Российский революционер и публицист, государственный и политический деятель, историк, редактор.

Юрий Михайлович Стеклов

Дата рождения	15 (27) августа
Место рождения	Одесса , Российская империя
Дата смерти	15 сентября (1941-09-15 ) (68 лет)
Место смерти	Одесса , Украинская ССР , СССР
Страна
Род деятельности	историк , журналист , писатель , публицист
Юрий Михайлович Стеклов на Викискладе

Биография

Родился в зажиточной еврейской семье. Ещё гимназистом в 1888 году организовал "рабочий кружок" в Одессе, объединявший главным образом учеников еврейского ремесленного училища «Труд». «За политическую неблагонадежность» был исключен из седьмого класса гимназии, окончив её экстерном в 1891 году. В 1893 году присоединился к социал-демократам.

После разгрома рабочей организации в Одессе в 1894 году был арестован, посажен в тюрьму и сослан на десять лет в Якутскую область , в 1897-99 году отбывая там воинскую повинность. Бежал из сибирской ссылки в конце 1899 года.

Попав в эмиграцию, под псевдонимом Невзоров присоединился к «Союзу русских социал-демократов за границей». Затем примкнул к редакции газеты РСДРП «Искра ». В 1901-1903 годах участвовал в социал-демократической литературной группе «Борьба». Сотрудничал с марксистским журналом «Заря».

Вернулся в Россию, участвовал в революции 1905 года . На последнем заседании Петербургского совета рабочих депутатов Стеклова арестовали, и полгода он провёл в заключении.

Сотрудничал в большевистских изданиях.

В 1909 году принял христианство .

В 1909-1914 годах печатался в большевистских газетах «Социал-демократ», «Звезда», «Правда», журнале «Просвещение». Оказывал содействие работе социал-демократической фракции в Государственной думе III и IV созывов .

В 1909-1910 годах состоял в качестве "сведущего лица" (выражение охранного отделения) при социал-демократической фракции в Государственной думе III созыва , занимаясь иностранной политикой . 18 февраля 1910 года вновь арестован по приказу Петра Столыпина . Выбрав между ссылкой в Сибирь на три года или высылкой за границу второй вариант, он отправился во Францию, где преподавал в партийной школе в Лонжюмо и сотрудничал в периодической печати российской и германской социал-демократии.

С началом Первой мировой войны в 1914 году, после кратковременного ареста в Германии, снова в России. В 1914-1916 годах закончил своё образование, начатое в 1891 году в Киевском и в 1908-1910 годах в Петербургском университетах, на юридическом факультете последнего. Получив диплом юриста, записался в помощники присяжных поверенных.

Принимал активное участие в Февральской революции 1917 года. Был избран в качестве внефракционного социал-демократа членом исполкома Петросовета и редактором «Известий Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов» (до мая 1917 года). Весной 1917 года входил в контактную комиссию Петроградского совета, осуществлявшую связь с Временным правительством .

Стоял на позициях революционного оборончества. Участвовал в составлении приказа № 1 от 1 марта 1917 года и воззвания «К народам всего мира», призывавшего к прекращению войны. Был одним из редакторов (совместно с Максимом Горьким и Николаем Сухановым) социал-демократической газеты «Новая жизнь».

В 1928-1929 годах был главным редактором журнала «Советское строительство». В 1930-х годах входил в редколлегию журнала «Революция и национальности» .

С 1929 года - заместитель председателя Учёного комитета при ЦИК СССР, который руководил советскими учебными и научными учреждениями.

Автор многих исторических работ (в основном по истории русской и западноевропейской социалистической мысли), монографий «Н. Г. Чернышевский . Его жизнь и деятельность» (т. 1-2, 1909, ), «Карл Маркс. Его жизнь и деятельность» (1918), «Интернационал (1864-1914)» (т. 1-2, 1918), «М. А. Бакунин . Его жизнь и деятельность (1814-1876)» (т. 1-4, -), «Борцы за социализм» (т. 1-2, 1923-24), «Огюст Бланки» (1930), «Жизнь и деятельность Добролюбова» (1930) и других.

Был арестован 3 февраля 1938 г. 23 апреля 1938 г. Особое совещание при НКВД СССР приговорило его к 8 годам тюремного заключения по обвинению в контрреволюционной агитации и незаконном хранении оружия.

Содержался в Тамбовской тюрьме, затем в Орловской тюрьме . В апреле 1941 г. в связи с новым обвинением в контрреволюционной агитации был переведён во

Текущая версия страницы пока не проверялась

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от, проверенной 21 октября 2018; проверки требуют.

Ю́рий Миха́йлович Стекло́в (псевдоним Ю. Невзоров , настоящее имя Овший Моисе́евич Наха́мкис ; 15 (27) августа (1873-08-27 ) , Одесса - 15 сентября , Саратов - российский революционер и публицист, государственный и политический деятель, историк, редактор.

Попав в эмиграцию, под псевдонимом Невзоров присоединился к «Союзу русских социал-демократов за границей ». Затем примкнул к редакции газеты РСДРП «Искра ». В 1901-1903 годах участвовал в социал-демократической литературной группе «Борьба». Сотрудничал с марксистским журналом «Заря».

С 1929 года - заместитель председателя Учёного комитета при ЦИК СССР, который руководил советскими учебными и научными учреждениями.Особое совещание при НКВД СССР тюрьму, где он умер 15 сентября 1941 г. от дизентерии и крайнего истощения. Был реабилитирован в 1956 г .

Сын - Владимир Юрьевич Стеклов (1910-1982) - советский энергетик, главный инженер института «Оргэнергострой», сценарист документального кино; автор и редактор книг «Ленинский план электрификации в действии» (1956), «50 лет ленинского плана ГОЭЛРО» (1970), «50 лет ленинского плана электрификации» (1970), «В. И. Ленин и электрификация» (1970), «Развитие электроэнергетического хозяйства СССР» (3 изд., 1970) и других.

настоящее имя Овший Моисеевич Нахамкис

15(27).08.1873, Одесса, - 15.09.1941

род. в среднебуржуазной семье. Сначала учился во 2-й одесской прогимназии, по окончании которой перешел в 3-ю гимн. Уволен из 7 класса гимназии за политическую неблагонадежность, вернее сказать - за непочтительный отзыв о поэме Богдановича "Душенька", который преподавателем словесности Копотиловым, чеховским человеком в футляре, раздут был в политическое преступление. Через год сдал при той же гимназии экзамен в качестве экстерна и в 1891 г. поступил в киевский унив., откуда через полгода так же был уволен за непосещение лекций. Только в 1908 г., после ссылки и эмиграции, получил возможность снова поступить в университет (в Петербурге), но через два года уволен был и оттуда вследствие нового ареста и новой высылки. По возвращении из второй эмиграции снова поступил в петерб. унив. в 1914 г. и окончательно сдал университетские экзамены в 1916 г., т. е. через 25 лет после поступления в университет. После этого записался в сословие помощников присяжн. повер. в Петрограде, но юридической практикой заниматься не пришлось ввиду разразившейся вскоре революции.

Революционными идеями проникся еще на школьной скамье в 5-м классе гимназии. Само собою разумеется, что идеи эти были неопределенные, неоформленные. Это был смутный протест против тогдашней политической системы, которая давала себя особенно усиленно чувствовать учащейся молодежи, да еще имевшей несчастие принадлежать к гонимым "инородцам". 15-ти лет от роду руководил первым рабочим кружком (в 1888г.), состоявшим преимущественно из учеников ремесл. учил. "Труд", которые все были гораздо старше и в житейском отношении опытнее своего руководителя. В то время стоял скорее на народовольч. позиции. Значительное влияние в смысле революционного самоопределения оказали на него соч. Чернышевского, в особенности его роман "Что делать", и примеч. к Миллю.

В 1890 г. в руки товарищ. кружка, к которому принадлежал С., случайно попал транспорт народовольч. литературы, в котором имелись и издания группы "Освобождение Труда". С одной стороны, "Календарь Народной Воли" усилил народовольч. симпатии, но с другой стороны - изд. группы "Освобождение Труда" и особенно две брошюры Плеханова, "Социализм и полит. борьба" и "Наши разногласия", а также брошюра и статьи П. Б. Аксельрода дали сильнейший толчок в сторону марксизма. Изучение "Капитала" Маркса окончательно определило марксистские устремления. В 1891 г. познакомился с приехавшим тогда из-за границы Д. Б. Рязановым, знакомство с которым усилило наклон к марксизму. Рязановым был составлен каталог для систематического чтения, который впоследствии был пополнен С. и одно время был очень популярен среди революционных кружков на юге. В этот каталог, кроме имевшихся тогда на русском языке книг по рабочему вопросу, включены были все журнальные статьи, начиная с 70-х гг., имевшие отношение к рабочему и аграрному вопросу. Ознакомление с положением крестьянства и с результатами статистич. обследований русской деревни окончательно утвердили марксистские убеждения С. В 1893-1894 гг. вместе с группой товарищей, из которых следует особенно назвать Г. В. Циперовича, машиниста Л. П. Яковлева и матроса И. М. Калашникова, создал первую крупную рабочую организацию в Одессе. Пропаганда велась в определенно социал-демократ. духе, сильно окрашенном тонами будущего большевизма. В организацию входили моряки (матросы, кочегары и т. д.), составлявшие главную ее часть, строительные рабочие, сапожники, машинисты, и были завязаны некоторые связи с воинскими частями (подробно об этой организации рассказано в воспоминаниях С., напечат. в журн. "Минувшие Годы", а также в книге "Борцы за социализм", т. II). 28 января 1894 г. организацию постиг разгром. С. в момент обыска не оказалось дома, и он мог бы уйти от ареста и уехать за границу. Но, с одной стороны, уверенный в том, что обыск был вызван случайными причинами, а с другой - не желая бросить так хорошо развернувшуюся работу, он вернулся домой и добровольно дал себя арестовать 29 января 1894 г. Просидев 1½ года в одиночном заключении, сначала в старой одесской тюрьме, а затем в одесских "Крестах", был в администр. порядке приговорен к ссылке на 10 лет в Якутскую область, куда и выслан вместе с товарищами в июле 1895 г.

В Якутск партия прибыла в марте 1896 г. Здесь С. был призван на военную службу, которую не успел отбыть своевременно, так как был арестован в возрасте 20 лет. Отбыв здесь воинскую повинность в 1897-1899 гг., С., вопреки установившейся традиции, по решению временно исп. должность якутского губернатора получил распоряжение о выезде в Средний Колымск для дальнейшего отбывания срока ссылки. Это решение возмутило не только всех ссыльных, но и тех обывателей, которые узнали о нем. Пользуясь дружественными связями с младшим офицером якутской местной команды и ее солдатами, С. решил бежать из ссылки, что и выполнил в конце 1899 г. (подробно этот побег описан в "Минувш. Годах" и в той же книге "Борцы за социализм", т. II). За границу С. прибыл как раз к началу 1900 г.

Уже в ссылке пришлось вести борьбу с народившимся оппортунистич. движением в социал-демократ. партии, получившим впоследствии название "экономического" направления. Неудивительно, что по прибытии за границу С., ознакомившись с тогдашними разногласиями среди социал-демократов, решительно примкнул к плехановской группе в ее борьбе с так наз. "рабочедельцами". В заграничном "Союзе русских с.-д." С. работал под фамилией Невзоров. С появлением за границей Ленина с товарищами С. примкнул к "Искре" и "Заре", представителем которой одно время был в Париже. В первое время после основания "Искры" была еще надежда на объединение всех социал-демократов. Считая, что это объединение необходимо ввиду возрождения народнич. движения под флагом партии "социалистов-революционеров", С. вместе с Рязановым и Е. Смирновым составил группу, взявшую на себя посредничество между "искровцами" и "рабочедельцами". После неудачи обвинительных попыток эта группа превратилась в группу "Борьба", чисто издательского характера, просуществовавшую около 2-х лет и объявившую о своем распущении накануне 2-го партсъезда в 1903 г. За короткое время своего существования группа успела выпустить несколько пропаганд. изданий, в том числе "Социал-демократ. календарь на 1902 г.", имевший большой успех и часто служивший с тех пор образцом для подражания.

После партийного раскола в 1903 г. С. в общем и целом примыкал к большевикам, хотя формально не вступил тогда в их организацию. С Лениным его разделяли организационные разногласия, в частности различное понимание принципов организационного централизма. С. стоял тогда приблизительно на той позиции, которая потом получила название "демократического централизма", но для которой в тот момент, по-видимому, не было еще почвы. Равным образом С. расходился с "искровцами" в понимании аграрной программы и в отрицательном отношении к так наз. "отрезкам". Он стоял на почве партийной программы группы "Борьба", требовавшей экспроприации частного землевладения и национализации земли с поддержкой сельскохозяйств. товариществ, приблизительно той программы, которая впоследствии была принята и осуществлена большевистской партией.

В эмиграции прожил до революции 1905 г. При первых известиях об октябрьских событиях двинулся обратно в Россию. В Москву прибыл 15 ноября 1905 г. и немедленно принял активное участие в агитации, причем после первых двух-трех выступлений получил предложение впредь выступать от имени моск. комит. большевиков, что и выполнял до своего ареста. Ввиду возникших недоразумений с некоторыми видными представителями московского большевизма, в частности с покойным Шанцером (Маратом), по поводу выступлений по аграрному вопросу, решил выехать в Петербург, чтобы, переговорив с Лениным, выяснить его отношение к этому вопросу, так как было уже известно, что Ленин стоит за конфискацию помещичьей земли. В Петербург прибыл 1 декабря, a 2 декабря 1905 г. был арестован на последнем заседании петерб. сов. рабочих депутатов, куда был приглашен Троцким. При аресте назвался Кареевым ввиду постановления исполнительного бюро совета о том, чтобы не называться и не давать показаний. В течение нескольких месяцев точно выполнял это постановление, пока не убедился, что оно не выполняется другими арестованными. После этого назвался, но от показаний отказался. В начале июля 1906 г. был переведен из Крестов в пересыльную тюрьму, откуда, по-видимому, подлежал возвращению в Якутскую обл. Но вследствие посещения пересыльной тюрьмы мировым судьей, возбудившим вопрос о незаконности содержания под стражей без всяких законных оснований, был после некоторых колебаний политической полиции освобожден из-под стражи. Переехав в Финляндию, проживал год в Териоках, наезжая в Петербург для революционных дел. Принимал деятельное участие в агитации на выборах во 2-ю Госуд. Думу, причем выступал с большев. платформой, вызывая этим крайнее неудовольствие меньшев. центр. комитета. Энергично работал особенно в Выборгском районе по проведению избирательной кампании за "левый блок" (единственный район, где "левый блок" и одержал победу). В это время еще больше сблизился с большевиками и принимал участие в их литературной работе. В 1907 г. переехал в Петербург. Здесь продолжал заниматься пропаганд.-агитац. работой среди петерб. рабочих и вел борьбу с начинавшимся тогда "ликвидаторством". Одновременно принимал активное участие в издательских предприятиях большевиков, как, например, в сборнике "Текущий момент", в сборнике "Памяти Карла Маркса", где поместил три статьи, и т. д. После выборов в 3-ю Государств. Думу принял самое деятельное участие в работах социал-демократ. фракции, проводя там большев. линию, и состоял петерб. корреспонд. центр. органа большевиков "Социал-Демократ", где писал за подписью "К". Департамент полиции, которому стала известна не только деятельность С. в соц.-дем. фракции, но и сотрудничество в "Соц.-Дем.", сначала произвел у С. один безрезультатный обыск, а с затем в марте 1910 г., в связи с агитацией по делу Азефа, произвел второй обыск, который закончился арестом. По приказу Столыпина С. в мае 1910 г. было предложено на выбор или отправиться на 3 года в Сибирь, или на тот же срок за границу. С. выбрал последнее и выехал в Париж, где и прожил до лета 1914 г. Здесь он продолжал работать с большевиками, сотрудничать в большев. изданиях как за границей, так и в России ("Соц.-Демокр.", "Раб. Газета", "Мысль", "Просвещ." и т. д.) и был членом парижской группы большевиков. Одновременно работал в центр. органах германской соц.-дем. партии "Форвертс" и "Нейе Цайт" Каутского, где отстаивал большев. линию и полемизировал с меньшевиками и бундовцами.

Летом 1914 г., ввиду оживления рабочего движения в России, решил вернуться на родину. На обратном пути в Россию остановился по дороге на пару недель в Берлине, был застигнут здесь мировой войной и арестован в Германии как гражданский военнопленный. При аресте был избит на улицах Берлина толпой, а затем заключен в крепость Дебериц, вскоре оттуда освобожден, но оставлен в Берлине в качестве военнопленного, с обязательством являться в полицию дважды в неделю. Освобожденный через два месяца, с одной из первых партий гражданских военнопленных вернулся в Россию. Здесь застал среди эсеров и меньшевиков атмосферу социал-патриотического угара, против которой начал решительную борьбу, ведя так называемую "пораженческую" агитацию и выступая против "оборонцев". На этой почве порвал с журн. "Соврем. Мир", единственным тогда марксистским журналом, сотрудником которого состоял до того в течение многих лет. По возвращении в Петербург осенью 1914 г. немедленно сблизился с работавшими там большевиками - Л. Каменевым, депутатами рабочей фракции 4-й Госуд. Думы - Г. Петровским и А. Бадаевым. На квартире Каменева в дер. Неувола (близ ст. Мустамяки Финляндской жел. дор.) совместно с этими двумя депутатами состоялся ряд совещаний, на которых определялась большев. позиция перед лицом мировой войны. По поручению этого совещания С. были составлены некоторые большев. документы того времени, как "Ответ на письмо Вандервельде" и "Обращение к рабочим и солдатам". По предварительному сговору с Петровским С. должен был принять участие в предполагавшейся тогда конференции партии большевиков, где должен был выступить с докладом, но случайно на нее не попал, так как в последний момент конференция вместо Финляндии открылась в Озерках, где и была целиком захвачена полицией в первый же день.

Незадолго до Февральской революции, чувствуя, что назревают крупные события, взял на себя инициативу объединения старых большевиков для того, чтобы подготовиться к возможным политическим осложнениям. С первого момента Февральской революции 1917 г. принял в ней активное участие. Явившись в понедельник 27 февраля (ст. ст.) в Таврический дворец, в совет рабочих депутатов, был избран членом его исполнит. комитета, членом бюро, а также редакт. "Известий Петрогр. Совета Рабочих и Солд. Депутатов". Впоследствии, с образованием Всеросс. Центр. Исполнит. Комитета (после первой Всеросс. конференции рабочих и солд. депутатов), был избран также и в его состав. Ему принадлежит участие в составлении воззвания "К народам всего мира", в защиту которого он произнес в заседании петр. сов. 14 марта 1917 г. большую речь, вызвавшую против него взрыв негодования в буржуазной прессе за выраженные в ней интернационалистические идеи.

В петроградском совете в общем и целом стоял на тогдашней позиции большевиков. При выборах в исполнит. комитет поддерживал все большевистские кандидатуры и способствовал проведению в него Красикова, Шляпникова, Залуцкого и Молотова. Точно так же в состав редакции "Известий" ввел исключительно большевиков или лиц, считавшихся большевиками. Попытка организационно объединиться с немногими большевиками, входившими в исполнит. комитет, как Шляпников и Залуцкий, окончилась неудачей не по вине С., который сам предложил такое объединение. Не решаясь с первого же момента выставить лозунг передачи всей власти советам, вследствие слабой организованности в тот момент трудящихся масс и вследствие неуверенности в победе даже буржуазной революции, но вместе с тем считая невозможным допустить образование чисто буржуазной власти, отстаивал в совете точку зрения так называемого "двоевластия", которая, оставляя формальную власть в руках Временного правительства, действительную власть сохраняла в руках советов раб. и солд. депутатов. Вел самую решительную борьбу с участием социалистов во Временном правит., которые могли только укрепить его и ввести в заблуждение массы, и тем вызвал к себе смертельную ненависть со стороны Керенского, поведение которого осуждал и с влиянием которого в совете боролся. Отстаивание в совете решительной революционной линии, разоблачение промахов Временного правительства и в особенности агитация против образования контрреволюц. гнезда в ставке возбудили против С. ненависть буржуазии, которая с первых же недель революции начала осыпать его самыми гнусными клеветами, от которых меньшевистско-эсеровское большинство совета не считало нужным защищать своего политического противника. С. выступал против начинавшей организовываться контрреволюции не только на рабочих и солдатских митингах, но и на первой Всеросс. конференции раб. и солд. депутатов в начале апреля 1917 г., где он в качестве докладчика по вопросу о внутренней политике совета произнес 2-часовую речь, разоблачавшую все промахи Временного правительства и тем самым всех членов совета, которые склонны были безоговорочно поддерживать эту политику (напечат. в № 32 "Изв." от 5 апреля 1917 г. и тогда же отдельно). Негодование большинства Исполн. комитета против выступления С. было настолько велико, что, вопреки всем парламентским приличиям, это большинство, по подстрекательству Церетелли, уже тогда ставшего главой соглашательского течения в совете, постановило выпустить второго докладчика, который должен был сделать доклад в противоположном, т. е. соглашательском с буржуазией, духе. Но вследствие отказа намеченного второго докладчика, Суханова, Церетелли в своем очередном слове сам сделал этот контрдоклад. Впрочем, резолюция по докладу С., выработанная в согласительной комиссии, где С. голосовал вместе с большевиками, была составлена в таком духе, что за нее голосовали и все присутствовавшие на совещании большевики, так что она была принята единогласно.

Конфликт С. с меньшевистско-эсеровским большинством Исполнит. комитета обострился до того, что на тайном частном совещании меньшевиков и эсеров, заправил Исполнит. комитета, был составлен список новой редакции "Известий", в котором имя С., создавшего эту газету и ведшего ее со дня основания, даже не упоминалось. Исполнит. комитет провалил эту интригу Дана, Гоца и Церетелли и оставил С. редактором "Известий". Но вскоре, по настояниям Станкевича и Церетелли, большинством Исполнит. комитета был пересмотрен список сотрудников "Известий", причем все большевистские элементы были оттуда исключены, а взамен введены чисто меньшевистские и эсеровские. После этого С. не счел возможным для себя оставаться редактором "Известий" и сам подал в отставку (12 мая 1917 г.). Только Октябрьская революция вернула его на этот пост, который он занимал до конца июня 1925 г., т. е. в течение почти 8 лет беспрерывно. С. состоял членом ВЦИК и ЦИК первых 12-ти созывов, а также членом президиума ВЦИК 2-го и 3-го созыва. Между прочим С. участвовал в комиссии по выработке советской конституции, текст которой был составлен им (вместе с Шейнкманом) накануне 5-го съезда Советов, на котором он и выступил с докладом в защиту этого проекта, после того принятого съездом. По поручению ВЦИК и ЦК партии совершил две агитационные поездки: одну на колчаковский фронт, в Вятскую губ., в мае и июне 1919 г., а вторую на деникинский фронт в июле 1919 г.

Перу его принадлежит много переводных и оригинальных работ (не считая множества журнальных и газетных статей). Из последних можно назвать следующие: 1) "Н. Г. Чернышевский, его жизнь и деятельность", СПб., 1909 г. (готов. 2-е изд.); 2) "М. А. Бакунин, его жизнь, учение и деятельность" в 4-х т. (I т. вышел в М. в 1922 г. и 2 изд. в 1926 г., остальные в 1927 г.); 3) "Карл Маркс" (краткая биография, 3-е изд., М., 1922 г.); 4) "Борцы за социализм" (из истории обществ. течений, 2-е изд. в 2-х т., М., 1923-1924 гг.); 5) "Первый Интернационал", 3-е изд., М., 1924 г. (готов. 4-е изд.); 6) "История рабочего движения", ч. 1-я, М., 1921 г.; 7) "Рассыпанная храмина" (сб. стат., М., 1919 г.).; 8) "Прудон, отец анархии", 2-е изд., Л., 1924 г.; 9) "Лафарг, борец революц. коммунизма", 3-е изд., Л., 1924 г.; 10) "Политическая полиция и провокация во Франции", 3-е изд., Л., 1924 г.; 11) "Год борьбы за социальную революцию", в 2-х т. (собр. статей из "Известий" и "Правды" за 1917-1918 гг.), СПб., 1919 г.; 12) "Поэзия революц. социализма", 3-е изд., Л., 1924 г.; 13) "Литературн. распад", СПб., 1908 г. и много других. В настоящее время подготовляется полное собрание сочинений и переписки Бакунина. По-немецки вышли книжки С. о Герцене, Бакунине, Чернышевском; брош. "Маркс и анархисты" и "Анархич. Интернационал после Гаагского конгресса". По-французски - брош. "Соц.-дем. фракция 3-й Гос. Думы". По-английски печат. перевод книги С. "Первый Интернационал".

С 1925 на журналистской и научной работе. С 1929 заместитель председателя Ученого комитета при ЦИК СССР.

Владимир Стеклов, директор производственной студии «КоммерсантЪ FM»

Так получилось, что под каток большого террора у нас попали прадед, дед и бабушка. Я всегда знал о том, что произошло: прадед был известным революционером, публицистом, журналистом и соратником Ленина. Но в семье об этом особо не говорили. И я заинтересовался подробностями спонтанно - когда сыну в школе задали подготовить доклад «Моя семья в истории России».

Моего прадеда Юрия Михайловича Стеклова арестовали 8 февраля 1938 года. А через три дня пришли за его сыном, моим дедом. Прадед был профессиональным революционером, дружил с Лениным, в 1917 году создал газету «Известия» и стал ее первым редактором. Но все это не помогло, а может, и повредило. В 1925 году президиум ЦИКа освободил его от обязанностей редактора «Известий»: началась борьба Сталина со старой партийной интеллигенцией.

Официальной причиной ареста, насколько мне известно, стал донос: первая жена деда заявила, что прадед «ведет антисоветскую деятельность и обладает контрреволюционными взглядами». Фотографий первой жены не сохранилось. Есть только семейные фото, где дед еще маленький. Не знаю точно, возможно, это случайность. Сведения о том, кто еще давал на него показания, находятся в архиве ФСБ, в так называемой особой папке, которую даже читать не дают.

Жили они тогда в «кремлевской» квартире на площади Свердлова, ныне Театральная площадь, 24. В ходе обыска в доме нашли револьвер: его привез сын Юрия Михайловича с похорон товарища отца. Конечно, незарегистрированный. Также были найдены портреты врагов народа (Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина и др.) Вот за это и забрали для начала.

В апреле 1938 года Юрия Михайловича приговорили к восьми годам лагерей по 58-й статье: за контрреволюционную агитацию. В апреле 1941 года вернули в Москву в связи с новым обвинением. Но началась война, и после эвакуации Лубянки Стеклова перевели во внутреннюю тюрьму НКВД в Саратов, где он заболел дизентерией. В сентябре он умер от истощения в больнице. Ему было 68 лет.

В 1956 году его реабилитировали. Потом даже советские марки с его фотографией выпускали.

Вторым обвинением в 1941 году стала антисоветская пропаганда, которой якобы Юрий Михайлович продолжал заниматься в тюремной камере. Будто бы говорил: «Большевики довели Россию до положения времен Василия Темного, происходит культурное одичание страны, произвол и бесправие». Еще один бывший сокамерник утверждал, что Стеклов - «враг коммунистам» и якобы восклицал: «Зачем мне нужна была эта революция!» Пока следователи собирали эти показания, Стеклова терзали на Лубянке.

«Снова меня, не знаю за что, посадили во внутреннюю тюрьму НКВД, но на сей раз обращение со мною гораздо хуже того, на которое я вам жаловался в 1938 году».

Он перечислял оскорбления, мат на допросах, угрозы физической расправы. И продолжал: «И. В., я прошу вас избавить меня от такого ужасного обращения: ведь вы это хорошо знаете, что всей своей жизнью я заслужил иное к себе отношение. Мне осталось жить недолго - я обречен на то, чтобы испустить дух в темнице, в ужасных условиях заточения, и за что? Я уже страдаю четвертый год, семья моя разрушена. Чудный сын, ярый партиец, обесчещен и томится в колымской ссылке. Жене угрожает смерть от болезни и моральных потрясений. Неужели и при советской власти погибнет революционная семья, в которой я и моя жена отдали партии почти полвека, в которой сын начал работать с 12 лет. Этого не может и не должно быть. Отпустите меня, я закончу книги о Бакунине, Чернышевском и не буду заниматься политикой. Заключенный внутренней тюрьмы НКВД (камера 33) Ю. М. Стеклов, 68 лет».

Володя Стеклов (мальчик в папахе в центре, справа от Ленина) на митинге на Красной площади

Из воспоминаний Александра Вата, находившегося с Юрием Михайловичем в последние дни его жизни:

«До меня донеслись крики "Сталин" с такими эпитетами, о которых никто из нас тогда не мог помыслить и в душе. "Старик Стеклов,- шепнул мне случайный сосед,- он так еще и в вагоне".

…Я спросил Стеклова: были ли признания на московских процессах исторгнуты пытками? "Зачем пытки! - выкрикивал он.- У всех у нас руки по локоть в крови, в г...! У всех, у всех без исключения. По локоть!" - эти слова я запомнил, верю, дословно, так я тогда содрогнулся. (...) Неужто наша кровь была чище той, которую мы проливали без жалости и без колебаний? Никого из них и не нужно было пытать, у каждого перед глазами души стоял длинный список собственных преступлений и собственной подлости».

Репрессии ударили по семье Стеклова. Мой дед Владимир Юрьевич был энергетиком, занимался стройотрядами Государственной комиссии по электрификации России (ГОЭЛРО) в Энергопроме. Вместе с Кржижановским готовил план второй и третьей пятилетки. Еще он дружил со старшим сыном Сталина - Яковом.

В 1938 году Владимиру было 28 лет. Он, судя по всему, знал, что надвигается. Вот что он писал в дневнике за несколько месяцев до ареста: «Надвинулось тяжелое время так называемого культа личности со всеми его последствиями. По всей стране начались, все нарастая, аресты, которые коснулись и работников энергетики. Один за другим пропадали начальники районных управлений. Погиб Антюхин (Ленэнерго) и Матлин (Мосэнерго), Таньпетер (Горэнерго) и Риза-Заде (Азербайджан) и многие другие. Десятки директоров и главных инженеров электростанций оказались злейшими врагами народа. В самом аппарате Главэнерго начались первые аресты.

А снежная лавина все нарастала. Пропали Г. А. Дмитриев и С. И. Алмазов. Через некоторое время за ними последовал Ю. Н. Флаксерман. Почти все начальники отделов Главэнерго были также арестованы. Наступила очередь заместителей и рядовых инженеров. Часто по утрам, придя на службу, мы узнавали друг от друга, кто еще из товарищей не явился на работу.

Большое количество больших сургучных печатей на дверях кабинетов третьего этажа придавало какой-то зловещий оттенок всему помещению. Эти печати срывались, когда в кабинет приходили новые начальники, но иногда не проходило и месяца, как они были арестованы так же, как их предшественники. И снова сургучная печать висела на двери кабинета. Проходили партийные собрания, на которых мы били себя в грудь, клянясь в том, что мы потеряли большевистскую бдительность и не сумели разоблачить врагов народа, которые работали среди нас. Но как мы могли разоблачить, когда они были наиболее авторитетными, политически выдержанными и выдвинулись на руководящие посты в результате своих знаний, своей энергии и своей политической принципиальности. Часто активные ораторы на этих собраниях потом сами становились жертвами репрессий.

В этой суматохе ничего нельзя было понять. Абсолютное большинство товарищей было ни в чем не повинно, и хотя все они потом были реабилитированы и восстановлены в партии, те потери, которые понесла страна, никто не может восстановить, как никто не может восстановить отцов для детей и сыновей для их матерей. Они навсегда канули в вечность зловещего времени культа личности».

Первый раз деда приговорили за участие в троцкистской организации в ГОЭЛРО.

28 января 1938 года в разработку НКВД попала справка: «По агентурным данным, Стеклов враждебно настроен к руководству партии и советской власти. Систематически ведет контрреволюционную пропаганду, высказывая свое враждебное отношение к политике партии». Далее в справке приводились собранные и представленные в НКВД сексотом якобы «высказывания» Стеклова. Никто не пытался установить их достоверность и принадлежность именно моему деду.

Он был двухметрового роста, мастер спорта по боксу. Говорят, на допросе после обвинений в контрреволюционной деятельности он огрел следователя табуреткой. В камеру его потом принесли на простынях.

Из воспоминаний литературоведа Льва Финка:
«Многие обнаженные люди отличались тем, что вдоль спины и ног у них были багровые и фиолетовые полосы. Вошедший почти вместе со мной молодой мужчина с очень умным, интеллигентным лицом, заметив, как я растерянно вглядываюсь в окружающих, спросил меня больным холодным голосом: «Как вы думаете, отчего эта телесная радуга?» - «Знаете,- робко сказал я, - мне однажды довелось лечиться на сочинском пляже от фурункулеза. Там я впервые увидел больных псориазом. Но откуда их здесь собралось так много?» Мой сосед усмехнулся: «Вас губит эрудиция. Впервые слышу, что у дубинок и резиновых шлангов может быть такое греческое наименование». Сердце у меня зашлось, и слов я не находил. Заметив мое состояние, сосед сказал: «Давайте знакомиться. Меня зовут Владимир Юрьевич Стеклов». «Сын?!» - воскликнул я. Имя Юрия Михайловича Стеклова, старейшего социал-демократического публициста, редактора «Известий», «Красной нивы», «Нового мира» сегодня забыто, но в ту пору было очень популярно, особенно среди литераторов. Мой знакомый подтвердил: «Да, сын. И, кроме того, работник Центрального комитета ВЛКСМ. Как видите, для моего ареста есть достаточно веские основания. А вы кто?» Я сообщил основные сведения - 21 год, аспирант, журналист. Стеклов задумался на какое-то мгновение и неожиданно для меня вынес приговор: «Не волнуйтесь, вас ничего особо дурного не ждет. Получите восемь лет за участие в террористической организации». Я взмолился: «Владимир Юрьевич, помилуйте, какой террор? За что восемь лет?»

Он снова усмехнулся, на этот раз добродушно: «Я как комсомольский чекист хорошо знаю, какие кадры мы готовили. А восемь лет - это благо.

Просите судьбу, чтоб она побыстрее отправила вас в лагерь». Забегая вперед, скажу, что предсказания Стеклова в основном оправдались. Он угадал и восемь лет, и обвинение в терроре». Вот только побыстрее у меня не получилось.
Мой дед отсидел он в общей сложности около 17 лет - и выжил.

После первого приговора сначала валил лес на Колыме, потом строил Нагаевский порт, мыл золото в Магадане, позже стал проектировать электростанции - у него было инженерное образование, которое он получил еще до ареста. В «ящике» возглавлял бригаду заключенных. В общем, занимался электрификацией всей страны.

Потом отбывал ссылку в Казахстане, где работал главным инженером. В его деле одни положительные характеристики, даже срок ему «тройка» сократила на год. Но в 1945 году снова арестовали, и снова по подозрению в троцкизме, а в 1950 году снова приговорили к десяти годам лагерей.

Много разных историй про него слышал, например, что как-то в трамвай зашли карманники и давай обчищать пассажиров. А когда увидели деда, извинились и все вернули. Что это было? Где и как они познакомились? Не знаю. Еще рассказывали с его слов, что выживать приходилось иногда буквально на том, что найдешь в отхожем месте. Буквально.

После смерти Сталина дед писал письма Берии, Ворошилову, генеральному прокурору - у меня есть эти письма от 20 мая 1953 года. Просил пересмотреть дело и освободить от ссылки, так как после 15 лет, прошедших с тех пор, достаточно прочесть дело, чтобы понять его невиновность перед партией и Родиной.

В конце концов благодаря дружбе с Кржижановским в 1955 году он вернулся в Москву и даже семью перевез. Жизнь, можно сказать, наладилась. Умер он в 1982 году в возрасте 72 лет.

Бабушка Софья Федоровна - это вторая жена деда, они познакомились в ссылке. Еще в 1929 году она была выслана из родной Астрахани на три года в Казахстан как примкнувшая к троцкистам и не согласная с генеральной линией партии. Там познакомилась с неким Заурашвили, они вместе «заявили об отходе от оппозиции», и им дали уехать в Тбилиси. Их обоих снова арестовали в 1935 году. Его расстреляли, а бабушку вновь приговорили к пяти годам лагерей.

Ее дочери, моей тете, на момент ареста было четыре года. Она сутки провела дома в одиночестве: соседи боялись зайти.

Потом уже отдали ее родственникам. Так она и осталась жить у них, а с мамой встретилась гораздо позже.
После лагерей с 1940 по 1948 год бабушка жила в Магадане. Видимо, там они с дедом и познакомились. А в 1949 году ее снова тоже арестовали и приговорили к высылке в Кзыл-Ординскую область Казахстана.

Дед умер, когда мне было три года, да и отца я застал только в детстве. Но тетя говорит, что в доме тема репрессий была табу. А когда она спрашивала бабушку о тех временах, та только плакала.

Юрий Михайлович Стеклов

Стеклов работы Ю.К.Арцыбушева

Стеклов Юрий Михайлович (настоящие имя и фамилия - Овший Моисеевич Нахамкис) (15.8.1873, Одесса - 15.9.1941), партийный деятель, публицист. Сын мещанина. С 1893 стал активно участвовать в социал-демократическом движении, затем член РСДРП, большевик. В 1894 бежал из ссылки за границу. В 1900 познакомился с В.И. Лениным и примкнул к "искровцам". В 1905 вернулся в Россию, выступал со статьями в различных большевистских изданиях. В 1910 выслан за границу. Преподавал в партийной школе в Лонжюмо (близ Парижа). В 1917 член Исполкома Петроградского совета, стоял на позициях "революционного оборончества". В 1918 работал в комиссии по разработке Конституции РСФСР. С окт. 1917 редактор газеты "Известия". Во время Гражданской войны во главе агитпоезда ездил на фронт. С ноября 1918 пред. Центрального совета Союза журналистов. В 1918 выпустил ряд работ по препарированной в коммунистическом ключе истории международного Социалистического движения, направленных на популяризацию марксизма. В 1925 снят с поста редактора "Известий". С 1928 пред. Комитета по заведованию учебными и учеными заведениями при ЦИК СССР. Один из создателей журналов "Новый мир", "Красная новь", возглавлял журнал "Советское строительство". Автор работ по истории марксизма, в т.ч. "Интернационал 1984-1914" (1918), "Карл Маркс" (1918), "Борцы за социализм" (1923-24), в которых главной задачей ставил популяризацию марксизма, часто доходя до его вульгаризации. В работах о русском революционном движении Стеклов, также пожертвовав фактическим материалом, объявил Н.Г. Чернышевского чуть ли не последовательным марксистом, а М.А. Бакунина создателем идеологии русской социал-демократии. В февр. 1938 арестован. Умер в тюрьме . Посмертно реабилитирован.

Использованы материалы из кн.: Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. Москва, Вече, 2000.

Далее читайте:

Кто делал две революции 1917 года (биографический указатель).