Церковные наказания. Церковные наказания церковный суд в россии по уставу владимира…: bosoj — livejournal Церковное наказание верующих

ЦЕРКОВНЫЕ НАКАЗАНИЯ

Церковный суд в России по уставу Владимира и Ярослава судил за следующие преступления:

- против веры и церкви;

- против семейного союза;

- против целомудрия.

Между делами патриаршего разряда в XVII в. упоминаются: 1) челобитные родителей на детей в непослушании, супругов друг на друга в прелюбодеянии, рабов на господ в разных насилиях, священников, на прихожан в отказе от церкви; 2) оскорбление бранными словами: выблядок, блудник, прелюбодей и т. п.; 3) хватание за тайные уды и простоволосение женщины.

Петр I, разграничивая светский и церковный суд, оставил последнему дела о богохульстве, ереси, расколе и волшебстве, некоторы преступления против нравственности и семейного союза и дела о похищении церковного имущества. Духовенство судилось, конечно, церковным судом.

Основное правило церковного суда записано в Евангелии: «Аще согрешит к тебе брат твой, иди и обличи его между тобою и тем единем. Аще ли тебе не послушает их, повеждь церкви; аще же церковь преслушает, буди тебе яко же язычник и мытарь» (Матф., XVIII, 15). Человека, замеченного в отступлении от веры, сначала убеждали, а затем, если он упорствовал, отлучали от церкви - предавали анафеме (от греч. отлучать ). Анафема не была наказанием в гражданском смысле.

Но потом вступала в действие юрисдикция государства, «ревнуя в Господе Бозе и оберегаючи матерь свою святую церковь».

В России с древних времен бытовала система пеней - денежных штрафов часто вместе с отлучением и покаянием. Отлучение делилось на великое (анафема) и малое, т. е. отлучение с протодьяконским провозвещением и без него.

Церковное покаяние выражалось в виде отдачи в монастырь на по слушание» или на «смирение» (содержание в кандалах с употреблением на тяжелых работах). Ныне церковное покаяние выражается в епитимьи, состоящей в посещении церкви, молитвах, поклонах и посте.

К духовным лицам в России чаще всего применялось лишение должности и сана (извержение), причем до половины XIX в. при этом обязательно остригали бороду и надевали армяк.

Принудительное пострижение не было правовым наказанием, и применялось довольно часто.

С. Герберштейн пишет: «В течение 21 года великий князь Василий Иванович не имел детей от Соломонии Сабуровой. Огорчаясь бесплодием супруги, он заключил ее в один монастырь в Суздальском княжестве, в тот самый год, в который мы приехали в Москву (1525). Она плакала и кричала, когда митрополит в монастыре резал ей волоса, а когда он подал ей кукуль, она не допускала надеть его на себя и, схватив кукуль и бросив на землю, топтала его ногами. Иван Шигоня, один из первостепенных советников, негодуя на этот поступок, не только сильно бранил ее, но и ударил плетью, прибавив: «Смеешь ли ты противиться воле государя и медлить исполнением его приказаний? Когда Соломония спросила, по какому праву он ее бьет, ответил: «По приказанию государя». Тогда с растерзанным сердцем она объявила перед всеми, что надевает монашеское платье не по желанию, по принуждению, и призывала Бога во мстители за такую несправедли­вость...»

Соломония прожила в суздальском монастыре 17 лет и скон­чалась там.

При Иване Грозном насильственное пострижение приняло чуть ли не по­вальный характер.

В 1570 г ., например, казнили тайного советника царя дьяка Висковатого и казначея Фуникова-Карцова за сношения с польским королем, турецким султаном и крымским ханом. Жену и 17-летнюю дочь Фуникова насильно постригли в монахини.

Третья жена царя Анна Колтовская тоже не миновала этой участи: под именем Дарьи она умерла в Тихвинском монастыре.

Убитый Грозным его сын Иван успел постричь даже двух своих жен. Третья уже сама постриглась после смерти мужа.

Постригися, моя жена немилая,

Постригися, моя жена постылая!

За пострижение тебе дам сто рублей,

За посхименье дам тебе тысячу;

Я построю тебе нову келейку,

Обобью ее черным бархатом,

Ты в ней будешь жить да спасатися...

В русской истории примеров насильственного пострижения множество.

Первое известие о церковном наказании относится, видимо, к 1004 г., когда монаха Адриана обвинили в нарушении церковных ус­тавов и в хулении церкви. Он был отлучен от нее и посажен в мона­стырскую тюрьму.

В 1123 г , по приговору церковного собора заключен в тюрьму некий еретик Димитрий.

Когда возникла известная ересь жидовствующих, отступников под­вергали даже смертной казни.

Позже Максим Грек, выступавший за смерть Исаака Жидовина, сам был обвинен в ереси и заключен в Волоколамском монастыре. По­сле шестилетнего заточения его привезли на суд церковного собора и, определив, что писания его хульные и еретические, сослали в оковах в Тверской монастырь. Были сосланы и его помощники Медоварцев и Сильван.

На церковном соборе 1554 г . осудили «безбожного еретика и от­ступника веры православной» Матвея Башкина. Он отвергал божест­венное происхождение Христа, не поклонялся иконам. Башкина под­вергли пыткам и после сожгли в деревянной клетке.

Можно определить две основные группы преступников. Первая, и самая большая, это еретики: раскольники, скопцы и пр. Сюда же нуж­но отнести и тех из православных священников и мирян, которые «бе­гали» в секты, скрываясь от властей.

Вторая группа - это преступники против христианского благоче­стия, т. е. все духовные лица, обвинявшиеся в нетрезвом и предосудительном поведении, «в соблазнительном поведении», «в произнесенных важных и непристойных слов»...

Суровее всего наказывалось скопчество: все осужденные за это преступление приговаривались к наказаниям уголовным, преимущественно к ссылке на поселение в Сибирь. Даже за оскопление самого себя «изобличенный в оном подвергается лишению всех прав состояния и ссылке на поселение в отдаленный край Восточной Сибири, поручением его строжайшему надзору тамошнего гражданского начальства».

Отлучение от Церкви заключается в том, что церковный суд лишает какого-либо человека права святого причащения на определенное время. Это наказание называется еще малым отлучением. Высшая его степень в том, что церковному преступнику запрещено, кроме святого причащения, участие в церковных службах с остальными верующими, а разрешается только участвовать в этих службах вместе с оглашенными, т. е. до начала литургии. Время этого отлучения обычно продолжалось не более трех лет и налагалось как наказание за небольшие, непредусмотренные проступки.

Полное исключение из Церкви, или большое отлучение, в том, что член Церкви за тяжкое церковное преступление, явное и доказанное, лишается церковного единения, т. е. теряет: а) право общей молитвы с верными; б) право участия в каком бы то ни было церковном богослужении; в) право совершения над ним какого бы то ни было таинства или церковного обряда; г) право быть отпеваемым и похороненным на православном кладбище. С лицом, подвергшимся полному отлучению, верующие не должны иметь никакого религиозного общения, духовные же лица не должны с ним иметь и частного общения. Это большое церковное наказание называется анафемой.

На Руси некоторые церковные иерархи, выступая на стороне московских князей против феодальных княжеств, отлучали от церкви князей, не подчинявшихся Москве. Так, митрополит отлучил не только псковского князя, но всех жителей города. В 1537 г . при малолетнем Иване IV князь Андрей Старицкий вздумал оставить Москву и переметнуться к ее врагам, митрополит Даниил пригрозил ему отлучением, и Старицкий вынужден был остаться.

Отлучали от церкви раскольников, последователей новгородской ереси. Особо были преданы анафеме протопоп Аввакум, Некрас Рукавов, Иван Волк.

Вот какая провозглашалась в церкви анафема Лжедмитрию:

«Новый еретик Гришка Отрепьев расстрига, бывший в нашей русской земле чернец и диакон, обругав иноческий образ способием тайным, лжельстиво назвался сыном великого государя Ивана Васильевича и бесстыдно, яко пес, на царский престол великой России вскочил и т. д., анафема!»

В 1601 г . сибирский митрополит отлучил от церкви боярского сына Елагина за «ругательство монашеского чина и что он монахов и монастырских служебников в приказной избе судом и расправою ведал всякое ругательство и мученье им чинит». От церкви отлучались Разин и Пугачев:

«Вор и душегубец и изменник и клятвопреступник Стенька Разин забыл святую соборную церковь и православную веру, великому государю изменил, и многие пакости, кровопролития и убийства в Астрахани и в иных низовых градах учинил, и всех купно правоверных, которые к его коварству не приставали, побил, потом и сам исчез, и со единомышленниками своими да будет проклят!»

На вопрос, «за какие вины следует подвергать отлучению», регламент Петра I отвечает: «Вина сим рассуждением может определиться: аще кто явственно хулит имя Божие или священное явление, или явно грешник есть, не стыдяся дела своего, или что иное говорит с явным закона Божия ругательством и посмеянием, таковы повторенном наказании, упрям и горд пребыв, достоин судися всякой казни. Ибо не просто за грех подлежит анафеме, но за явное гордое презрение суда Божия и власти церковной с великим соблазном немощных братий, и что тако вонь безбожия издает от себя».

Сама же процедура отлучения при Петре представлялась таковою. Сначала епископ посылает духовника «выговорить» грешнику его вину с глазу на глаз, «с кроткостию и с увещанием». При неудаче епископ позовет грешника к себе и повторит ему то же самое наставление, в присутствии лишь одного духовника, ходившего к нему. Если призы­ваемый не явится, епископ посылает к нему того же духовника, но уже «с другими некиими честными особами, духовниками и мирскими, на­ипаче с приятельми оного». Если это окажется напрасным, епископ ве­лит протодьякону в праздничный день в церкви известить народ о грешнике, указывая, что еще не поздно раскаяться. Если тот упорст­вует, епископ сообщает духовному коллегиуму обо всем и, получив до­зволение, составляет формулу анафемы, веля протодьякону прочитать ее в церкви.

Анафема политическим противникам сохранилась в «Чине правосла­вия» вплоть до 1917 г . Читалась она так: «Помышляющим, яко право­славные государи божьему благоволению... а также дерзающим против них на бунт и измену - анафема!»

«Отрицающим бытие Божие и утверждающим, яко мир сей есть са­мобытен и вся в нем без промысла Божия и по случаю бывает - ана­фема!»

«Чин православия» пересмотрели в 1869 г. Из него исключили име­на церковных и государственных преступников, которых церковь про­клинала каждый год, и оставили лишь общую анафему.

Лев Толстой подверг сомнению церковную обрядность. Его неу­важительное отношение к церковным таинствам оскорбляло верую­щих. Святейший Синод обнародовал в «Церковных ведомостях» по­слание, где говорилось, что «известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой в прельщении гордого ума дерзко восстал на Господа и на Христа, явно пред всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его православной церкви и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, про­тивных Христу и церкви и, ругаясь над самыми священными предме­тами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глум­лению величайшую из таинств, святую евхаристию...» В 1901 г . Синод отлучил Толстого от церкви. Перед смертью он покаялся. Император Николай II написал на донесении о кончине: «Толстой - великий ху­дожник, и Бог ему судья».

В 1912 г. отлучению от церкви подвергся академик-математик А. Марков, который писал, что не усматривает разницы между ико­нами и идолами. Маркова поддержала тогдашняя большевистская газета «Правда».

В послании от 19 января 1918 г. патриарх Тихон обвинил больше­виков в гонении на церковь. Он предал их проклятию, назвав «извер­гами рода человеческого». Тихон призвал верующих восстать «на за­щиту оскорбляемой и угнетаемой церкви» и, если будет нужно, «по­страдать за дело Христово».

25 января 1918 г , церковный собор принял решение об отлучении от церкви проводников декрета отделения церкви от государства и школы от церкви: «Всякое участие в издании сего враждебного церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной церкви и навлечет на виновных кары вплоть до отлучения от церкви».

Что касается епетимии, то ее церковный суд налагает на преступника как отмщение за зло, которое он как член Церкви содеял своим преступным поведением, а затем как средство возвратить себе через нее те права, которых он лишил себя, совершив преступление. Каноническое основание епитимии находим в Апостольских постановлениях и в 102-м правиле Карфагенского собора. Епитимия в этом смысле является самостоятельным наказанием, но часто она употребляется наряду с другими наказаниями. Так, если кто-либо из мирян осужден на временное отлучение, церковный суд может предписать, на время его отлучения, обязательное выполнение одной из принятых видов епитимии, как самостоятельного наказания, например требование какого-либо пожертвования в пользу Церкви, бедных и т. п.

Лишение церковного погребения. Это наказание налагается на преступников, которые при жизни были подвергнуты полному отлучению и даже в минуту смерти не раскаялись в своем грехе и не примирились с Церковью.

Ныне, разумеется, все те законоположения синодальной эпохи, которые вытекали из сращения церковной и государ­ственной власти, утратили силу. Что же касается примене­ния суровых санкций, предписываемых в древних правилах, практически они служат, чаще всего, скорее обличению ка­ющихся, чем как буквально исполняемые правовые нормы. Едва ли было бы проявлением пастырской мудрости подвер­гать человека малоцерковного, но пришедшего, может быть, впервые на покаяние отлучению на длительный срок.

В соответствии с ныне действующим «Уставом Русской Православной Церкви», отлучение от Церкви налагается пра­вящим архиереем или Патриархом и Священным Синодом только по представлению церковного суда, который предвари­тельно исследовал дело и вынес по нему решение.

Особый вид церковного наказания ― это лишение церков­ного погребения за самоубийство, совершенное намеренно, в здравом уме, а не в безумии или в беспамятстве. В синодаль­ную эпоху церковного погребения лишались все подвергнутые по суду смертной казни. А в допетровскую старину не отпе­вались и те, кто «купаючись и хвалясь и играя утонут или с качели убьются или на разбое или и на воровстве каком убиты будут».

По отно­шению к духовным лицам применяются особого рода наказания. Эти наказания налагаются на провинившихся или за нарушение ими своих служебных обязанностей, или за грехи и преступления, общие у клириков с мирянами. Два главных канонических наказания для духовных лиц ― извержение из сана и запрещение священнослужения ― параллельны двум основным прещениям по отношению к мирянам ― анафеме и малому отлучению. Но за свои преступления клирики не подлежат наравне с мирянами ни великому, ни малому отлу­чению, ибо в таком случае одно и то же преступление кара­лось бы двойной карой.

Лишаются сана уклонившиеся в ересь или отпадшие от христианской веры. Кроме того, священнослужитель лишается сана не только за убийство, хотя бы и невольное или совершенное в состоянии самозащиты.

Лишаются сана, разумеется, и лица, вступившие пос­ле хиротонии в брак.

Российское законодательство синодальной эпохи предпола­гало также лишение сана священнослужителей за все те преступления, из-за которых миряне лишались всех прав состояния или даже только некоторых прав с заключением в крепость.

Лишение сана определяется раз и навсегда. Лишение высшей степени под­разумевает лишение всех низших степеней, лишение священ­ства вообще. Если бы лишенный сана, пренебрегая при­говором церковного суда, дерзнул на совершение священнослужения, то он на основании 28-го Апостольского правила за такое преступление подлежал бы анафеме: «Аще кто, епископ, или пресвитеры, или диакон, праведно за явныя вины изверженный, дерзнет коснутися служения, некогда ему порученнаго, таковый совсем да отсечется от Церкви».

Поместный Собор 1917-1918 гг. вынес определение «О возможности восстановления в священном сане лиц, лишенных сана по суду», по которому «лица, лишенные священного сана приговорами духовных судов, правильными по существу и форме, не могут быть восстановлены в сане. Приговоры суда о лишении священного сана, признанные Высшим Церковным Судом неправильными по существу или по форме, подлежат пересмотру и могут быть отменены за признанием их недей­ствительными». Таким образом, только в случае судебной ошибки или нарушения установленного порядка судопроизвод­ства может быть пересмотрен приговор о лишении сана, но сан не может быть возвращен в порядке «помилования».

В синодальную эпоху в России священнослужители, кото­рых извергли из сана за канонические, а не за уголовные преступления, могли оставляться в духовном ведомстве на низших должностях: дьячками, пономарями, церковными сторожами. Если же их имена вычеркивались из списка ду­ховного ведомства, то те, кто был родом из дворян или из по­четных граждан, возвращались в свое прежнее состояние, ос­тальные приписывались к мещанам или крестьянам и перехо­дили в податное состояние. Исключенные из духовного ведом­ства в связи с извержением из сана теряли ордена, а также чины и звания, полученные до вступления в клир и во вре­мя служения Церкви. Им на семь лет воспрещался въезд в сто­лицы и вступление в государственную или общественную службу по выборам: бывшим диаконам на 12, а бывшим свя­щенникам на 20 лет. До середины XIX столетия лишения сана связано было с острижением головы и бороды в Ду­ховной консистории и с заменой духовного платья армяком.

Вдовые лица из числа лишенных сана могли быть пострижены в монахи, однако без права повторного рукопо­ложения.

Католическая Церковь не знает такой меры наказания, как лишения священства. Придавая Таин­ству священства значение абсолютной неизгладимости, като­лическая доктрина и католическое церковное право знает только низложение и лишение своей степени клириком (depo-sitio и degradatio). Но низложенный клирик, согласно като­лическим воззрениям, остается все-таки священнослужителем.

По отношению к духовным лицам применяются особого рода наказания. Эти наказания налагаются на провинившихся или за нарушение ими своих служебных обязанностей, или за грехи и преступления, общие у клириков с мирянами. Два главных канонических наказания для духовных лиц – извержение из сана и запрещение священнослужения – параллельны двум основным прещениям по отношению к мирянам – анафеме и малому отлучению. Но за свои преступления клирики не подлежат наравне с мирянами ни великому, ни малому отлучению, ибо в таком случае одно и то же преступление каралось бы двойной карой. Между тем, 25 Апостольское правило гласит: «Епископ, или пресвитер, или диакон, в блудодеянии, или в клятвопреступлении, или в татьбе обличенный, да будет извержен от священнаго чина, но да не будет отлучен от общения церковнаго. Ибо Писание гласит: «Не отмстиши дважды за едино» ()». Толкуя это правило, Вальсамон писал: «Не говори, что слова «не отмстиши дважды за едино» относятся к каждому извергаемому за что бы то ни было. Ибо удостаиваемые священства по ходатайству властей или за деньги и извергаются и отлучаются, как говорят 29 и 30 Апостольские правила. Но говори, что слова сии относятся только к извергаемым за преступления, указанные в настоящем правиле, и за другие подобные». Вот эти правила: «Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, деньгами сие достоинство получит, да будет извержен и он, и поставивший, и от общения совсем да отсечется, яко Симон Волхв мною Петром» (прав. 29); «Аще который епископ, мирских начальников употребив, чрез них получит епископскую в Церкви власть, да будет извержен и отлучен, и все сообщающиеся с ним» (прав. 30).

По токованию Вальсамона на 30 правило, канон этот в равной мере поражает пресвитеров, диаконов, иподиаконов и чтецов-симониатов. Внимательный взгляд на содержание 29 и 30 Апостольских правил, на особенность преступлений, караемых по этим канонам, убеждает в том, что, в сущности, в них нет противоречия с принципом «не отмстиши дважды за едино», повторенным в 25 Апостольском правиле. По сути дела, получение сана за деньги или чрез вмешательство мирских начальников – это незаконное похищение сана; поэтому одно только извержение из сана было бы не наказанием, а только констатацией, выявлением того, что преступник-симониат был поставлен беззаконно. Настоящее же наказание состоит в применении к нему за это преступление той кары, которая налагается на мирянина, каким он в сущности и должен был оставаться.

Итак, самое тяжкое наказание для духовного лица – извержение из сана (καϋέιρεσις ). По святым канонам оно налагается за те преступления, за которые миряне подвергаются отлучению от Святых Тайн. По 73 правилу Василия Великого извергаются из сана уклонившиеся в ересь или отпадшие от христианской веры. Кроме того, священнослужитель извергается из сана не только за убийство, хотя бы и невольное или совершенное в состоянии самозащиты (66 Апостольское правило гласит: «Аще кто из клира в сваре кого ударит и единым ударением убиет, да будет извержен за предерзость свою»), но и за избиение, хотя бы и лица виновного. Этой каре подлежат священнослужители, нарушившие 7 заповедь (25 Апостольское правило; 3, 32, 51 и 70 правила Василия Великого). Извергаются из сана, разумеется, и лица, вступившие после хиротонии в брак. Отцы Трулльского собора в 6 правиле изрекли: «Понеже речено в Апостольских правилах, яко из производимых в клир безбрачных, токмо чтецы и певцы могут вступати в брак (26 Ап.), то и мы, соблюдая сие, определяем: да отныне ни иподиакон, ни диакон, ни пресвитер не имеет позволения, по совершении над ними рукоположения, вступати в брачное сожительство; аще же дерзнет сие учинити, да будет извержен».

В 3 правиле Трулльского Собора делаются исключения из применения этого закона, такие, однако, которые имеют лишь историческое значение и действовали лишь по отношению к современникам Трулльского Собора. В преамбуле канона говорится о том, что представители Римской церкви предлагали неукоснительную строгость по отношению к вступившим в незаконные браки, а подвластные Константинопольскому престолу – кротость и снисхождение. И далее читаем: «Мы, отечески и вместе богоугодно совокупив то и другое во едино, да не оставим ни кротости слабою, ни строгости жестокою, особенно при таких обстоятельствах, когда грехопадение, по неведению, простирается на немалое число людей, согласно определяем, чтобы связавшиеся вторым браком, и, даже до пятагонадесять дня протекшаго месяца яннуария, минувшаго четвертаго индикта, шесть тысяч сто девяносто девятаго года, остававшиеся в порабощении греху, и не восхотевшие истрезвитися от него, подлежали каноническому извержению из своего чина. Что же касается до тех, которые, хотя впали в таковый второбрачия, однако прежде сего нашего определения полезное познали, и зло от себя отсекли, и несвойственное и незаконное совокупление далече отринули, или у которых жены втораго брака уже умерли, и которые притом воззрели ко обращению, вновь поучаясь целомудрию, и от прежних своих беззаконий вскоре отбегнув, пресвитеры ли то или диаконы: о таковых разсуждено, да удержатся от всякаго священнаго служения, или действования, пребывая под епитимиею некоторое определенное время, а честию седалища и стояния да пользуются, довольствуясь председанием, и плача пред Господом, да простит им грех неведения. Ибо несообразно было бы благословляти другаго тому, кто должен врачевати свои собственныя язвы. Сочетавшихся же с единою женою, аще поятая ими была вдовица, подобно и тех, которые, по рукоположении, приобщились единому браку, то есть, пресвитеров, диаконов и иподиаконов, по устранении от священнослужения на некое краткое время и по епетимии, паки возстановляти на свойственныя им степени, с возбранением возводити их на иный высший степень, и притом, явно, по расторжении неправильнаго сожития. Но сие постановили мы для тех, которые, как сказано, до пятагонадесять дня месяца яннуария четвертаго индикта обличены в вышеозначенных винах, токмо для священных лиц…»

Российское законодательство синодальной эпохи предполагало также извержение из сана священнослужителей за все те преступления, за которые миряне лишались всех прав состояния или даже только некоторых прав с заключением в крепость (ст. 22 Уложения о наказаниях).

Лишение сана определяется раз навсегда. Согласно 3 правилу Василия Великого, священный сан, раз снятый, не может быть возвращен. Извержение из высшей степени подразумевает лишение всех низших степеней, лишение священства вообще. Если бы извергнутый из сана, пренебрегая приговором церковного суда, дерзнул на совершение священнослужения, то он на основании 28 Апостольского правила за такое преступление подлежал бы анафеме: «Аще кто, епископ, или пресвитеры, или диакон, праведно за явныя вины изверженный, дерзнет коснутися служения, некогда ему порученнаго, таковый совсем да отсечется от Церкви».

В синодальную эпоху в России священнослужители, которых извергли из сана за канонические, а не за уголовные преступления, могли оставляться в духовном ведомстве на низших должностях: дьячками, пономарями, церковными сторожами. Если же их имена вычеркивались из списка духовного ведомства, то те, кто был родом из дворян или из почетных граждан, возвращались в свое прежнее состояние, остальные приписывались к мещанам или крестьянам и переходили в податное состояние. Исключенные из Духовного Ведомства в связи с извержением из сана теряли ордена, а также чины и звания, полученные до вступления в клир и во время служения Церкви. Им на 7 лет воспрещался въезд в столицы и вступление в государственную или общественную службу по выборам: бывшим диаконам на 12, а бывшим священникам на 20 лет. До середины XIX столетия извержение из сана связано было с острижением головы и бороды в Духовной Консистории и с заменой духовного платья армяком.

Вдовые лица из числа изверженных из сана могли быть пострижены в монахи, однако без права повторного рукоположения.

Католическая Церковь не знает такой меры наказания, как совершенное извержение из священства. Придавая таинству священства значение абсолютной неизгладимости, католическая доктрина и католическое церковное право знает только низложение и лишение своей степени клириком (depositio и degradatio). Но низложенный клирик, согласно католическим воззрениям, остается все-таки клириком.

Дисциплинарная практика знает и такое наказание для духовных лиц, как запрещение священнослужения. 8 правилом I Никейского Собора запрещено епископам, возвратившимся из новацианского раскола, совершать архиерейские священнодействия: рукоположения, освящения храмов, но им дозволено было совершать пресвитерские богослужения. По древним канонам, клирики, лишенные права священнодействия, сохраняли за собой право за Литургией приступать к Святым Тайнам вместе с духовенством раньше мирян. Согласно 1 и 2 правилам Анкирского Собора, 10 правилу св. Петра Александрийского , клирики, которые после отречения от Христа из-за мучений потом все-таки перед мучителями бесстрашно исповедовали Христову веру, лишались права священнодействовать, но сохраняли седалище и честь священнослужителей.

В дисциплинарной практике Русской Православной Церкви запрещение в священнослужении получило широкое распространение. По русским церковным законам запрещение в священнослужении могло быть связано с отречением от места и низведением священников и диаконов на должность причетников (на должность только, но без лишения сана), либо оно производилось без отрешения от места, но с возложением епитимии при монастыре или при своей приходской церкви на определенный срок. Длительность этого срока либо прямо указывалась, либо чаще не оговаривалась, и значит, епитимия продолжалась до конечного исправления осужденного. Согласно Уставу Духовных Консисторий, за венчание не достигших брачного совершеннолетия виновные священнослужители и причетники отсылались на покаяние в монастырь: пресвитеры – на половину того срока, которого недоставало до совершеннолетия повенчанных, а диаконы и причетники – на полсрока священника.

Допускалось также запрещение в священнослужении не как наказание, а для устранения соблазна. Согласно 14 правилу Сардикийского Собора, 28 и 147 канонам Карфагенского Собора, священнослужение возбранялось клирикам, подозреваемым в преступлениях, даже если виновность их не доказана. На этом основании в Уставе Духовных Консисторий сказано: «Духовному лицу, оговоренному в преступлении, запрещается священнослужение, смотря по обстоятельствам, какие помещаются в оговоре и открываются при следствии. Распоряжение об этом вверяется собственному усмотрению епархиального архиерея, обязанного пещись, чтобы обвиняемые в известных преступлениях против благоповедения не приступали к служению алтарю Господню, как скоро есть уже достаточная причина предусматривать, что они обвиняются справедливо» .

Запрещение может налагаться на клириков всех степеней, в том числе и на архиереев, высшей властью поместной Церкви. Запрещение священнодействия налагается за сравнительно легкие преступления: против должностных обязанностей, против благочиния, за нанесение каких-либо обид словом. Кроме извержения из сана и запрещения священнодействия, церковная дисциплина знает и другие наказания, которьм подвергаются клирики. В канонах Карфагенского Собора упоминается такое наказание, которое применялось исключительно к архиереям: лишение епископов братского общения с другими епископами, виновный епископ (например, в том, что не явился на Собор без благословной причины, или в том, что принял в подчиненный ему монастырь монаха из чужого монастыря) отстранялся от всяких официальных сношений с другими епископами, лишался права выдавать представительные и рекомендательные грамоты окормляемым им христианам и даже впредь уже не мог являться на провинциальный собор. Такое наказание в современной дисциплинарной практике Церкви не применяется. В Русской Церкви применяются следующие наказания, как правило, за маловажные проступки: епитимия без запрещения священнослужения (в синодальную эпоху она проводилась в архиерейских домах и монастырях); отрешение от места; отрешенный от должности священнослужитель в синодальную эпоху мог совершать священнодействия от случая к случаю по приглашению приходского настоятеля. Исключение за штат, т.е. такое же отрешение от должности, но применявшееся лишь к престарелым клирикам, достигшим шестидесятилетнего возраста. Ныне обе эти меры называются одинаково – увольнением за штат, но когда она применяется по отношению к действительно престарелому священнослужителю, то она уже не имеет характера наказания, а вынуждена бывает состоянием здоровья увольняемого. Устав Духовной Консистории предусматривал также такие наказания клириков, как усугубление надзора со стороны благочинных, денежные взыскания (чаще всего эта мера наказания применялась за неисправное ведение метрических книг, исповедных росписей, обыскных книг – т.е. церковной документации), земные поклоны в храме, строгий или простой выговор и замечание.

За преступления, подлежавшие светскому уголовному суду, в синодальную эпоху по отношению к монахам применялось такое наказание, как лишение монашества. По отношению к священнослужителям-монахам извержение из сана тоже могло сопровождаться лишением монашества.

Римско-католическое церковное право разделяет все наказания на цензуры – или наказания врачующие – и виндикативные наказания (poenae vindicativae), целью которых считается возмездие преступнику за учиненное им преступление. Такое же разделение делается и по отношению к наказаниям, налагаемым на духовных лиц. Характер цензуры имеет так называемая суспензия (suspensio) – временное запрещение в пользовании теми или иными правами, впредь до исправления. При этом различаются suspensio generalis, которая простирается на все права наказанных, и suspensio specialis, которая затрагивает лишь некоторые из трех категорий прав клирика; т.е. или право священнодействия, или права, относящиеся к юрисдикции, должностные права, или права имущественные, связанные с получением доходов от церковного места. К виндикативным наказаниям относятся:

деградация, снятие сана, деградированный преступник лишается всех прав и привилегий клирика, но при этом он все-таки, согласно католической доктрине об абсолютной неизгладимости священства, остается клириком;

низложение (depositio) – лишение должности вместе с правом впредь занимать какие-либо церковные должности, но с оставлением некоторых привилегий и прав клириков;

увольнение от должности, не без лишения права занять ту или иную должность в будущем;

перемещение с одного места на другое (translatio), наказание назначается в том случае, когда есть прямой повод для перевода.

Ни для кого не является секретом, что всякое преступление неизбежно влечет за собой наказание. Особенность наказание, которое применяет духовный будь то епископский суд или тайный суд духовника, заключается в том, что главная их цель заключается не в возмездии за содеянное и даже не в отмежевании церковного народа от преступных деяний отдельных элементов, а в лечении болезненности души самих грешников.

Церковные наказания для мирян и клириков, как и в светском праве, очень разнообразны. Сущность церковных наказаний состоит в том, что нарушитель церковных канонов лишается в первую очередь всех или некоторых прав и благ, которыми обладает исключительно церковь. Отсюда и общее название этих церковных взысканий - отстранение (excommunicato). Оно может быть либо полным, что заключается в исключении преступника из числа членов церкви (excommunication major), или неполное, когда виновный лишается только некоторых прав и благ, которыми обладает церковь.

Наказания для мирян

Великим отлучением (анафемой) наказывают только за тяжелые церковные преступления: ересь, вероотступничество, святотатство. Но и анафема все же не теряет свою цель - лечение души виновного, поскольку не является таким наказанием, которое имеет необратимый характер. Если предан анафеме грешник покается в своих преступлениях, он не может быть жорстокосерді ю отвергнут церковью как некий "хлам", "неисправимый субъект". За такие действия тогда уже несли наказание церковнослужители. На это прямо указывает 52-е Апостольское правило: "...аще кто, епископ, или пресвитер, обращающегося от греха не приемлет, но отвергает, да будет извержен из священного чина". Комментируя это правило Феодор Вальсамон отмечает, что нет в мире такого греха, который смог бы преодолеть человеколюбие

Бога. Поэтому Господь и принимает всех тех, кто искренне кается и возвращается от зла к добру.

Древние каноны требуют от того, кто покаялся, чтобы его покаяние было очевидным, искренним, не показным и лицемерным. Малое отлучение в древней церкви требовало публичного покаяния. Начиная с III ст., в церкви был уже выработан постоянный порядок и определенная процедура обратного принятия в церковное общение грешника. Она была в чем-то схожей с процедурой возврата к церкви отступников - за оглашения (научения вере).

Различные ступени и степени покаяния грешников отражены в 12-м Правиле святого Григория Неокесарійського. Там отмечалось, что существовало четыре ступени покаяния, которые последовательно проходил каждый злоумышленник. Те, кто находился на первой ступени, назывались плачущими. Они не допускались внутрь храма и, стоя вне церковными воротами, с плачем обвиняли себя в своих проступках и уговаривали верующих помолиться за них. Второй степень - слушающие. Это те, кто, стоя в притворе, слушали Священное Писание и проповедь, а затем, перед началом Таинства евхаристии, покидали храм вместе с оглашенними. Представители третьей степени назывались припадаючі к земле, или те, что стоят на коленях. Они могли стоять в храме и допускались до самого амвона. После выхода из церкви оглашенных и слушающих припадаючі падали на колени, и епископ читал над ними молитвы, возлагал на них руки, после чего они покидали храм. И, наконец, те, кто находился на четвертой ступени, назывались стоячими купно (группой). Они стояли отдельно от всех мирян, могли оставаться в храме до конца Божественной литургии, но не допускались к причастию и до принесения жертвенних даров в храм.

Как отмечает Григорий Неокесарийский, такие испытания должен пройти каждый грешник, а разрешение на переход от одной ступени покаяния к другому должен дать священник. Пройдя все ступени покаяния, человек принималась к церковной семьи.

В дисциплинарных правилах святого Василия Великого сохраняется разделение срока покаяния на четыре ступени. В зависимости от тяжести греха святой Василий определяет разные сроки пребывания на каждой ступени. В частности в 75-м Каноне, где говорится о кровозмішування, постановляются следующие сроки пребывания грешника на определенных ступенях: на первых трех - по три года, на четвертом - два года.

Но в древней дисциплинарной практике сроки пребывания на различных степенях покаяния не имели безусловного и незыблемого характера. Они могли сокращаться или, наоборот, продолжаться в зависимости от состояния души злоумышленника. На смертном одре все те, кто покаялся, допускались к причастию; но в давние времена, когда они после этого выздоравливали, покаяния с них не снималось, и они продолжали испытания, начиная с той степени, на котором остановились.

Уже упоминавшийся святой Василий Великий разработал значительную часть дисциплинарных правил, связанных с отлучением от причастия на разные сроки. Согласно его 73-му Правилу, добровольное отречение от христианской веры каралось пожизненным лишением евхаристии; отречение под угрозой мучений - отлучением на 8-9 лет. Умышленное убийство влекло за собой отлучение от Святых Тайн на 20 лет; неумышленное лишение жизни - на 10 лет. Прелюбодеяние, а также блуд монаха наказывался 15 годами лишения причастия, блуд мирянина - 7-летним сроком; содомский грех и скотоложство - 15 годами; а кровозмішування - 20 годами лишения Святых Таинств.

Убийство плода "во чреве" за 8-м Правилом святого Василия каралось 8-летним лишением причастия. Такое церковное наказание до определенной степени созвучно со светской нормой, которая, в частности, содержится в 22-й Новелле императора Юстиниана. Согласно с ней, если аборт был совершен женой без согласия мужа, это может стать основанием для развода.

В конце IV века. древняя практика покаяний подверглась существенным изменениям. Публичное покаяние в Восточной церкви выходило из обихода, а правила о долгосрочном публичном покаянии были заменены єпитимійними мерами. Продолжительность покаяния сокращалась, но вместо этого от виновного требовалось осуществить передписувані ему подвиги: усиленный пост, земные поклоны, благотворительность. Иногда человека отправляли в монастырь, где она должна была, помимо молитв, поста и поклонов, выполнять тяжелые монастырские работы. Все это стало называться єпитимією (гр. - "запрет"), хотя по первоначальному смыслу это слово означало отлучение от причастия.

Дисциплина церковных покаяний перешла к нам из Византии. В Киевской Руси и после нее, вплоть допетрівської эпохи полная власть в назначении церковных наказаний принадлежала архиереям, которые могли по собственному разумению и, опираясь на каноны, налагать епитимии и даже подвергать церковных преступников анафеме.

во времена Петра И в России и большей части Украины светская власть активно вмешивается в дела церкви, что не могло не отразиться на церковных наказаниях. "Духовный регламент" ввел более жесткую практику наложения наказаний, которые не соответствовали церковным канонам. Так, малое отлучение от церкви заключалось во временном лишении участия в церковной молитве, в запрещении входить в храм и причащаться. Епископ должен был через духовника или лично уговорить грешника принести публичное покаяние, а при отказе - без особого торжества и назидательности для паствы отлучить его от церкви. Малое отлучение обычно назначалось вместе с уголовным наказанием. Церковное покаяние осужденные проходили или в приходских церквах, или в монастырях.

Анафема как великое отлучение от церкви тоже подробно определялось "Духовным регламентом". "Чрез анафему человек делается подобно убиенному", - отмечается в документе. Этом наказанию подлежали упорные еретики, преступники (уголовные и политические), которые совершили деяния, за которые назначалась смертная казнь.

Согласно законодательству Петра И наказаны малым отлучением считались "ошельмованими", а подвергнуты анафеме - наказанными политической смертью. Позже гражданско-правовые последствия малого отлучения были значительно смягчены и связывались с лишением права быть поверенным по делам и свидетельствовать в суде. Длительные отлучения, предусмотренные канонами, почти не применялись.

На сегодня в православной церкви, разумеется, не применяются строгие санкции, которые прописаны в древних правилах. Они служат главным образом разоблачению злоумышленников и является предостережением другим. "Едва ли было бы явным пастырской мудрости, - отмечает в своей книге протоиерей Владислав Цыпин, - подвергать человека малоцерковного, но пришедшего, может быть, впервые на покаяние, отлучению на длительный срок по правилам святых отцов и соборов".