сколько чувства в напеве одном,
Что в груди моей хладной, остылой
Разгорелося сердце огнём.
/Из песни/
Под мелодию Гулилёва мне видится автор слов Иван Макаров, крепостной ямщик, перевозивший арестантов по Сибирскому тракту в любое время года. Он замёрз насмерть во время одной из зимних поездок - из донесения: "Ивашка Ивашкин сын Макаркин <..> Божьей милостью до Суксуна помре".
К сожалению, никаких портретов Ивана Макарова нет, (да кто будет рисовать крепостного!), но очень хотелось бы взглянуть, как он выглядел.
Есть портрет (справа) его хозяина - Александра Всеволожского (брата Никиты Всеволожского, организатора общества "Зелёная лампа"). Портрет создал знаменитый русский художник Василий Тропинин. Тропинин - реалист, ничего специально не приукрашивал в своих работах. Человека на картине искусствоведы называют "представителем пушкинской эпохи", а я вижу равнодушного, холёного барина, при созерцании которого у меня не возникает желание восхищаться мастерством живописца, потому что всё перекрывает знание о том, что изображённый человек, близко знавший Пушкина, герой войны 1812 года, образованный и просвещённый, не чуждый литературы и искусства - махровый крепостник, для которого человеческая жизнь – ноль. Именно Александр Всеволожский загнал в вечные солдаты своего крепостного Ивана Макарова, молодого парня со светлой душой, поэта-самородка - всего лишь "за сочинительство, их сиятельству непотребное".
В том же 1830 году, когда был создан портрет Тропинина, Пушкин написал в статье "Опровержение критики" следующие разящие строки: "Дикость, подлость и невежество не уважает прошедшего, пресмыкаясь перед одним настоящим". Эти слова в данный момент я отношу к братьям Всеволожским.
Композитор Александр Гурилёв (фото справа) ам был крепостным, и только в 28 лет после смерти своего хозяина обрёл свободу. 
Перестав быть рабом, Гурилёв узнал, что такое быть свободным и принадлежать только самому себе. Он развил свой музыкальный дар, стал известным композитором, общался с артистами, живописцами, музыкантами, подружился с композитором Варламовым.
А если бы Орлов не умер, если бы Гурилёв остался бы крепостным? ... вопросы грустные, как и ответы на них!
Александр Львович был читателем театрального журнала "Пантеон", основателем и редактором которого был Фёдор Алексеевич Кони (1809-1879). В 1853 году в журнале было опубликовано стихотворение "Колокольчик" никому неизвестного Ивана Макарова. Гурилёв прочёл стихотворение, и оно понравилось ему своей лиричностью, напевностью, и так пленило его, что к словам родилась музыка. На нотах было проставлено имя лишь композитора, а информация об авторе слов отсутствовала, так как имя крепостного, солдатского поэта указывать в царское время было не принято и даже опасно.
Романс быстро стал популярным, его стали исполнять, называя по первой строчке - "Однозвучно гремит колокольчик", но славы своей песни поэт никогда не узнал. Иван Иванович Макаров прожил чуть больше тридцати лет, но ничего хорошего не увидел в своей короткой жизни – ни радости отчего дома, ни любви, ни признания, ни свободы!
