Признавался «анненковцами» атаманом Сибирского казачьего войска , хотя «де юре» им не являлся: атаманом сибирских казаков оставался П. П. Иванов-Ринов . Анненков и его соединение, наряду с казаками включавшее киргизов , отличались особой жестокостью и компенсировали нехватку снабжения мародёрством. После трагедии у перевала Сельке, вести о мародёрстве распространились, что привело к открытому противостоянию «анненковцев» с оренбургскими казаками А. И. Дутова и последующему внутреннему конфликту в белогвардейских рядах, продолжившимся в эмиграции.
Биография
Родился в семье отставного полковника.
- 1906 - Окончил Одесский кадетский корпус .
- 1908 - Окончил Александровское военное училище , выпущен хорунжим в 1-й Сибирский казачий полк на должность командира сотни.
- Переведён в 4-й Сибирский казачий полк (г. Кокчетав).
- 1914 - В казачьем лагере вспыхнул бунт. Бунтовщики выбрали Анненкова своим временным начальником, однако непосредственного участия в выступлении он не принимал. Анненков лично донёс о случившемся сибирскому войсковому атаману. На требование от прибывшего с карательной экспедицией генерала Усачёва назвать зачинщиков и лиц, причастных к убийству офицеров ответил отказом, заявив, что он офицер, а не доносчик. По обвинению в укрывательстве и бездействии предан военно-полевому суду в числе 80 восставших. Оправдан военно-полевым судом. Вышестоящий окружной военно-полевой суд отменил оправдательный приговор низшей инстанции и приговорил Анненков к 1 году и 4 месяцам заключения в крепости с ограничением в правах. Отбытие наказания Анненкову заменили направлением на германский фронт.
- 1915 - В составе 4-го Сибирского казачьего полка участвовал в боях в Белоруссии. Попав в окружение, вывел остатки полка.
- 1915-1917 - Командовал одним из т. н. «партизанских» (точнее, рейдовых ) отрядов, созданных по его инициативе. В ряде публикаций упоминается награждение Анненкова французским орденом Почётного легиона (из рук генерала По). Сведения о награждении Анненкова иностранными орденами и медалями не подтверждены ни одним авторитетным источником. Вместе с тем Анненков за боевые заслуги в Первой мировой войне был удостоен российских военных наград: ордена Святой Анны IV степени, Святой Анны III степени, ордена Святого Станислава II степени с мечами, Святой Анны II степени с мечами, солдатского Георгиевского креста с лавровой ветвью, а также благодарностей от командования. Он обладал высшей наградой Российской Империи за личную храбрость в бою - золотым Георгиевским оружием с надписью «За храбрость» со знаками орденов Святого Георгия и Святой Анны.
- 3 марта 1917 - С отрядом присягнул на верность Временному правительству .
- Сентябрь 1917 - Перешёл с отрядом в распоряжение штаба 1 армии.
- Декабрь 1917 - Выслан в Омск с отрядом для расформирования «за контрреволюционность».
- Январь 1918 - Отказался разоружить отряд по требованию большевиков и начал борьбу, расположившись в станице Захламинской под Омском, однако вынужден был отойти в соседние станицы.
- 18-19 февраля 1918 - Во время «Поповского мятежа » организовал рейд по спасению войсковых святынь сибирских казаков - Войскового знамени 300-летия Дома Романовых и знамени Ермака, - после чего ушёл к Кокчетаву, затем в Киргизскую степь.
- Март 1918 - Избран Войсковым атаманом Сибирского казачества нелегально созванным в станице Атаманской (под Омском) войсковым кругом Сибирского казачества.
Гражданская война
При этом переданные Анненковым полки в отношении воинской дисциплины показали себя с худшей стороны - прибыв в Петропавловск, анненковские «чёрные гусары» и «голубые уланы» занялись в Петропавловске такими грабежами, что там по приговору военно-полевого суда сразу же были расстреляны 16 человек из их числа.
Аналогичный антианненковский характер имело большевистское движение «Горных орлов» во главе с Егором Алексеевым, созданное крестьянами Урджарского района, оборонявшимися засевшими в горах Хабара-Су. В переговорах с Анненковым Алексеев объяснил, что его отряд не признает ни белых, ни красных, ни Временного Сибирского правительства. Алексеев заявил, что они стоят за власть крестьянства и борются против оказачивания. Методы подавления этого движения были типичными для Анненкова:
В один из дней отряд белогвардейцев обрушился на аул «Қырық ошақ» - на жителей рода «Қырық мылтық» и, загнав людей всех сорока дворов в одну большую юрту, порубили всех шашками. В живых в этой бойне чудом осталась одна-единственная трёхлетняя девочка Биржан. Подобная жестокая и кровавая резня произошла и в ауле Болатшы, оставшаяся в истории под названием «Қырық үй қара» - «Траурные сорок домов».
Впоследствии, уже находясь в Китае, А. С. Бакич просил китайские власти разместить части анненковцев отдельно от его отряда на расстоянии не менее чем 150 вёрст. Он гарантировал отсутствие боестолкновений между анненковцами и дутовцами только при соблюдении указанного условия. В качестве причины такой смертельной вражды между ними в письме урумчинскому генерал-губернатору Яну генерал Бакич указал убийство анненковцами на перевале Чулак около сорока семейств офицеров его отряда и беженцев, при этом женщины и девушки от 7 до 18 лет ими были изнасилованы, а затем зарублены.
Пребывание отряда Анненкова в горах Алатау ознаменовалось рядом ненужных и ничем не оправдываемых жестокостей, которые были учинены некоторыми лицами из числа близких соратников атамана по отношению к отдельным партизанам и частным беженцам, попадавшим иногда в район расположения отряда…
Версия самого Анненкова, изложенная им самим в Семипалатинском процессе 1927, была направлена на приуменьшение числа жертв этого преступления, факт которого он не отрицал, и на то, чтобы возложить часть вины за него на самих погибших.
Но свидетельства уральских казаков, в том числе тех, кто писал об этом в Китае, вне досягаемости советской власти и никак не заинтересованных в компрометации белого движения, говорят о совершенно ином. Так, белогвардейский офицер А. Новокрещёнков, находясь в Китае, писал о трагедии на перевале Сельке:
«Приблизительно в марте, числа 16-19-го, отряд атамана Анненкова под натиском Красной армии подошёл к границе Китая у перевала Сельке. Это место атаман назвал „Орлиное гнездо“ и расположился там лагерем с отрядом численностью примерно в 5 тысяч человек. Здесь были полк атамана Анненкова, или Атаманский, Оренбургский полк генерала Дутова, Егерский полк и Маньчжурский при одной батарее и сапёрном дивизионе. Атаманский полк осуществлял прикрытие отступления отряда. Он же на месте производил суд над идущими на родину партизанами - их просто раздевали и расстреливали или сообщали вооруженным киргизам, что идёт такая-то партия и её надо уничтожить. С отрядом к границе шли семьи некоторых офицеров, как, например, семья заслуженного оренбуржца полковника Луговских, состоявшая из трёх дочерей, престарелой жены, жена есаула Мартемьянова и в числе других - жена с 12-летней дочерью вахмистра Петрова-оренбуржца. Всем семьям атаман приказал эвакуироваться в Китай, а сам немедля отдал приказ 1-й сотне Атаманского полка, сотнику Васильеву отдать всех женщин в распоряжение партизан и киргизов, а мужчин перебить. Как только стали приезжать семейства, то сотник Васильев задерживал их под разными предлогами и отправлял в обоз своей сотни, где уже были любители насилия: полковник Сергеев - начальник гарнизона Сергиополя, Шульга, Ганага и другие. Прибывших женщин раздевали, и они переходили в пьяные компании из рук в руки, и после их рубили в самых невероятных позах. Из этой клоаки удалось выбраться уже изнасилованной с отрубленной рукой дочери вахмистра, которая прибежала в отряд и всё рассказала. Это передали оренбуржцам, попросили их встать на защиту. Полк немедля вооружился, а командир его Завершенский пошёл с Мартемьяновым к атаману и потребовал выдачи виновных. Атаман долго не соглашался, оттягивал время, дабы главный виновник Васильев имел возможность убежать за границу и тем самым замести следы. Но Завершенский под угрозой револьвера заставил атамана выдать преступников. Оренбуржцы арестовали Шульгу, Ганагу и ещё трёх-четырёх человек. Были вызваны добровольцы их порубить. Рубка этих людей происходила на глазах всего отряда. После этой казни полк немедля снялся и пошёл в Китай, не желая оставаться в отряде. Вслед полку анненковцы дали несколько выстрелов из орудий, к счастью, не попавших в цель… Позднее по приказу генерала Дутова произвели дознание в управлении эмигрантами. Васильева поймали, арестовали, и он погиб голодной смертью в том же Оренбургском полку уже в Китае»
(Военно-исторический журнал, 1991, № 3, стр. 76-77.)
- 28 апреля 1920 - Ушёл с остатками отряда в Китай, где базировался в Синьцзяне . Перед этим Анненков коварно предложил всем желающим солдатам и казакам остаться в России, передав оружие анненковцам. Когда это ими было выполнено, а таких оказалось большинство, их направили в несуществующий город «Карагач», где для них якобы даже приготовили подводы для перевозки домой. Но вместо возвращения на родину несколько тысяч обманутых атаманом безоружных людей были по его приказу безжалостно перебиты в глухой местности Актума в трёх верстах от озера Алаколь (в Алматинской области современного Казахстана). Они были расстреляны партиями по 100-120 человек и зарыты в заранее, за два месяца до этого, вырытых по приказу Анненкова пяти огромных рвах, превращённых в большие могилы. Как было сказано в обвинительном заключении в семипалатинском процессе 1927 года, «изъявившие желание вернуться в Советскую Россию, были раздеты, потом одеты в лохмотья и в момент, когда проходили ущелья, пущены под пулемётный огонь оренбургского полка» . После этого последнего на российской земле финального массового убийства всё некогда многотысячное войско Анненкова сократилось до 700 человек, с которыми он перешёл китайскую границу. С собой он вывез очень много всякого награбленного имущества до автомобилей включительно, а также золото и другие ценности.
- 15 августа 1920 - Перебазировался в г. Урумчи , разместившись в бывших русских казачьих казармах. При этом, что характерно, русская колония Урумчи не встречала анненковцев при их вступлении в город, помня о чудовищных злодеяниях, совершённых ими на перевале Сельке. «Партизанам» же без особого на то разрешения запрещено были появляться в городе и иметь какое-либо общение с местной русской колонией.
- Сентябрь 1920 - Перебазировался в крепость Гучэн .
- Март 1921 - Арестован китайскими властями и посажен в тюрьму г. Урумчи . По утверждению самого Анненкова на следствии, одной из причин его ареста было стремление китайских властей получить путём вымогательства имевшиеся у него ценности. Дополнительным мотивом был конфликт из-за переподчинения китайским губернатором состоявшего из китайских граждан Маньчжурского полка, в котором генерал Ян нуждался для усиления собственных позиций. Вместе с тем существуют и документы, в которых китайские власти прямо обвиняли самого Анненкова и его «добровольцев» в грабежах и неоднократно требовали от него, когда он ещё находился на свободе, пресечь подобные действия его подчинённых.
- Февраль 1924 - Освобождён стараниями начальника штаба отряда генерал-майора Н. А. Денисова и благодаря вмешательству представителей стран Антанты.
- 7 апреля 1926 - Обманным путём захвачен командующим 1-й Китайской народной армией маршалом Фэн Юйсяном (за крупное денежное вознаграждение) и передан чекистам, действовавшим на территории Китая, после чего через Монголию вывезен в СССР. Чтобы скрыть факт выдачи Анненкова китайцами, в СССР распространялась версия о добровольном переходе границы и сдаче Анненкова советским властям, а также об отречении его от прежних взглядов, что не соответствовало действительности.
- 25 июля - 12 августа 1927 - судебное заседание выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР в Семипалатинске . Основной пункт обвинения - массовые зверства над пленными и мирным населением, количество жертв анненковского террора насчитывает даже не сотни, а многие тысячи жертв. Так, по материалам расследования преступлений Анненкова и его сподручных установлено, что в городе Сергиополе расстреляно, изрублено и повешено 800 человек. Сожжено село Троицкое, где анненковцами забито насмерть 100 мужчин, 13 женщин, 7 грудных детей. В селе Никольском выпорото 300 человек, расстреляно 30 и пятеро повешено. В селе Знаменка, что в 45 верстах от Семипалатинска, вырезано почти всё население, здесь у женщин отрезали груди. В селе Колпаковка изрублено, расстреляно и повешено 733 человека, в посёлке Подгорном - 200. Сожжены сёла Болгарское, Константиновка, Некрасовка. В селе Покатиловка изрублена половина жителей. В Карабулаке Учаральской волости уничтожены все мужчины. По словам свидетеля Турчинова, трупы не зарывались, и собаки до такой степени откармливались и привыкли к человечьему мясу, что, зверея, бросались на живых людей. Помимо зверств над мирным населением, в вину Анненкову также ставился расстрел восставшей ярушинской бригады, пытавшейся перейти на сторону красных. Массовый расстрел близ озера Алаколь 3800 солдат и казаков, пожелавших при бегстве корпуса атамана в Китай остаться в России, обвинением подробно не рассматривался, поскольку детально стал известен лишь после вынесения приговора .
- 25 августа 1927 - Расстрелян вместе с Н. А. Денисовым .
- 7 сентября 1999 - Военная коллегия Верховного Суда РФ отказала в реабилитации Анненкова Б. В. и Н. А. Денисова .
Может, Анненков был прав, что в какой-то момент упившиеся кровью головорезы стали неуправляемы, чинили погромы, грабили и убивали без оглядки на своего командующего. Однако таковыми их сделал он, Анненков. Атрибутика из черепа с человеческими костями, розги, плети, незаконные расправы без суда и следствия, зверские казни - всё это насаждал сам атаман, в основном всё делалось по его личному приказу и исполнялось тотчас, в его присутствии.
Генерал-лейтенант юстиции Д. М. Заика, полковник юстиции В. А. Бобренёв, к.ю.н («Военно-исторический журнал» 1990-1991 гг.)
Из показаний адъютанта Анненкова: «Чёрным бароном атамана прозвали ещё в Кокчетаве, кто первый - не помню… В Омске мы, соратники знали его уже как человека не курившего и не потреблявшего спиртных напитков, но много уничтожавшего конфет. Не имел друзей, чуждался женщин - он был холост…. В Киргизии Анненков любил покататься на автомобиле, любил задавить кошку, собаку, курицу, барана… Говорил, что хотелось бы задавить какого-нибудь киргизёнка».
Когда под гнётом большевизма народ России изнывал, Наш маленький отряд восстанье поднимал Мы шли на бой, бросая жён своих, дома и матерей Мы дрались с красными желая дать покой скорей… Два года дрались с тёмной силой, теряя сотнями людей. Не мало пало смертью храбрых, под пулями чертей. Увы, капризная судьба сильней нас, Дурман народа не прошёл, не наступил победы час. И сам Колчак, избранник богачей. В Иркутске был расстрелян руками палачей. Мы долго дрались в Семиречье, имея пять фронтов, Но видно приговор Всевышнего для нас уже был готов. И нам пришлось, оставив всё, уйти в Селькинские вершины, Таща с собой снаряды, пушки и машины. Без хлеба, без жилищ мы страдный путь свершали, Измучившись в дороге, в снегу всю ночь дрожали. Так отступая шаг за шагом, к границе путь держали. Попытки красных наступать спокойно отражали.Б. В. Анненков
В литературе и печати
Во время большевизма, когда Совдеп не прочь был обезличить Сибирское казачье войско, отнять у него и земли, и само имя казака, является Анненков. До хитрости смело берёт он из казачьего собора знамя Ермака и собирает под ним всех, кто готов отдать свою жизнь за освобождение от большевиков. В этом, как и во многом другом, заслуга Анненкова.
В заседании 12-21 июля IV войскового Круга постановили обязать Анненкова, возвратить знамя Ермака в Войско. И что это знамя до сих пор находится в отряде Анненкова. Вот вам минус в его заслугах. Неповиновение в начальнике - плохой признак. Зачем ему знамя теперь, когда у него в руках значительный отряд?
В наше смутное время, когда государственные перевороты делаются сравнительно небольшой кучкой солдат, всего можно ждать от энергичных людей, которых слава подобна вину, легко охмеляет.
Есаул Семёнов (ныне полковник), действовавший против большевиков, имел значительно больше отряд, чем Анненков большую реальную силу, чем генерал
Война рождает как героев, так и злодеев. И не удивительно, что иногда оба качества уживаются в одном человеке. Таковым был Борис Анненков — человек беспримерной храбрости и беспримерной жестокости, Красные, против которых он воевал, боялись одного его имени. Белые, среди которых он оказался, не знали, что с ним делать.
Атаман Анненков прожил всего тридцать восемь лет, но воспоминаний о его жизни и «подвигах» осталось великое множество. Самое замечательное в его биографии: атаман Анненков искренне верил, что делает доброе дело. С лозунгом «За веру, царя и отечество» вел он в бой своих солдат. И они шли, готовые убивать и умирать.
Военная биография Бориса Анненкова хорошо известна, но о его детстве и юности сложно что-то сказать. Он родился под Киевом не то в марте, не то в феврале 1889 года в дворянской военной семье. Отец был полковником в отставке, поэтому мальчика отдали учиться в Одесский кадетский корпус. В семнадцать лет юноша был выпущен из корпуса и тут же поехал продолжать обучение в Александровское военное училище. Через два года в чине хорунжего его приписали к Первому сибирскому казачьему полку, и девятнадцати летний хорунжий отправился по месту службы — на китайскую границу, в Джаркент.
Шел 1908 год. Россия только что пережила первую революцию и проиграла Русско-японскую войну. Когда в его полк приехал новый командир, будущий прославленный генерал Краснов, тогда еще полковник, он сразу лестно отозвался о двадцатидвухлетнем Борисе. Умный, настойчивый, превосходно владеющий оружием, занимающийся гимнастикой, всегда подтянутый, выносливый и бодрый — сотник не мог не понравиться. Краснов решил, что его ждет великое будущее.
Когда сотник Анненков был в отпуске, разразилась Первая мировая война. Когда он вернулся в Кокчетав, казачье войско бурлило. Казаки не желали признавать начальство. Они сместили своих командиров с должностей, а умного и всеми уважаемого Бориса выбрали временным командиром. И пришлось Анненкову отправляться к своему атаману и объяснять ситуацию. Но за это время вышестоящее начальство уже выслало в полк карательный отряд генерала Усачева, который потребовал выдать зачинщиков. Анненков посмотрел ему в глаза и отказался. Генерал этого не простил. Его экспедиция захватила 80 казаков и несговорчивого офицера и отправила на военно-полевой суд. Но Борису повезло: суд его оправдал. Усачева это разозлило, и сотника судили повторно, уже окружным судом. Приговорили к полутора годам заключения в крепости. А поскольку шла война — заменили крепость германским фронтом.
Офицер Анненков сражался в Белоруссии, где добился создания рейдовых отрядов, заслужил множество медалей и орденов за годы войны: Святой Анны, Святого Станислава, Георгиевского креста с лавровой ветвью и золотого Георгиевского оружия с орденами Святых Георгия и Анны. За годы войны сотник дослужился до есаула.
Но тут наступил 1917 год, революция, Октябрьский переворот. Анненков получил приказ передислоцироваться в Омск. Но предварительно сдать оружие. Этот приказ тут же открыл глаза на текущую обстановку. Оружия отряд не сдал, но где пешком, где транспортом, где железной дорогой стал продвигаться на восток, в Сибирь. И за время пути Борис, теперь уже старшина, увидел пролетарскую революцию во всей красе. Расстрелы на месте, без суда, разбой, перекошенные от ненависти лица «мирных граждан», трупы. Атаман был сентиментален, но теперь он решил для себя — большевиков нужно убивать, а против террора можно действовать только террором.
Казаки никогда не были спокойными и рассудительными. Клич своего командира они подхватили с восторгом. Граница между мирными людьми и врагом у них совершенно стерлась. Казаков всегда учили не щадить бунтовщиков. Что ж удивляться, что герой войны избрал для усекновения «гидры революции» тактику выжженной земли?
Из разоренной церкви его людям удалось отбить войсковые знамена, и отряд ушел в степи, им удалось найти контакты с белыми подпольщиками и подготовить расправу над красными в Омске. В марте 1918 года его избрали на казачьем кругу войсковым атаманом, а 19 марта его люди с марша взяли Омск. Расправа была чудовищной. Но и красные тоже не дремали: в апреле они снова отбили Омск. Правда, отряд пополнился желающими воевать за Отечество, и набралось полторы тысячи штыков. Понимая, что в Восточной Сибири им не закрепиться, Анненков повел своих людей на Урал.
Там в их ряды влились белочехи. Вскоре в Екатеринбурге расстреляли царскую семью. Это было последней каплей: с этой ночи о человечности и гуманизме атаман предпочел забыть. В сентябре его люди вырезали и сожгли восставшие против белых Павлодарский и Славгородский уезды. Не щадили ни детей, ни женщин, что уж говорить о мужчинах? Убивали не просто, а так, чтобы жертвы как следует помучались. Это была расплата красных за смерть царя. За это Анненков получил от белого командования еще один орден — Святого Георгия 4 степени и звание генерал- майора. Его отряд превратился в дивизию, она была пестрая в национальном плане — русские, казахи, киргизы, китайцы, уйгуры, маньчжуры, афганцы, и одним видом эта орда Гражданской войны вселяла ужас. Что уж там о действиях!
Дивизия охотно насиловала, резала языки, уши и носы, отрубала руки и ноги, насаживала на штыки и вспарывала животы. Военные успехи были превосходные, но белое командование радоваться и ставить Анненкова в пример резко прекратило. Выслушав челобитчиков и донесения собственных разведчиков, командование пришло в ужас. В Петропавловске, на который орда налетела с ревом и свистом, шестнадцать «защитников отечества» тут же получили приговор полевого суда и пулю в голову. Везде, где появлялись они, люди бежали, бросив все имущество. Белые генералы не знали, что делать. Вроде бы свой, патриот и герой, но этот герой словно специально играет на руку красным: стоит людям узнать, что идет его дивизия — тут же переходят на сторону врага! И еще хуже: когда, закончив очередной партизанский рейд в подозрительные села, дивизия столкнулась с красными частями, им пришлось отступить. Многонациональный сброд Анненкова мог убивать лишь безоружных. Дивизия была разбита.
В 1920 году стало ясно, что Белое движение проиграло. В Иркутске погиб Колчак. С остатками войска атаман ушел в Китай. На границе с Китаем его армия «повеселилась» в последний раз — резали не только красных, но и белых и всяких интеллигентов. Ради забавы вставали в круг и рубили всех без разбора как капусту. Атаман ничего сделать не мог. Он мог только писать стихи. И писал. Неумелые стихи, грустные, потерянные. О родине, о боях, о дороге, о снеге, о голоде, о смерти. Часть его людей идти в изгнание не захотела. Все они были убиты на родине. Сам Анненков оказался в китайском Урумчи. Там он был никому не нужен. Вскоре его арестовали китайские власти. Причина ареста неясна: не то хотели заставить русских партизан отдать все ценности, не то желали отнять у чужеземцев маньчжурский полк, созданный на базе бывшего партизанского отряда, не то и в Китае войско не удержалось от грабежей и насилия. Через три года генералу Денисову удалось вытащить его из застенка. Однако тому снова не повезло: теперь уже китайский маршал соблазнился обещанным чекистами за голову атамана вознаграждением. И тот был схвачен и переправлен в Советскую Россию. Вместе с Анненковым взяли и его защитника Денисова. И через три года в советском плену, обвинив в немыслимом количестве жертв, 25 августа 1927 года атаман был расстрелян.
Data-yashareQuickServices="vkontakte,facebook,twitter,odnoklassniki,moimir" data-yashareTheme="counter"
из дворян Новгородской губ., сын отставного полк., потомок декабриста И.А. Анненкова. Род. в Курской губ. Окончил Одесский кадетский корпус (1906), Александровское военное училище (1908). На службе с 1906. Хорунжий (с 09.08.1908). Сотник (с 15.10.1911). Подъесаул (за боевые отличия, с 16.04.1915). Есаул (1917). Войсковой старшина (за боевые отличия, с 28.07.1918 со ст. с 10.07.1918). Полковник (с 19.10.1918). Генерал-майор (с 1919). Служба: В 1 Сибирском казачьем полку (1908-1914), младший офицер 1 сотни, командир 1 сотни. Прикомандирован к управлению 1-го военного отдела Сибирского казачьего войска (1914). За непринятие мер к прекращению бунта мобилизованных казаков в сборном лагере под Кокчетавом предан военно-полевому суду и приговорен к 1 году и 4 месяцам заключения в крепости с исключением с воен. службы. Наказание отложено до окончания боевых действий (1914). Участник Первой мировой войны. В 4 Сибирском казачьем полку (1914-1915), командир 5 сотни. Ранен, дважды контужен. Помилован императором (20.03.1916). Начальник отряда особого назначения (партизанского отряда) Сибирской казачьей дивизии (с 12.12.1915), действ. в тылу противника. Прибыл во главе отряда в Омск на расформирование (12.1917), отказался подчиниться приказу Совета казачьих депутатов о разоружении и был объявлен вне закона. Возглавил казачью «Организацию тринадцати» в Омске, вскоре переформированную в партизанский отряд (01.1918). Возглавил партизанский отряд из сибирских и оренбургских казаков, участвовавший в боях с красными в районе Омска, в Зап. Сибири, на Южном Урале и в Туркестане. С образованием Временного Сибирского правительства в Омске отряд Анненкова был включен в состав отдельного Уральского армейского корпуса (с 26.08.1918 - III Уральского армейского корпуса). Летом 1918 отряд Анненкова насчитывал ок. 200 чел., действовал в районе Верхнеуральска и Белорецка. Участник боев с отрядами И.Д. Каширина и Н.Д. Томина. В начале сентября 1918 г. вынужден покинуть фронт III Уральского армейского корпуса для подавления восстания в районе г. Славгород. С отрядом занял Славгород и учинил массовые экзекуции (15.09.1918). Участник карательных операций в белом тылу. Командующий сводной Партизанской им. атамана Анненкова дивизией (с 23.10.1918). С 01.1919 действовал в Семиречье, в основном на юго-востоке Семиреченской обл. (Копальский и Лепсинский уезды). Командир II Степного Сибирского армейского корпуса (с 26.11.1919, сменил ген. И.С. Ефтина). Командующий отдельной Семиреченской армией (с кон. 1919), созданной из частей II Степного Сибирского армейского корпуса и Отдельной Оренбургской армии. В эмиграции - в Китае (с 10.05.1920). В лагере на реке Боротол (севернее г. Кульджа). Не выполнив требований кит. властей о разоружении отряда, выехал в Урумчи (сер. 07.1920), чтобы оттуда попасть в район г. Кобдо, перейти границу и начать боевые действия против красных на Алтае. Угрожая оружием, Анненков получил от кит. властей денежные средства и из Урумчи направился к креп. Гучен, которую взял с боем. Арестован со штабом кит. властями в Гучене и заключен в тюрьму г. Урумчи (03.1921-02.1924). По освобождении занялся коневодством в провинции Ганьсу. Согласился организовать отряд в составе армии маршала Чжан Цзо-лина, но был задержан ген. Фэн Юй-сяном, передан агентам ОГПУ в г. Калган (31.03.1926) и вывезен в СССР (10.04.1926). Расстрелян в Семипалатинске по приговору воен. коллегии Верховного Суда СССР после открытого судебного процесса (07-08.1927). Почетный казак ст. Семипалатинской Семиреченского казачьего войска. Награды: Св. Станислава 3-й ст. (1911), Св. Анны 4-й ст. с надписью «За храбрость» (1914), Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом (1915), Св. Станислава 2-й ст. с мечами (1915), Св. Анны 2-й ст. с мечами (1915), мечи и бант к ордену Св. Станислава 3-й ст. (1916), Георгиевское оружие «за то, что, состоя в чине сотника, 29-го января 1915 года, при отходе из Восточной Пруссии, будучи спешно выслан со своей сотней на левый фланг 28-й пехотной дивизии в течение 3-х дней непрерывно 29-го, 30-го и 31-го января, презирая всякую опасность и не считаясь с наседавшими на него превосходными силами, вел упорный бой, сдерживая настойчивый натиск противника, и тем облегчил отход частей дивизии к Сувалкам, лично работая шашкой наряду с казаками в лихих схватках» (ВП 11.01.1917), Знак отличия Военного ордена 4-й ст. с лавровой ветвью для офицеров (1917), орден Св. Георгия 4-й ст. «за ликвидацию «Черкасской обороны» красных на Семиреченском фронте» (15.10.1919), франц. орден Почетного легиона.
Сложно представить историческую фигуру более противоречивую, чем атаман Анненков: для одних он прославленный герой и блестящий организатор, для других неуправляемый командир и кровавый деспот.
Портрет
Атаман Борис Владимирович Анненков (1889-1927) из числа удалой казацкой вольницы, для кого личная свобода всегда дороже закона и порядка. У него было развито чувство долга и чести, но в не меньшей степени проявлялись своенравность и независимость.
Потомственный дворянин Анненков имел тягу к учению. В 1906 году он закончил Одесский кадетский корпус, а через два года Александровское военное училище. Особенно преуспел он в изучении языков. Помимо английского, французского и немецкого в короткие сроки он овладел казахским и китайским языками.
Анненков был прекрасным спортсменом: он отлично фехтовал, скакал на лошади и стрелял. Со своим однополчанином хорунжим Берниковым он штурмовал еще не покоренные вершины Джунгарского Алатау. Высотам он давал имена, например, Ермака Тимофеева или Николая II.
«Черный барон», – так называли Анненкова за пристрастие к черному цвету, он не имел привычки курить и пить, чуждался женщин и не заводил друзей. Были у него и слабости – конфеты и лошади. К скакунам питал он особенную страсть. Он тщательно отбирал лошадей, занимался их разведением, но особенно любил своего верного Султана.
В наказание на фронт
Свои лучшие качества тогда еще сотник 4-го Сибирского казачьего полка Анненков показал во время бунта. Мятежные казаки одного из лагерей выбрали его в начальники, однако он не стал связываться с бунтовщиками и доложил все начальству. Но когда для подавления бунта прибыла карательная экспедиция, на просьбу выдать зачинщиков мятежа он заявил, что офицер, а не доносчик.
Как наказание военно-полевой суд отправляет Анненкова на Германский фронт. Там, на полях Первой мировой наиболее полно раскрылись военные таланты будущего атамана. Попав в окружение, ему удалось совершить практически невозможное – вывести из него остатки полка.
Зарекомендовав себя как отличный офицер, с общего одобрения Анненков назначается командиром партизанского отряда, собранного из казаков-добровольцев. Воюя в тылу врага, он раз за разом своими дерзкими рейдами застает немцев врасплох. Железная дисциплина среди подчиненных уже тогда отличала его как военачальника.
«Красным» бой!
После отречения Николая II от престола Анненков со своим отрядом присягнул Временному правительству, но пришедшие к власти большевики за контрреволюцию его выслали в Омск. Командир отказался разоружить своих подчиненных и, отступая вглубь казачьих территорий, становится в оппозицию новому режиму. В марте 1918 года его избирают атаманом Сибирского казачества, а в июле – Войсковым старшиной.
Имея первоначально сравнительно небольшое количество солдат – около 1500 штыков и сабель, Анненков, тем не менее, успешно вступает в Гражданскую войну. Один за другим он разбивает отряды Каширина и Блюхера, совместно с «белочехами» самоотверженно борется с Советской властью в Западной Сибири, участвует в подавлении большевистских восстаний, а также освобождает от «красных» Семиречье.
По последнему слову
Не имея достаточно средств, атаман, тем не менее, следит за качеством обмундирования и вооружения своих солдат. Конечно, не обошлось и без хитрости. Так, в Семипалатинске, надавив на оставшихся там буржуа, он собирает «добровольные» взносы, довольно приличные суммы, и тратит их на свою армию.
Его солдаты одеты с иголочки. Они носят черные гимнастерки, чакчиры с серебряными лампасами и расшитые белыми шнурами ментики – почти по канонам гусарской формы. Свою форму имели и другие полки, входившие в подчинение Анненкову – оренбургский, семиреченский, маньчжуро-китайский.
И вооружаются «анненковцы» по последнему слову. У них есть английские пулеметы «Льюиса» и французские – системы «Шоша», американские «Виккерсы» и «Кольты», японские и английские винтовки, и даже тяжелые пушки.
Неповиновение
Анненкова несколько раз пытались перебросить на Западный фронт, однако безуспешно. Все что он смог, так это выделить несколько полков для отправки на Восточный фронт. Он явно не хотел разрушать созданную в Семиречье маленькую империю. В белогвардейских верхах Анненков прослыл не очень надежным и недисциплинированным командиром.
Куда подевалась и железная дисциплина его солдат? Выделенные атаманом для Восточного фронта полки показывают себя с худшей стороны: в Петропавловске они начинают заниматься разбоем и грабежами. Постановлением военно-полевого суда 16 наиболее провинившихся солдат приговариваются к расстрелу.
Кровавый атаман
Один из сослуживцев Анненкова рассказывал, что когда атаман катался на автомобиле, он любил переехать то кошку, то собаку, то барана, но иногда высказывал и более изуверское желание – «задавить какого-нибудь киргизёнка». Позднее усилиями своей армии он «давил» уже многих – не только солдат, но и безоружных людей.
Время постепенно меняло, по выражению генерала П. Н. Краснова, «одаренного Богом, смелого, решительного, умного» человека. Защитники доброго имени атамана оправдывают его жестокость военным временем и необходимостью ответить на «красный террор». Но очевидцы в своих воспоминаниях рисуют не столь героическую картину.
Личный шофер Анненкова Алексей Ларин вспоминал, что его начальник довольно часто совершал рейды по селам, выискивая симпатизирующих большевикам крестьян. Уличенных в симпатии «черные гусары» пороли до потери сознания, но могли зарубить шашками или расстрелять. Не жалели ни женщин, ни детей. При этом сам атаман не принимал участия в расправах, а только наблюдал.
Более ужасающую картину рисовала уцелевшая поле одного из рейдов атамана жительница села Черный Дол: «Делали что хотели, забирали, палили, смеялись над женщинами и девушками, насиловали от 10 лет и старше <…> моего мужа взяли в город и изрубили, отрезали нос и язык, вырезали глаза, отрубили полголовы. Мы нашли его уже закопанным».
Конец империи
Дурная слава об «анненковских» бесчинствах распространялась не только среди большевиков и крестьян, но и среди белогвардейцев. Неудивительно, что после того как Красная армия вынудила атамана отступить за китайскую границу, из его многотысячной армии осталось не более 700 человек.
Разрозненные отряды Анненкова сначала добрались до Урумчи, а затем обосновались в Гучене.
Именно в Гучене в конце марта 1921 года произошел вооруженный конфликт между китайскими солдатами и отрядом Анненкова, по мнению историков, спровоцированный большевистскими агентами. Отправившийся утрясать инцидент Анненков был тут же арестован и посажен в тюрьму. Только в феврале 1924 года благодаря стараниям бывших соратников Анненков был освобожден.
Но долго атаману гулять на свободе не пришлось. Уже в апреле 1924 года подкупленный большевиками китайский маршал Фэн Юйсян выманил Анненкова, а затем сдал его чекистам. Как замечают исследователи, это была одна из первых операций Советской власти по обезглавливанию «белого движения» за рубежом.
Атамана Анненкова судили в Семипалатинске в июле-августе 1927 года. Обвиняли его отнюдь не в контрреволюционной деятельности, а в массовых зверствах над пленным и мирным населением. Количество жертв «анненковского» террора исчисляется многими тысячами. Так, в одном Сергиополе было убито около 800 человек, а возле озера Алаколь по приказу атамана расстреляли 3800 солдат и казаков, пожелавших остаться в России. 24 августа 1927 года Анненков был казнен.
P.S.
7 сентября 1999 года Военная Коллегия Верховного суда РФ в реабилитации Бориса Анненкова отказала.
В историю имперской колонизации Туркестана вписали свои имена многие яркие представители русской нации. Один из них, Борис Владимирович Анненков, родился 21 февраля 1889 года в Волынской губернии в потомственной дворянской семье. Дед его - известный декабрист Анненков, родной дядя и старшая сестра участвовали в народовольческом движении, отец - отставной полковник, тоже в молодости был связан с революционерами. Интересный исторический парадокс: дед - декабрист, отец - народоволец, а внук - ярый монархист.
У него было два брата - Аркадий и Николай, о судьбе которых ничего не известно. В 1898 году все братья были внесены во 2-ю часть родословной книги по Новгородскому уезду
В 8 лет Бориса отдают в Одесский Кадетский Корпус.
По окончании корпуса, в 1906 году он поступает в Александровское Военное Училище в Москве.
Через два года, по окончании училища по 1-му разряду, Борис выпущен в чине хорунжего в 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеева полк, дислоцировавшийся в то время в Семиречье - в городе Джаркенте на границе с Китаем.
Имея склонность к иностранным языкам (ещё в кадетском корпусе и училище он изучал английский, немецкий и французский языки), на границе Борис Владимирович принялся изучать киргизский (казахский), а затем и китайский языки, которыми вскоре овладел в совершенстве.
Служба на рубеже огромной страны, где ясно осознавалось величие государства, протянувшего свои владения далеко вглубь Азии, окончательно сформировала мировоззрение будущего атамана.
Получив ещё в детстве монархическое воспитание, он на собственном опыте убедился в необходимости для России сильной самодержавной власти.Анненков, будучи прекрасным спортсменом, вместе со своим однополчанином хорунжим. Берниковым и командой разведчиков принялись штурмовать никем доселе не покорённые вершины Джунгарского Алатау - давая им названия: гора Императора Николая II, гора Ермака Тимофеева, гора Казачья, ледники Ермаковский и Сибирский.
Покорив первый из названных пиков, Борис Владимирович сложил на вершине пирамиду из камней и водрузил на ней алый с белым крестом флаг своего полка.
В 1911 году в 1-й Сибирский казачий полк прибыл новый командир - полковник Пётр Николаевич Краснов, будущий атаман Войска Донского и один из руководителей Белого Движения.
Уже в эмиграции он писал о своём бывшем подчинённом - молодом сотнике Анненкове: «Это был во всех отношениях выдающийся офицер. Человек, богато одаренный Богом, смелый, решительный, умный, выносливый, всегда бодрый. Сам отличный наездник, спортсмен, великолепный стрелок, гимнаст, фехтовальщик и рубака - он умел свои знания полностью передать и своим подчиненным-казакам, умел увлечь их за собою. Когда сотник Анненков, временно, до прибытия со льготы из войска есаула Рожнева, командовал 1-й сотней - сотня эта была и первой в полку. Когда потом он принял полковую учебную команду, команда эта стала на недосягаемую высоту» («На рубеже Китая», Париж, 1939 г.).
Можно ли было предположить тогда, как схоже в будущем сложится их судьба, что оба станут войсковыми атаманами и погибнут в чекистских застенках, только с разницей в 20 лет? …
Была у Бориса Владимировича и ещё одна страсть - восторженная любовь к лошадям. Ради них он объездил всё Семиречье - покупал, продавал и обменивал, оставаясь при этом верным своему рыжему скакуну Султану, с которым завоевал много призов на ипподромах.
Незадолго до начала мировой войны сотник Анненков был отпущен из полка на льготу, а с объявлением мобилизации в июле 1914 года командируется в город. Кокчетав - место лагерных сборов казаков-льготников, где назначен командиром сотни. Здесь произошёл случай, который показывает благородство души этого человека.
Произошедшие в лагере волнения льготников привели к посылке в Кокчетав экспедиции из Омска для расследования инцидента. Борис Владимирович, несмотря на всю преданность Государю и присяге, тем не менее, отказался назвать имена зачинщиков беспорядков, заявив, что он офицер, а не доносчик. Это стоило ему многих неприятностей, а вскоре он был отправлен на Германский фронт, в 4-й Сибирский казачий полк, ведший тяжёлые бои в районе Пинских болот и Августовских лесов. С собой из Джаркента сотник Анненков взял уйгурского мальчика Юсупа Одыханова, состоявшего при нём добровольцем. Уже вскоре, за доставленное под огнем немцев донесение, Юсуп был представлен к Георгиевскому кресту 4-й степени.
На фронте полностью раскрылись воинские таланты Бориса Владимировича. В 1915 году он, как один из лучших офицеров Сибирской казачьей дивизии, с общего одобрения командиров полков назначается командиром партизанского отряда из казаков-добровольцев, действовавшего в тылу немецкой армии. За короткое время Анненков получает Георгиевское оружие, английскую золотую медаль «За храбрость» и французский орден Почетного Легиона и чин есаула.
Не выходивший из боёв отряд Анненкова даже первые известия о февральском перевороте 1917 года получил от немцев.
Анненков, несмотря на развал армии под воздействием агитации большевиков, надеялся, что Временное правительство способно довести Россию до Учредительного Собрания - которое снова изберет Царя, опирающегося на Думу и земства.
К осени 1917 года положение на фронте стало катастрофически ухудшаться из-за деятельности разнообразных комитетов и советов и фактическому устранению принципа единоначалия в армии.
Процветавшее же на передовой так называемое «братание» умело использовалось германским командованием. Тем не менее, отряд Анненкова, ставшего уже войсковым старшиной, оставался одной из самых боеспособных единиц I Армии.После Октябрьского переворота распоряжением армейского Совета партизанскому отряду предписано было отправляться в Омск на расформирование. Совершив переход через всю европейскую Россию, отряд, под разными благовидными предлогами, а где и хитростью отказываясь разоружиться, прибыл в Сибирь - и тут же оказался на нелегальное положение.
Начинается яростная борьба Анненкова с захватившими власть коммунистами - сначала на территории Сибири и Урала, а затем в Семиречье.Одним из первых действий партизан Анненкова стало спасение святынь Сибирского Войска - трёхсотлетнего Знамени Ермака и Войскового знамени, которые удалось вынести прямо во время церковной службы из Войскового собора, после чего отряд уходит в киргизские степи.
Но вскоре отряд возвращается к Омску. Разместившись в районе станицы Мельничной, он вступает в контакт с подпольной организацией «Тринадцать», начав набор добровольцев.
Летом 1918 года коммунистическая власть в Омске пала, и Анненков, к тому времени командир отряда численностью до 1000 человек, направляется на Верхнеуральский фронт.
За успешные действия Войсковой круг. СКВ производит его в полковники и в августе направляет на подавление Славгородского мятежа в Алтайской губернии. Когда отряд прибыл в Славгород, восстание было уже подавлено, и партизаны только помогли в наведении порядка.
Жестокостей в то время хватало с обеих сторон, но несомненно одно - жестокость со стороны белых при подавлении подобных мятежей была лишь слабым ответом на разнузданный красный террор, захлестнувший страну.
К концу 1918 года дивизия Анненкова продвигается от Семипалатинска к югу, имея целью освободить от большевиков Семиречье с городом Верным, где в то время действовали семиреченские казаки с атаманом Ионовым и части 2-го Степного Сибирского корпуса.
Весь 1919 год дивизия провела в беспрерывных боях. К концу года она была переформирована в Отдельную Семиреченскую армию, командующим которой стал генерал-майор Анненков.
Бориса Анненкова называют то атаманом. Сибирского, то Семиреченского войска. Между тем формально он не был ни тем, ни другим! Сибирское Войско возглавлял генерал-лейтенант П.П. Иванов-Ринов, Семиреченское - генерал-майор А.М. Ионов. Анненков был атаманом (начальником) своего партизанского отряда, а затем дивизии, где служили сибирские, оренбургские, семиреченские казаки, офицеры и сибирские крестьяне.
Барон А.П.Будберг, управляющий Военным министерством Колчака в Омске, редко отзывавшийся о ком-то хорошо и особенно не любивший сибирскую «атаманщину», об Анненкове, тем не менее, писал в своём «Дневнике белогвардейца» так:
«Этот атаман представляет собой редкое исключение среди остальных сибирских разновидностей этого звания; в его отряде установлена железная дисциплина, части хорошо обучены и несут тяжелую боевую службу, причем сам атаман является образцом храбрости, исполнения долга и солдатской простоты жизни. Отношения его к жителям таковы, что даже и все обираемые им киргизы заявили, что в районе анненковского округа им за все платится и что никаких жалоб к анненковским войскам у них нет… Сведения об устройстве анненковского тыла и снабжения дают полное основание думать, что в этом атамане большие задатки хорошего организатора и самобытного военного таланта, достойного того, чтобы выдвинуть его на ответственное место».
Заняв всё северное Семиречье, Анненков так и не смог взять Верного. К сожалению, не сложились его отношения и с выборным. Войсковым атаманом. Семиречья генералом. А.М.Ионовым, знавшим его ещё по службе в Джаркенте. Из-за несогласованности действий белых частей и стремления обоих атаманов к полной власти над областью один раз, летом 1919 года, дело дошло даже до ареста генерала Ионова и взаимных обвинений в некомпетентности.В конце концов, А.В.Колчак отзывает Ионова и направляет его на Дальний Восток.
Атаман Анненков становится единоличным хозяином. Семиречья.
15 октября 1919 года приказом. Верховного Правителя Анненков за боевые отличия и исключительную храбрость при взятии большевицкого укрепленного района - т.н. «Черкасской обороны» — награждён орденом. Св.Георгия 4-й степени и произведён в генерал-майоры.
Вскоре он назначен командующим. Отдельной Семиреченской армией.Но дело было уже проиграно.
Под давлением красных Сибирские армии Колчака откатываются на восток, оставляя Омск, Новониколаевск и Семипалатинск. Семиреченская армия оказывается зажатой с запада, севера и юга напирающими красными частями, а с востока китайской границей. Мало помощи принесла и подошедшая в конце декабря 1919 года обескровленная в боях, голодная и тифозная Оренбургская армия атамана А.И. Дутова, полностью влившаяся в Семиреченскую армию под названием. Оренбургского отряда. Дутов вступил в гражданское управление Семиреченским краем, оставив ведение боевых действий за Анненковым.
Переформировав имеющиеся части и разделив их на три группы - Южную (состоявшую в основном из семиреченских казаков и 5-й Сибирской стрелковой дивизии), Центральную («партизанские» части) и Северную (оренбуржцы) - атаман держит фронт до конца марта 1920 года, когда под напором превосходящих сил противника пришлось отходить в сторону Китая.
Оренбургские части под командованием генерала Бакича уходили отдельно, через укрепление Бахты на китайский город. Чугучак.Закрепившись в горах Джунгарского Алатау, в «Орлином Гнезде» у перевала Сельке, Анненков вместе с наиболее верными ему частями перешёл на китайскую сторону 27 мая 1920 года у китайского селения Джимпань. При переходе границы пришлось сдать значительную часть своего вооружения, за что китайцы пообещали кормить интернированных партизан. Часть оружия, на всякий случай, была всё же припрятана.
Отряд расположился лагерем, прозванным вскоре «Весёлым», на приграничной реке Боротале.
Несколько слов о Семиреченской армии Анненкова.
Основной костяк её составил 2-й Степной Сибирский корпус, в состав которого в июле 1919 года входили Партизанская дивизия Анненкова, 5-я Сибирская стрелковая дивизия, Отдельная Семиреченская казачья бригада, Отдельная Степная стрелковая бригада и Киргизская конная бригада.
Пожалуй, из всех белых частей, действовавших в то время в России, Партизанская дивизия, а затем армия Анненкова отличались наибольшей пестротой состава, форм и атрибутики.
По существовавшей ещё в отряде традиции, все партизаны-добровольцы наносили себе на грудь или кисть руки татуировки в виде православного креста, черепа с костями и причудливо извивавшихся змей, обвивавших тело в различных направлениях. Некоторые добавляли к этому ещё и неформальный девиз отряда - «С нами Бог и Атаман Анненков».
Добровольцы с такой татуировкой знали, что в случае плена пощады им не будет.
Существовала в Семиреченской армии и особая награда - «Партизанский крест», которым награждались особо отличившиеся бойцы. Вероятнее всего, он был придуман самим атаманом.
Знаменем отряда служило чёрное полотнище с черепом и костями и надписью «С нами Бог».
Такие же девизы и эмблемы были на автомобилях, броневиках и двуколках отряда.Ностальгическая любовь к старой Императорской Армии, её мощи и красоте, подвигла Бориса Владимировича создать в своих частях полк Чёрных гусар (по примеру бывшего 5-го гусарского Александрийского полка), полк Голубых улан (по примеру 10-го уланского Одесского полка), кирасирский, драгунский и Лейб-атаманский полки.
Несмотря на скудость средств и постоянные боевые действия, Анненкову удалось обмундировать части своей армии в разнообразные красивые формы.Гусары носили чёрные гимнастерки, чакчиры с серебряными лампасами и белые, расшитые шнурами ментики.
На фуражке вместо кокарды нашивался череп с перекрещёнными костями. Такое же украшение носилось и в виде розетки на голенище сапог.Казаки Атаманского полка носили папахи, серебряные черепа на рукавах гимнастерок, пристёгивающиеся лацканы на чекмень, лампасы на шароварах и вышитые вензеля «А.А.» («Атаман Анненков») на погонах.
Своя форма существовала и у входивших в состав армии семиреченских и оренбургских казачьих полков, Маньчжуро-китайского полка, Киргизской кавалерийской бригады.
В остальных частях, помимо русского, носились английское и японское обмундирование и обувь. Вооружение - помимо российского - английские пулемёты Льюиса, французские Шоша, американские Виккерса и Кольта, английские и японские винтовки и тяжёлые пушки.
На фото:
В верхнем левом углу первый - рядовой полка Черных гусар в ментике.
Второй рядом - начальник штаба Партизанской дивизии атамана Анненкова
Генерального штаба полковник Денисов.
По центру - начальник двивизии генерал-майор Б.В.Анненков.
Чуть выше - конвоец атамана Анненкова.
В правом нижнем углу - боец полка Черных гусар в летней форме.
1 - Офицер Семиреческого казачьего войска в парадной форме;
2 - офицер полка Черных гусар;
3 - офицер полка черных гусар в летней форме;
4 - офицер Лейб-Атаманского полка
На фото: Офицеры Партизанской бригады Анненкова.
Б.В.Анненков с чинами своего отряда
Перейдя границу Китая в количестве 4200 человек, Центральная группа армии Анненкова находилась в лагере на реке Боротале до середины августа.
Уже к концу июля в нём оставалось 670 человек.В середине августа остатки отряда тремя эшелонами, с разрешения дудзюна (губернатора) Китайского Туркестана начали продвигаться к Урумчи - главному городу Синьцзянской провинции. Простояв в Урумчи около трёх месяцев, отряд так же, поэшелонно, двинулся на восток, к городу Гучену (Цитай), в 180 верстах от Урумчи.
Здесь, в Гучене, и произошёл вооруженный конфликт между анненковцами и китайскими войсками - спровоцированный китайцами под воздействием советской стороны.
Для улаживания конфликта атаман выехал на переговоры с китайскими властями под город. Урумчи, где сразу же был арестован. Было это в конце марта 1921 года.В тюрьме Анненкову пришлось провести три года! Китайцы пытались выманить у него деньги, якобы остававшиеся в Семиреченской армии, но безрезультатно; пытались приучить его к курению опиума, чтобы сломить его дух, но ничего не вышло. Всё это время начальник штаба Семиреченской армии полковник Н.А.Денисов продолжал оставаться в Гучене, пытаясь добиться освобождению командира. В конце концов, благодаря ходатайствам посланников некоторых держав и «Общества христианской молодежи», в феврале 1924 года атаман был освобождён.
Встретившись в городе Турфане с Денисовым и оставшимися у него восемнадцатью конвойцами, Анненков отбывает дальше, на восток, поселившись у города Ланьчжоу, столицы провинции Ганьсу.Немного освоившись и оценив обстановку, он начинает изучать возможности различных эмигрантских организаций по продолжению борьбы с большевизмом, предпринимает попытки по объединению своих партизан, распылившихся к этому времени по всему Китаю.
Делалось всё это по возможности скрытно, чтобы не вызвать подозрений у китайцев и советской агентуры.
Для прикрытия этой работы Анненков продолжал заниматься любимым делом - разведением и выращиванием лошадей, обзаведясь небольшим конным заводом в Ланьчжоу. Официально от политики он отошёл.
Тем не менее, скрытая работа и внимание к нему со стороны разных белоэмигрантских организаций не ускользнула от агентуры ОГПУ в Китае.
Начинается тщательно разработанная операция по уничтожению Анненкова, в которой были задействованы десятки человек.
Впервые некоторые подробности этой операции опубликованы в документальной повести С. и М. Мартьяновых «Дело Анненкова», напечатанной в алма-атинском журнале «Простор» в 1970 году, а также в очерке С.Григорьева «Операция «Атаман»» в сборнике «Чекисты Казахстана» (Алма-Ата, 1971 г.).
Эти два источника в некоторых деталях не совпадают - но, во всяком случае, можно сказать, что важную роль в поимке Анненкова сыграли китайский маршал Фэн Юй-сян, руководитель группы советских военных советников в его армии В.М.Примаков, чекисты М.Зюк, А.Карпенко, Б.Кузьмичев, М.Довгаль, С.Лихарин, а также предатель из белых офицеров полковник А.Ф.Гущин (донской казак, в начале 1918 года скрывавшийся вместе с П.Н. Красновым от большевиков в станице Константиновской).В итоге Анненкова, при помощи полковника Гущина, заманили в ловушку в городе Калгане.
Атаман с генералом Денисовым прибыл туда из Пиндэчуаня, где встречались с маршалом. Фэн Юй-сяном, с тайного согласия которого и произошёл арест их красными 31 марта 1926 года.
Из Калгана Анненков на автомобиле был увезён в столицу Внешней Монголии Ургу, а затем в Верхнеудинск, откуда на поезде отправлен в Москву.
Имеются сведения о неудавшейся попытке освобождения атамана верными ему людьми во время передвижения советских машин к границе Монголии, попытка. Попытку бежать Борис Владимирович предпринял уже в поезде, попытавшись выпрыгнуть из окна вагона, но был опять задержан.
20 апреля 1926 года за атаманом захлопнулась дверь камеры N° 73 во внутренней тюрьме ГПУ на Лубянке.
Через полтора месяца в Москву был доставлен и генерал-майор Денисов.
Следствие по «делу Анненкова» продолжалось более года, судебный процесс же - вернее, судебное издевательство - состоялся в Семипалатинске с 25 июля по 12 августа 1927 года.
Ещё по пути следования из Москвы на станциях, где останавливался арестантский вагон, умело организованные толпы «советских граждан» посылали проклятия и дружно требовали смерти генералам.
То же самое повторилось и на судилище Военной коллегии Верховного Суда СССР. Выступавшие под крики толпы обвиняли атамана во всех мыслимых и немыслимых преступлениях, пытаясь выставить его кровавым изувером и палачом. На что тот спокойно и с достоинством отвечал:
«А тот Анненков, о котором. Вы говорите…»,
После чего задавал свидетелю несколько простых вопросов, рассыпавших в прах всё обвинение.
Непредубеждённому читателю протоколов суда становится ясна вся надуманность предъявленных обвинений.
Что, конечно, нисколько не помешало представить Анненкова садистом и убийцей, а затем раздуть миф о «кровавом атамане», бытовавший в течение семидесяти лет. Ни разу на суде не прозвучало правды о том, как попали Анненков и Денисов в СССР, а в это время за границей распространялись различные «покаянные письма» атамана, разработанные в недрах Лубянки.
Приговор суда, естественно, мог быть только один - расстрел.
Борис Владимирович Анненков и Николай Александрович Денисов были расстреляны 24 августа 1927 года в 11 часов вечера.
По рассказу очевидца, произошло это в камере семипалатинской тюрьмы.
Атаман геройски принял свою смерть, разорвав на груди рубаху и посылая проклятия в адрес палачей.
«Анненкова расстреляли большевики. Этим сняли они с него вольные и невольные вины его партизанства и приобщили его к сонму мучеников, умученных за Россию», - написал его бывший командир генерал Краснов.
Божьему Провидению было угодно, чтобы не остались безнаказанными организаторы похищения Анненкова - чекисты Артузов, Примаков, Зюк и Кузьмичев были расстреляны в 1937 году как «фашистские собаки» и «предатели». По-видимому, тогда же приняли смерть от своих и другие участники дела. Что же касается предателя Гущина, то следы его теряются в конце 30-х годов. Побоявшись возвратится в СССР, он был отвержен и Белой эмиграцией.
Половцов А. А. Русский Биографический Словарь
