На прошлой неделе Конституционный суд РФ в очередной раз , что презумпция согласия на посмертное донорство, то есть предполагаемая готовность каждого совершеннолетнего россиянина стать потенциальным донором органов, не нарушает права граждан.
Если человек при жизни не заявил, что не хочет, чтобы его органы использовались для трансплантации, а после смерти этого не сделали родственники, считается, что умерший был согласен стать донором. При этом в России до сих пор не существует единого регистра, где хранилась бы информация о согласии или несогласии пациентов стать донорами. Можно заявить о своей воле устно в присутствии свидетелей или в письменной форме (тогда нужно заверить документ у нотариуса или руководителя больницы). Но неясно, эффективна ли такая система. Кроме того, врачи сетуют, что почти никто не понимает, что такое смерть мозга, и мнение, что органы забирают у еще живых пациентов, не такая уж редкость.
Не лучше ли ввести в России практику испрошенного согласия, чтобы донором мог стать только тот, кто заявил о своем желании? Почему отказывать в пересадке органов тем, кто сам не хочет быть потенциальным донором неэтично? Что такое смерть мозга и как ее диагностируют?
Михаил Каабак
доктор медицинских наук, руководитель отделения пересадки почки Российского научного центра хирургии им. академика Б.В.Петровского РАМН
- Презумпция согласия - это звучит страшно. Значит ли это, что тело после смерти человеку уже не принадлежит?
Презумпция согласия - нормальная практика, есть во многих странах, в прошлом году в Великобритании. При этом презумпция согласия и информированное согласие одинаковы по своей гуманности. С точки зрения этики важно, чтобы взрослый человек сам принимал решение о донорстве.
- Могут ли родственники вмешаться?
В России у родственников сообщить о своем несогласии на изъятие органов умершего близкого человека. Закон врачей спрашивать об этом у родственников, но и не запрещает, поэтому как поступит врач - дело личной этики.
- Случаи злоупотребления презумпцией согласия есть?
Улучшить действующее законодательство Конституционный суд призвал еще в 2003 году после . Тогда врачи областной больницы не сумели сказать матери о смерти сына, она сидела у его постели, и чтобы изъять органы, они забрали тело под предлогом проведения исследований. Конституционный суд подтвердил, что презумпция согласия не нарушает права граждан, но практика применения нуждается в уточнении. Этого до сих пор не произошло.
- Что делают, чтобы это больше не повторилось?
Несколько лет назад Минздрав законопроект «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации (пересадке)». Если он наконец будет принят, врачей обяжут попытаться связаться с родственниками, чтобы сообщить им о смерти близкого человека. Но, боюсь, врачи, которые хотят избежать разговора с родственниками, легко обойдут этот пункт. Например, мать сидит у постели больного, а ей звонят на домашний телефон. А в случае возникновения судебных разбирательств недобросовестный врач скажет, что на спине женщины, которая у постели сидит, не написано, что она мама. Вот такие вещи могут быть, понимаете?
Самое важное, что есть в последней редакции законопроекта, - создание процедуры, которая позволит при жизни зафиксировать волю человека, как поступать с его органами после смерти. Ходили слухи, что планируется создать базы людей, которые отказались от донорства, и кто-то даже предлагал отказывать таким пациентам в трансплантации. Это, конечно же, глупость и нарушение прав человека, нужно проследить, чтобы ничего такого в новом законе не появилось. Волеизъявление в отношении посмертного донорства должно быть свободным от любого давления, иначе такую практику нельзя считать этичной.
- В России и за рубежом количество трансплантаций похоже или отличается?
Ежегодно в России выполняется около 1000 трансплантаций почки. И это сравнимо с данными западных стран в плане пропорций: количество ожидающих и количество выполняемых трансплантаций.
Михаил Синкин
невролог - клинический нейрофизиолог, старший научный сотрудник НИИ СП им Н.В.Склифосовского
- Мы знаем по сериалам, что после клинической смерти жизнь человека поддерживают в реанимации, пока родственники принимают решение о своем согласии на передачу органов. Разве это гуманно? Ведь если человек дышит - он жив.
- Смерть мозга полностью эквивалентна смерти человека. Это было доказано более 50 лет назад и сейчас принято во всем мире. Современный уровень медицины позволяет пересадить или заменить механически почти любой орган - сердце, легкие, печень или почки. Если же разрушился и погиб мозг, его никак нельзя заменить. Это значит, что человек как личность безвозвратно погиб. Разница между обычной биологической смертью и смертью мозга только в наличии сердцебиения. Все остальные клинические признаки совпадают: отсутствуют дыхание, стволовые рефлексы и мышечный тонус, расширены зрачки. Смерть мозга может произойти исключительно в реанимации, когда есть возможность искусственно поддерживать функции сердца, легких. Если не проводить интенсивную терапию, то с гибелью мозга остановится и сердце.
Прямой связи между констатацией смерти мозга и трансплантацией органов нет. Человек умирает вне зависимости от того, будет он донором или не будет. Чтобы диагностировать смерть мозга, собирается консилиум, в него обязательно входят реаниматолог и невролог, минимум два врача. С 1 января действует обновленный констатации смерти мозга. Требования к процессу диагностики одни из самых строгих в мире. Нужно знать историю болезни, провести компьютерную томографию, анализы на содержание токсических веществ, препаратов, которые могут угнетать сознание. После этого наблюдать за пациентом минимум шесть часов. Это все заносится в специальный протокол, который подписывают несколько врачей. В сложных случаях для подтверждения смерти мозга проводят ЭЭГ и ангиографию, чтобы определить прекращение электрической активности мозга и мозгового кровотока (установлено, если кровь не поступает более получаса, мозг погибает). Чаще чем в 50% случаев при смерти мозга наблюдается так называемый спинальный автоматизм - движения руками или ногами. Это рефлексы замыкаются на уровне спинного мозга, его активность повышается, когда головной мозг перестает функционировать и оказывать тормозное влияние. В таких случаях проводят дополнительные проверки.
Отсутствие самостоятельного дыхания - один из главных признаков смерти мозга. В реанимации многим пациентам в тяжелом состоянии проводится так называемая искусственная вентиляция легких (ИВЛ), когда за человека дышит аппарат. Поэтому во время диагностики смерти мозга в присутствии членов консилиума пациента на какое-то время отключают от аппарата искусственной вентиляции и смотрят - не появляется ли дыхание. Все проводится по специальной, безопасной для больного процедуре, и если в течение определенного законом времени дыхания нет, значит, дыхательный центр погиб и никогда не восстановится.
Важно! Касается абсолютно каждого взрослого и ребенка!! Презумпция согласия.
ЭТО ВАЖНО! ——— распространите ПРЕЗУМПЦИЯ ДОНОРСТВА ОРГАНОВ КАЖДОГО ГРАЖДАНИНА РФ, включая детей:
Федеральный закон Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
Закон предусматривает:
— коммерциализацию медицинских услуг — пункты 3, 11 статьи 2;
— принудительные аборты и принудительную стерилизацию отдельных категорий граждан — часть 7 статьи 56 и часть 2, 3 статьи 57;
— легализацию посмертного детского донорства (торговлю детскими органами)
— части 5, 8, 10, 11 статьи 47;
— презумпцию согласия каждого без исключения человека на изъятие у него органов и тканей после «смерти» (а на деле — лишь по факту отсутствия активности мозга)
— часть 10 статьи 47;
— допуск индивидуальных предпринимателей, осуществляющих медицинскую деятельность, к заготовке органов и тканей человека — пункты 10, 11, 13 статьи 2;
— определение момента смерти человека как смерти мозга (при наличии сердцебиения и дыхания), то есть не окончательной гибели организма (часть 1, 2 статьи 66), позволяющего не оказывать реанимационные мероприятия ещё живым людям -п.1 часть 6 и пункт 1 части 7 статьи 66; часть 11 статьи 47. (живой человек считается трупом);
— суррогатное материнство (вынашивание детей на продажу) — части 1, 9, 10 статьи 55; подробнее: «Индия — столица суррогатов. Россия дышит ей в спину» http://detirf.org/news/318/ — удержание в медицинских учреждениях детей, в том числе новорожденных младенцев из семей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации (изъятие детей у родителей за бедность вместо оказания помощи малоимущим семьям) — часть 3 статьи 54;
— информированное добровольное согласие несовершеннолетних с 15 лет на медицинское вмешательство (в том числе, аборт), осуществляемое без оповещения и учета мнения родителей или лиц, их заменяющих (инструмент разрушения института семьи в России и детского здоровья) — часть 2 статья 54;
- принуждение граждан заранее давать согласие на медицинское вмешательство в отношении себя и своих детей при постановке на учёт в поликлинике (оказание медицинской помощи на кабальных условиях) — часть 6 ст 20;
— отказ в проведении реанимационных мероприятий при состоянии клинической смерти (остановке жизненно — важных функций организма человека (кровообращения и дыхания) — потенциально обратимого характера на фоне отсутствия признаков смерти мозга) в случае достоверно установленных неизлечимых заболеваний или неизлечимых последствий острой травмы, не совместимых с жизнью, независимо от причины клинической смерти (то есть не оказание медицинской помощи больному, когда его еще можно спасти, лишь по причине имеющегося у него «смертельного» диагноза) — п.1 часть 7 статьи 66;
— проведение дополнительных медицинских осмотров детей и медицинского вмешательства в образовательных учреждениях — статья 46 и п 1 часть 1 ст 54.
Основные тезисы трансплантологии в России сейчас:
1) органы снимаются ТОЛЬКО с живых людей — при наличии дыхания (или ИВЛ) и сердцебиения, т.к.некротизированные органы и ткани непригодны для трансплантации.
2) то, что ранее диагностировалось как КОМА III или IV степени сейчас, уже по закону, диагностируется как смерть (мозга — а значит и человека), жизнь человека поддерживается аппаратами исключительно до приезда трансплантологов, которые приезжают довольно быстро.
3) официально органы снимаются только с граждан РФ.
4) решение об изъятии органов принимают три человека: трансплантолог, реаниматолог, судебный эксперт — руководствуясь «показаниями приборов», а точнее — их интерпретацией, зависящей от человеческого фактора, и нуждой в органах.
5) трансплантологические службы курируют больницы на предмет поиска доноров.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Изъятие органов и (или) тканей у человека в коме (по новому закону — трупа) не допускается, если учреждения здравоохранения на момент изъятия поставлено в известность о том, что при жизни (!) данное лицо либо его законный представитель (для детей — родители или органы опеки) заявили о своем несогласии на изъятие органов и (или) тканей после диагностирования смерти (а в реальности — отсутствия активности головного мозга в течение 30 минут) для трансплантации реципиенту.
Поскольку родственников людей в коме III или IV степени степени не информируют о том, что их близкого человека будут потрошить на органы. (Слово «потрошить» — из обихода трансплантологов.):
Единственным вариантом избежать потрошения является нотариально заверенное несогласие на изъятие органов и (или) тканей, написанное самим человеком (потенциальным донором) еще в сознании. Этот документ родственники должны успеть принести в больницу в течение часа после госпитализации в реанимацию, т.к. диагностирование «смерти» мозга занимает по времени примерно 30-40 минут. Трансплантологи по звонку приезжают быстро.
Нотариально заверенную копию несогласия необходимо также возить с собой непосредственно с документами, удостоверяющими личность. Несогласие на изъятие органов можно дополнить также своим волеизъявлением о том, чтобы в экстренном случае ваших детей не «разбирали на запчасти“, а оставили им жизнь.
Выдержки из определения Конституционного Суда РФ: “… оспариваемая статья, содержащая формулу презумпции согласия на изъятие в целях трансплантации органов, сама по себе не является неясной или неопределенной, а потому не может рассматриваться как нарушающая конституционные права граждан. Вместе с тем — в целях соблюдения баланса прав и законных интересов доноров и реципиентов — вопросы, связанные с реализацией гражданином либо его близкими родственниками или законными представителями права заявить письменно или устно о несогласии на изъятие… , требуют более детальной регламентации, а механизмы информирования граждан о действующем правовом регулировании — развития и совершенствования.
Однако разрешение подобных вопросов, как связанных с осуществлением дополнительного правового регулирования, является прерогативой законодателя»; «Презумпция согласия базируется, с одной стороны, на признании не гуманным задавать родственникам практически одновременно с сообщением о смерти близкого человека, либо непосредственно перед операцией или иными мероприятиями лечебного характера, вопрос об изъятии его органов (тканей), а с другой стороны — на обоснованном фактическим состоянием медицины, что … невозможно обеспечить выяснение воли указанных лиц после кончины человека в сроки, обеспечивающие сохранность трансплантата».
«презумпция согласия» (торговля людьми без их воли), по которой изъятию органов может препятствовать только ВОЗРАЖЕНИЕ, высказанное донором в сознании, действует в т.н. «цивилизованных» странах, живущих по принципам «общества потребителя»: Австрии, Бельгии, Венгрии, Дании, Италии, Испании, Латвии, Швеции, Чехии, Польше и др .
Теперь и в нашей стране легализованы принципы рабства, работорговли и легализации институтов сходных с рабством по следующим основаниям: определение понятия рабства дано в «КОНВЕНЦИИ ОТНОСИТЕЛЬНО РАБСТВА“, подписанной в Женеве 25 сентября 1926 г., с изменениями от 7 декабря 1953 г." "… Рабство есть состояние или положение человека, над которым осуществляются атрибуты права собственности или некоторые из них…"
Если вы распространяете информацию через сеть Интернет, рекомендуем добавить ссылку на Правовой анализ Федерального закона „Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации“:
http://base.garant.ru/12134429/
или
http://base.consultant.ru/cons/cgi/o…se=LAW;n=46696
Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 459-О “Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Саратовского областного суда о проверке конституционности статьи 8 Закона Российской Федерации “О трансплантации органов и (или) тканей человека”
Нотариусы подтверждают, что надо писать отказ от донорства.
В СПб на 1 человека отказ (без копии) - примерно 300 р +1 копия- 30р
Итого: на семью 2+2 обойдется примерно в 1500-1600р
Если идти простым путем, то всем россиянам проще было бы устранить лоббистов этого закона, чем оплачивать нотариат, который НЕ ГАРАНТИРУЕТ 100% неизъятия, т.к. при необходимости врачи могут просто “забыть” или “потерять” эти бумаги.
Презумпция согласия - предполагаемое согласие, неиспрошенное согласие. Слово «презумпция» (от лат. praesumptio) означает предположение о чем-либо. В соответствии с презумпцией согласия забор органов из трупа и их использование осуществляется, если умерший при жизни не высказывал возражений против этого или если возражений не высказывают его родственники. Отсутствие выраженного отказа трактуется как согласие, т.е. каждый человек практически автоматически превращается в донора после смерти, если он не высказал отрицательного отношения к этому. Предполагаемое согласие донора закреплено в двух федеральных законах: «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (ст. 8).
Преимуществом принципа презумпции согласия считается то, что он способствует большему количеству органов для трансплантации. Это происходит за счет того, что органы изымаются у тех, кто не выражал никакого мнения по этому поводу. Тем не менее значимая связь между тем или иным принципом изъятия органов и количеством собираемых органов отсутствует. Так в России, несмотря на применение принципа презумпции согласия, таких операций проводится намного меньше, чем в западных странах, где действует принцип презумпции несогласия.
К недостаткам принципа презумпции согласия относится то, что этот принцип вынуждает врача совершать, по сути, насильственное действие, так как действие с человеком или его собственностью без его согласия квалифицируется в этике как насилие. К недостаткам данного принципа можно отнести и то, что он не может защитить неосведомленного человека. Более того, предполагаемое согласие при определенных условиях вообще становится средством избежать получения соглашения. Именно поэтому многие исследователи, а также ряд религиозных конфессий, в том числе и Русская Православная Церковь (в «Основах социальной концепции»), оценивают принцип презумпции согласия как этически некорректный.
Презумпция согласия является одной из двух основных юридических форм регулирования процедуры получения согласия на изъятие органов от умерших людей. Вторая форма - принцип презумпции несогласия , или испрошенного согласия. Он означает, что изъятие осуществляется при условии, что умерший явно заявлял до кончины о своем согласии на изъятие органа, либо родственник умершего выражает согласие на изъятие (в том случае, когда умерший не оставил подобного заявления). В зависимости от того, обладают ли родственники правом принимать решение, различают два варианта принципа презумпции несогласия: принцип узкого согласия и принцип расширенного согласия. Принцип узкого согласия предполагает учет только мнения потенциального донора. Волеизъявление родственников не учитывается. При расширенном согласии учитывается не только волеизъявление донора при жизни, но и родственников донора после его смерти. Последний вариант наиболее распространен в Европе. Доктрина испрошенного согласия предполагает определенное документальное подтверждение согласия, т.е. нотариально заверенный документ или «карточку донора», получаемую в США теми, кто высказывает согласие на донорство.
Среди преимуществ принципа презумпции несогласия то, что при применении данной модели врач освобождается от психоэмоциональных перегрузок, связанных с совершением этически некорректных (в частности насильственных) действий, что особенно значимо для личности врача. Так как известно, что человек, совершающий действие, противоречащее традиционным нормам морали, неизбежно подвергается риску разрушить психоэмоциональную стабильность своей личности.
Недостаток презумпции несогласия в том, родственникам чрезмерно трудно согласиться на изъятие органов умершего близкого человека. Исследователи С. А. Дземешкевич, И. В. Борогад считают, что ситуация, при которой сразу вслед за известием о смерти врач должен просить у родственников разрешение на донорство, повышает психологические нагрузки и на родственников, и на врача. Следует отметить, что в мировой медицинской практике уже существуют подходы к решению и этой проблемы. В некоторых американских штатах именно закон обязывает медиков в обозначенных случаях обращаться к родственникам умершего с предложением об изъятии органов и тканей для трансплантации. Это значительно снимает с врачей моральное и психологическое бремя, гак как одно дело говорить от своего лица и совсем другое - от лица закона .
Специалисты полагают, что принцип испрошенного согласия более эффективен, т.е. более соответствует целям и интересам клинической трансплантации и наиболее соответствует традиционной этике. С точки зрения традиционной этики, воля человека более всего учитывается при использовании принципа презумпции несогласия, а при его разновидности - «информационной модели» - минимизируется и негативная психическая нагрузка для родственников. Согласно основному этическому принципу добровольное прижизненное согласие донора является условием правомерности и нравственной приемлемости трансплантации.
- Введение в биоэтику / под ред. Б. Г. Юдина, П. Д. Тищенко. М., 1998. С. 308.
Конституционный суд России отказался удовлетворить жалобу родителей Алины Саблиной, скончавшейся в ГКБ № 1 Москвы и лишившейся после смерти сердца, почек, аорты, нижней полой вены, а также части лёгкого и надпочечников. По мнению родителей девушки, врачи были обязаны поставить их в известность о том, что их умершую дочь решили сделать донором внутренних органов. В результате теперь, когда своё слово сказал суд, каждый из нас рискует быть посмертно разрезан по частям.
11 января 2014 года Алину Саблину на пешеходном переходе сбила машина. Студентку доставили в больницу с тяжёлой черепно-мозговой травмой. Её родители тут же прилетели в столицу из Екатеринбурга, где жила семья. Почти неделю они дежурили у дверей реанимации, однако за пару часов до смерти Алины врачи запретили матери и отцу входить в палату. О том, что их дочь умерла, родители узнали только от похоронного агента, который предложил транспортировать тело их дочери в Екатеринбург за 170 тыс. рублей. Стоит обратить внимание ещё на одно обстоятельство: в медицинском заключении, полученном матерью Алины, не была указана причина смерти дочери. Лишь через месяц родителям погибшей пришли документы судмедэкспертизы. Из них следовало, что у девушки изъяли восемь органов. Причём сердце и почки были указаны в акте изъятия, а ещё четыре органа, по заключению эксперта, у неё отсутствовали. Куда они пропали, так и осталось загадкой.
Без согласия согласные
Оснований, чтобы привлечь врачей к ответственности, представители Следственного комитета не нашли. Саблины обратились в суд, пройдя все ступени ведомства Фемиды. Пока в Конституционном суде России не ответили, что изъятие органов для трансплантации после смерти человека без согласия его родственников допускают Конституция и международное право. Если же члены семьи умершего против, они сами должны поставить в известность медицинское учреждение.
Мало кто знает, что презумпция неиспрошенного согласия на передачу собственных органов уже давно действует в России. Это означает, что каждый из нас, даже не подозревая того, заранее даёт врачам разрешение, что в случае смерти его органы станут собственностью нового хозяина. К тому же в 2015 году были приняты законы о создании базы данных доноров, о снятии с доноров возрастных ограничений, о расширении списка изымаемых органов и об увеличении количества больниц, в которых эти органы смогут забирать. Больше того, с 1 января согласно приказу № 908-н посмертными донорами разрешили считать даже годовалых детей! Законопроект Минздрава о донорстве предусматривает также новую профессию – трансплантационного координатора. На базе Московского координационного центра органного донорства уже созданы специальные бригады (один-два хирурга, две операционные медсестры, судебно-медицинский эксперт, невролог), которые незамедлительно выезжают по поступлении вызова в медучреждения, где в реанимации обнаружен потенциальный донор. Вот, к примеру, выдержка из методички «Особенности работы операционной медицинской сестры отделения органного донорства»: «...работа в условиях различных стационаров и в удалённых больницах; полная мобильность и независимость в оснащении и оборудовании; умение быстро и с соблюдением правил асептики и стерильности развернуть операционную практически в любых условиях». Особенно интригует про «любые условия»…
Изъятие органов у человека может происходить при констатации смерти мозга. Человек при этом ещё чувствует боль, у него сохраняются рефлексы.
Закон о трансплантации начал действовать в России с 1992 года. Безусловно, благодаря ему были спасены и продлены сотни жизней. Вот что рассказал мне в интервью главный трансплантолог Минздрава Сергей Готье : «В законе сказано: если на момент констатации смерти известно, что человек при жизни не был против изъятия органов или родственники пациента это не заявили, у него возможно изъятие органов с целью трансплантации. Это очень простой и гуманный закон, который не требует испрашивать разрешения у родственников для того, чтобы не подвергать их дополнительному стрессу в момент семейного горя. Этот закон до сих пор вызывает недоумение у людей, которые не знают о необходимости органного донорства».
Живой труп
Существует несколько форм донорства. Например, родственное, когда кто-то сознательно близкому человеку жертвует почку или часть печени. Есть трупная трансплантация, когда органы изымают у человека после остановки сердца. Но вот пересадка, например, сердца или аорты – это совсем иная история.
В законе о трансплантации есть один спорный момент. Изъятие органов у человека может происходить при констатации смерти мозга. То есть у больного бьётся сердце, поддерживается дыхание, но аппарат ЭЭГ больше не подаёт сигнал о деятельности мозга. После этого человек с ещё бьющимся сердцем считается трупом, его больше не спасают. Зато сразу же начинается процесс под названием «кондиционирование донора», когда «спасать» начинают внутренние органы «живого трупа», доводя их до нужной степени готовности к пересадке. После этого можно отсекать бьющееся сердце, ещё тёплую печень, почки, кишечник, поджелудочную железу, роговицу… Невольно вспоминается старый анекдот: «Сестра, а может, меня всё-таки в реанимацию?» – «Доктор сказал: в морг – значит, в морг!».
Кстати, при «посмертном» донорстве 97% организма по-прежнему живо, и такого, живого ещё, человека рассекают сверху донизу или крестообразно, доставая из него ещё работающие органы. Человек при этом ещё чувствует боль, у него продолжают функционировать органы, сохраняются рефлексы. В Германии некоторые врачи в подобных случаях даже вводят в организм донора обезболивающие препараты. Логичный вопрос: если это труп, зачем ему наркоз?
Органы из России пойдут на Запад?
Возможность отказа от перспективы стать «посмертным» донором весьма невнятно прописана в федеральном законе «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». Это может быть нотариально заверенный отказ или отметка, внесённая в медицинскую карту за подписью главврача. Но как это поможет в ситуации аварии, катастрофы, инсульта, тяжёлой травмы? Понятно, что жертвами станут в первую очередь самые незащищённые слои населения. Кто станет хлопотать, например, за одиноких пожилых людей, детей-сирот? Не логичнее было бы сначала создать федеральный реестр тех, кто изъявил желание быть потенциальным посмертным донором, а уже потом принимать законы о трансплантации? Причём сделать это не где-то в недрах Совфеда, как это произошло сейчас, а открыто? Например, через районную поликлинику, через участкового врача. В этом случае доверия и уважения к трансплантологии было бы в разы больше. Настораживает и другое. С 2008 года данные российского регистра доноров входят в международный регистр International Registry of Organ Donation and Transplantation (IRODaT). То есть наши органы могут стать потенциальным товаром и на европейском рынке. Видимо, по логике Минздрава лечить и спасать человека затратно, а вот использовать его органы – рентабельно и экономически целесообразно.
Сейчас многие с интересом ждут результаты обращения родственников Алины Саблиной в Европейский суд. Не исключено, что он вынесет решение, отличное от того, что принял Конституционный суд РФ. Подобные прецеденты уже были. Например, в Латвии, как и сегодня в России, многие годы действовала модель неиспрошенного согласия на изъятие органов. Даже если было у кого спросить согласие, факт планируемого изъятия органов скрывался. Однако Европейский суд признал, что Латвия жестоко обращалась с родственниками, игнорируя их право на частную жизнь.
Впрочем, совсем недавно наши политики решили, что Европейский суд нам не указ. Действительно, чего им переживать – их-то явно не будут потрошить в больницах.
Мнение - презумпция неиспрошенного согласия: мнение «за»
Число доноров органов в год на 1 млн населения:
В Испании – 35
В США – 22
В странах Евросоюза – 15,5
В России – 2,9
Ежегодно в России около 1000 человек нуждаются в трансплантации сердца, 6000–7000 – в пересадке почки, 2000 – печени. Суммарно в России выполняется приблизительно 1400 трансплантаций в год, из них около 1000 – почки. Увы, большинство нуждающихся в операции россиян умирают, не дождавшись её. В России умирает 99% детей, нуждающихся в трансплантации сердца. Причиной было отсутствие закона о детском донорстве и неготовность общества.
Надеяться на то, что люди будут сами ответственно заранее оформлять своё согласие на посмертное донорство – значит уповать на чудо. Благодаря презумпции неиспрошенного согласия сегодня в России даже без денег можно надеяться на донорский орган. Если же отказаться от этой практики, объём донорских органов снизится, получить спасительный орган донора можно будет только на чёрном рынке, причём за очень большие деньги.
Что же касается тех наших сограждан, которые не желают становиться донором после своей смерти, то должен быть общий реестр, доступный всем медицинским учреждениям страны, где можно было бы электронно зарегистрировать такую волю человека: не возить же с собой постоянно нотариально заверенное решение. Есть ещё один вариант – можно отказ человека от донорства официально фиксировать в паспорте, его-то в большинстве случаев люди носят с собой.
Константин Дружинников
Презумпция согласия на посмертное донорство действует во Франции, Италии, Финляндии, Дании, Норвегии, Швеции и др. В Бельгии отказавшийся от посмертного донорства лишается права стать их реципиентом. По данным ВОЗ, Испания занимает первое место в мире по количеству посмертных доноров: 35 на 1 млн населения. Презумпция согласия в этой стране трактуется не жёстко, на практике последнее слово остаётся за родственниками. Презумпция несогласия действует в США, Австралии, Великобритании. В Америке желающий стать донором должен зарегистрироваться в специальном реестре своего штата. Рекомендуется сообщить об этом родственникам. В большинстве штатов согласие на донорство можно выразить при получении водительских прав, после чего в документе ставится соответствующая отметка. По данным ВОЗ, показатели донорства в США лишь немного уступают испанским: 25 на 1 млн населения.
April 17th, 2016
Оригинал взят у victoriarossi в Нить Ареадны для президента. Первая точка удара - презумпция согласия на смерть.
Для пересадки нужно «живое» сердце. А для этого его надо взять у живого донора . -
В продолжение темы Бомба для президента в лабиринте Минотавра
Мочить элитное отребье надо по их триггерам, а их триггеры - это скелеты в шкафу , которых у них реально немеренно. Предельно больной темой для мальтийского отребья, именующих себя ГОСПИТАЛЬерами - ах-ха-ха! - является их неразрывная связь с черной трансплантологией . По сути они и крышуют её. Заметим, что в эрэфии закон об изъятии органов у живых людей, которых врачи имеют право в любой момент признать мертвыми, производится без согласия их самих и их родственников , был принят в первых рядах эрэфовского законодательства - в 1992 году, последствия которого мы полной ложкой расхлебываем до сих пор:
Конституционный суд России (КС) официально признал законность извлечения органов из тел умерших для трансплантации без уведомления об этом родственников. Если члены семьи умершего против, они сами должны поставить в известность медицинское учреждение. В противном случае, органы из тел умерших будут извлечены без их согласия. Соответствующее определение опубликовано на официальном сайте суда. «Презумпция согласия на изъятие органов имеет целью развитие в стране донорства и трансплантации, и Конституции не нарушает», — определил суд. Решение стало ответом на иск матери московской студентки Алины Саблиной, которая в январе 2014 года попала в ДТП и скончалась в больнице. Когда мать девушки из заключения судмедэксперта узнала, что у ее дочери изъяли для трансплантации некоторые органы, она обратилась в суд, требуя взыскать с больницы компенсацию морального вреда. Суды отказали в удовлетворении исковых требований, после чего женщина обратились в КС. В решении, которое вынес Конституционный суд, говорится, что трансплантация органов или тканей человека — средство спасения жизни и восстановления здоровья людей. При этом он напомнил, что если известно об отрицательном отношении умершего, его близких родственников или законных представителей к трансплантации, эту процедуру проводить нельзя. Суд считает, что существо требований заявителей фактически сводится к необходимости перехода от существующей в России модели презумпции согласия на изъятие органов человека после его смерти к системе испрошенного согласия. По мнению суда, и модель презумпции согласия, и система испрошенного согласия (когда врачи обязаны обратиться к родственникам покойного за разрешением) не противоречит не только Конституции, они обе основаны на принципах и нормах международного права. Разрешение вопроса о выборе одной из них не входит в компетенцию КС. Кроме того, по данным КС, на данный момент разработан и внесен в правительство России проект федерального закона «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации», который предусматривает более детализированную процедуру выражения гражданином своего отношения к изъятию органов с целью трансплантации. Вмешательство КС в этот вопрос, «учитывая содержание обсуждения законопроекта и перспективы его принятия, а также деликатность данной проблемы», на данном этапе кажется суду преждевременным. В принятии жалобы к рассмотрению заявителям отказано.
КС подтвердил законность изъятия органов у погибших без согласия родственников
На очереди законопроект о разрешении извлечения органов у живых младенцев, которых консилиум врачей признает мертвыми.
Ознакомимся с ситуацией подробно:
«Посмертное» донорство - это массовое убийство живых людей
Если это труп, то зачем ему наркоз, а если дают наркоз, то труп ли это?
Одной из самых острых проблем последнего времени является т.н. "посмертное" донорство. Скорее всего, настоящую правду о нем многие узнают, только если, не дай Бог, столкнутся с ним в своей личной ситуации.
При этом важно подчеркнуть, что речь не идет обо всей трансплантологии, которая дает возможность помочь тяжелому больному, пересадив трупную или родственную почку или костный мозг - здесь все открыто, и все понимают, что именно происходит. "Посмертное" донорство - иная сфера, в которой изначально заложены ложные посылы и извращенные основания.
Когда нам говорят о том, что при этом процессе органы жертвуются тогда, когда, по определению, они уже не нужны, и даже ссылаются на "одобрение Церкви", правда, католической - мол, в Испании на дверях церквей размещались таблички с надписью: "Не берите свои органы на небо. Оставьте их здесь, они пригодятся на земле", - то осуществляют громадную мистификацию, потому что в реальности никакого посмертного донорства не существует.
Создаваемое на наших глазах ложное понятие о т.н. "посмертном" донорстве базируется на двух принципах - "смерть мозга равна смерти человека" и "презумпция неиспрошенного согласия".
Это - принципиальное отличие от наших прежних представлений о смерти человека: если прежде он считался мертвым, когда у него не было дыхания, сердцебиения, отсутствовали рефлексы, зрачок не реагировал на свет, присутствовало трупное окоченение и трупные пятна, то с принятием новых критериев, для "зачисления в покойники" стало достаточно быть без сознания, хотя и дышать при этом.
Причиной "смерти мозга" (комы) может стать авария, травма головы, инсульт, отравление токсическими веществами, эндокринный криз; при этом постепенно из зоны внимания врачей исчезло представление об обратимом или необратимом характере комы.
Еще не мертвый, но уже и не живой
В сфере медицины вдруг неожиданно образовалась новая "форма жизни": человек еще жив, но врачами уже сочтен мертвым - он переходит в разряд потенциальных доноров; а если его некому защитить, то он становится донором реальным, и тогда у него можно совершенно законно забирать его органы.
У мертвого в прежнем, традиционном понимании, человека можно было забрать для пересадки только почку, поскольку это единственный орган, который выдерживает отсутствие кровоснабжения в течение 15 минут; применение критерия "смерти мозга" позволило создать "мультиорганное донорство".
В навязываемом цивилизации "посмертном" донорстве человек принципиально должен быть жив - только тогда его органы пригодны для пересадки. Изменение цивилизационного кода началось относительно недавно: в 1968 г. в США были приняты "Гарвардские диагностические критерии смерти мозга", в 1968 и 1983 гг. появилась и была дополнена "Сиднейская декларация относительно смерти", в 1983 г. - "Венецианская декларация о терминальном состоянии", а в 1972 г. Американская неврологическая ассоциация признала базовой концепцию смерти мозга, устанавливающую смерть человека единственно по факту смерти мозга.
В 1991 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) приняла "Руководящие принципы трансплантации человеческих клеток, тканей и органов", определившие последующую практику трансплантологии и соответствующее законодательство во всем мире.
В 2008 г. была принята "Стамбульская декларация о трансплантационном туризме", в которой трансплантологи заявили, в частности, что мир находится в состоянии "глобального дефицита донорских органов", и что "каждая страна должна гарантировать осуществление программ, предупреждающих этот дефицит".
В России нормы "посмертного" донорства были законодательно закреплены в законе №4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека" (1992 г.) и №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (2011 г.).
"Посмертное" донорство в России
Если по прежним нормам в России из человека можно было "получить" всего шесть органов, то в 2015 г. согласно совместному приказу Минздрава России и РАН № 367/3 "Об утверждении перечня объектов трансплантации", этот список увеличился до 50 позиций:
амниотическая оболочка; белочная оболочка яичка; васкуляризированный комплекс мягких тканей, включающий дермальный слой кожи, подкожную жировую клетчатку и мышцы; верхняя конечность и ее фрагменты; височная фасция; глазное яблоко (роговица, склера, хрусталик, сетчатка, конъюнктива); кишечник и его фрагменты; комплекс сердце-легкое; кости свода черепа, костный мозг; легкое, нижняя конечность и ее фрагменты; нижняя челюсть; печень; поджелудочная железа с 12-перстной кишкой; подкожно-жировая клетчатка подошвенной области стопы; почка; селезенка; сердце; серозная капсула печени; сосуды (участки сосудистого русла); трахея; фиброзная капсула почки; эндокринные железы (гипофиз, надпочечники, щитовидная железа, паращитовидная железа, слюнная железа, яичко).
Тогда же появился "приказ Минздрава РФ, Российской академии наук от 4 июня 2015 г. N 307н/4 г. "Об утверждении перечня учреждений здравоохранения, осуществляющих забор, заготовку и трансплантацию органов и (или) тканей человека", определивший 65 медучреждений страны (против прежних 20), которые отныне могут забирать органы, и 34 учреждения, в которых эти органы будут пересаживать.
В июне 2015 г. был принят "закон Калашникова" о создании баз данных потенциальных доноров и их органов.
Сейчас в Москве и Санкт-Петербурге существуют Координационные центры органного донорства, на базе которых созданы бригады трансплантологов; полным ходом идет подготовка к открытию такого центра в Сургуте.
По первому сигналу о поступившем потенциальном доноре, бригады трансплантологов выезжают из Центра в больницы, осуществляют кондиционирование (реанимацию) органов, подлежащих пересадке (но не человека), за что, в отличие от реаниматологов, получают надбавку, и в нужный момент изымают их.
В прошлом году в России произошло несколько резонансных случаев, связанных с посмертным донорством: в отделении реанимации, практически на глазах у родственников, людей "разобрали на органы", и виновных не оказалось, потому что "все было по закону".
В "Руководящем принципе ВОЗ" №5 предусмотрен запрет на продажу органов и тканей, но по факту во всем мире "посмертное" донорство стало весьма криминализированной сферой бизнеса, что проявляется, в первую очередь, в зонах вооруженных конфликтов, например, в Югославии, на Украине; в России в 2003 г. много шума наделал скандал с забором почек у живого человека специалистами Координационного центра в московской больнице №20.
Согласно приказу от 25 декабря 2014 г. N 908-н "О порядке установления диагноза смерти мозга человека", с 1 января 2016 г. в России посмертными донорами стали дети с 1 года.
Зачем трупу наркоз?
В 2005 г. в Германии было создано общественное движение КАО, объединяющее родителей, давших согласие на изъятие органов у своих детей, попавших в аварию или иную ситуацию, повлекшую кому.
Движение основали родители, поверившие врачам, что их попавший в автокатастрофу пятнадцатилетний сын уже не жилец, и давшие согласие на изъятие у него органов. Когда на похоронах они увидели по лицу сына, что он страшно страдал перед смертью, они не могли себе простить этого своего согласия. Дальнейшую жизнь они посвятили тому, чтобы оповещать родителей, как на самом деле выглядит "посмертное" донорство. Среди прочего они добиваются того, чтобы общество "признало смертность человека" и "отказалось от медицины, которая использует смерть одного пациента для лечения другого".
При "посмертном" донорстве 97% организма по-прежнему живо , и вот этого еще живого человека рассекают сверху донизу продольным движением или крестообразно, и достают из него еще работающие органы, бьющееся сердце, дышащие легкие. Человек при этом еще чувствует боль, у него продолжают функционировать органы, железы выделяют секрет, сохраняются рефлексы.
В Германии некоторые врачи, не желая сталкиваться с попытками отбиться, с судорогами так называемого "трупа" во время изъятия у него его органов, все-таки дают ему наркоз или вводят обезболивающие. Закономерный вопрос: если это труп, то зачем ему наркоз, а если дают наркоз, то труп ли это?
Все "заранее согласны"
Второй базовый принцип "посмертного" донорства предполагает согласие потенциальных доноров на изъятие у них органов.
В мире приняты две формы такого согласия - презумпция "испрошенного согласия" (как в Великобритании), когда человек сам пишет заявление о желании стать донором, и презумпция "неиспрошенного согласия" - когда человек не только ничего не пишет, но зачастую даже и не подозревает о чьем-то намерении забрать его органы.
В России с 1992 г. действует презумпция "неиспрошенного согласия", и мы все являемся потенциальными "посмертными" донорами "по умолчанию".
По этому поводу в "Основах социальной концепции Русской Православной церкви" сказано: "Неприемлемо сокращение жизни одного человека, в том числе через отказ от жизнеподдерживающих процедур, с целью продления жизни другого. (…)"
Так называемую презумпцию согласия потенциального донора на изъятие органов и тканей его тела, закрепленную в законодательстве ряда стран, Церковь считает недопустимым нарушением свободы человека.
"Донорские органы и ткани усвояются воспринимающему их человеку (реципиенту), включаясь в сферу его личностного душевно-телесного единства". XII.7.
К сожалению, Конституционный суд РФ дважды (2003 и 2016 гг.) пренебрег нравственной нормой и мнением граждан и поддержал законность ст.8 "Презумпция согласия на изъятие органов и (или) тканей" Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-I "О трансплантации органов и (или) тканей человека".
Возможность отказа от перспективы стать "посмертным" донором весьма невнятно прописана в законе №-ФЗ №323 "Об основах охраны здоровья граждан в РФ": это может быть нотариально заверенный отказ или отметка, внесенная в медицинскую карту за подписью главврача.
Как это поможет в ситуации аварии, катастрофы, а также инсульта, тяжелой травмы, в том числе, во время нахождения на пляже, в бане и проч.? Возможно, самым действенным средством стала бы только татуировка на лбу…
Между тем, по мнению известного исследователя Сэма Парнии, на основании наблюдения за 2060 пациентами, перенесшими остановку сердца в 15 больницах в Великобритании, США и Австралии, "смерть - не момент, а процесс, и его сроки и окончание - не в нашей власти ".
Блицкриг "посмертного" донорства в России
Итак, в 2015 г. в России произошел блицкриг по продавливанию новых псевдо-норм в нашу жизнь. Были приняты законы о создании баз данных доноров (регистров), о снятии с доноров возрастных ограничений, о расширении списка изымаемых органов, об увеличении количества больниц, в которых эти органы могут забирать.
На подходе законопроект Минздрава о донорстве, который введет новую профессию - трансплантационного координатора; создание сети трансплантационных координаторов позволит создавать логистику для изымаемых органов и регулировать их потоки.
Также своего часа в Госдуме ждет законопроект №717040-6 "О биомедицинских клеточных продуктах", предполагающий использование тканей эмбрионов для изготовления лекарств.
При этом обществу не перестают внушать, что "посмертное донорство" - процесс, осуществляемый с телом после наступившей смерти, и что это очень благородно - дать свое согласие на передачу собственных органов другому человеку. Не зная истинной картины того, как выглядит "посмертное" донорство, человек хочет верить, что это благое дело. Мол, я умер, мне уже это не надо - ну, пусть хоть другому послужит.
Моменты рождения и смерти человека - это сакральные моменты в сознании любого человека, в сознании общества, которые всегда были таинством, и их суть знает один Творец. Но теперь в этом месте вдруг возникает некто в белом халате и говорит: "Спасать человека слишком затратно, а пустить в дело то, что еще от него может пригодиться - наоборот, рентабельно".
Вот это как раз и есть зримые признаки расчеловечивания: общество теряет человеческие основания, свои традиционные ценности; на смену им приходит т.н. "экономическая целесообразность", когда "все - на продажу".
Цивилизация подошла к этапу, когда те, кто сильней, режут живых людей, которые не могут за себя постоять, не могут дать сдачи, не могут отбиться, не могут защититься. При таком подходе вырождение человечества - это реальная и неминуемая перспектива.
Подводя итог, нужно подчеркнуть, что донорство от живого донора, родственное донорство, явления, сами по себе, действительно, благородные и не могут быть источником тревоги: человек сам определяет свою готовность послужить ближнему и контролирует все связанные с этим решением риски и обстоятельства.
Но в ситуации продвижения т.н. "посмертного" донорства общество цинично и беззастенчиво обманывают, и никакие высокие слова при этом не могут служить оправданием.
Нужно отказаться от презумпции согласия, рассказать людям правду о т.н. "посмертном" донорстве, раскрыть детали и описать механизмы этого процесса, и только после этого предложить каждому сделать свой осознанный выбор. И, конечно же, нужно отменить понятие "смерть мозга" как эквивалент окончания жизни человека.
Людмила Рябиченко, председатель Межрегионального общественного движения "Семья, любовь, Отечество", член Президиума ЦС движения "Народный собор"
