Библейские заповеди «не убий, не укради» основываются на том, что убийство и кража были самыми древними видами общественно опасных деяний, от совершения которых предостерегал этот древнейший религиозный памятник.

Первые уголовно-правовые запреты возникли из древних обычаев кровной мести

Само собой, в первом писаном источнике права, а именно Русской правде предусматривались нормы уголовного права (11-13 в.в.), которые нашли свое развитие в Судебниках Ивана 111 (1497), и Ивана Грозного (1550). Дальнейшее развитие уголовного закона мы наблюдаем в Соборном уложении царя Алексея Михайловича (1649), соответственно, в Петровском артикуле воинском – представлявшим из себя военно-уголовный кодекс без общей части, наконец, следует отдать дань в уголовном правотворчестве и правоприменении Екатерине 11.

Именно в Екатериненнское правление, едва ли не впервые в российской истории наблюдается определённая либерализация уголовно-правовой практики. Приведу, возможно, известный Вам пример, скорее исторический, нежели юридический.

В правление Екатерины было несколько случаев привлечения к ответственности помещиц за истязания и убийство своих крепостных людей. Наиболее известным стало дело Дарьи Николаевой, вдовы Салтыковой, осужденной в декабре 1768 г. за «мучительства крепостных и учинённые ею многие убийства». Следствие длилось несколько лет (и что важно – без применения пыток). Преступления были доказаны. Дарья Николаева (Салтыкова) была лишена дворянского звания, выведена на эшафот с объявлением её преступлений и надписью «Мучительница и душегубица», а затем отправлена в монастырскую тюрьму до конца жизни.

Впервые кодификация уголовного законодательства в России была воплощена в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.(Николай 1)

Уложение состояло из Общей и Особенной частей и отличалось непомерной громоздкостью.

Наказания подразделялись на уголовные и исправительные.

В 1885 г. в Уложение были внесены некоторые нововведения демократического порядка, в частности включен принцип: «нет преступления без указания о том в законе».

В 1903 г. было принято новое Уголовное уложение , которое лишь частично вступило в действие.

После Октябрьской революции 1917г. в России большевики, руководствуясь марксистскими догматами о том, что с ликвидацией старого базиса ликвидируется и старая надстройка, отменили все прежние законы.

Первый документ советской власти Декрет № 1 «О суде» 1917 г . провозглашал в качестве основного источника У.п. революционное правосознание судей.

А это, по сути дела, оправдывало и произвол в отправлении правосудия.

Не было в этом законодательном акте особенной части У.п., принцип законности был подменен революционной классовой целесообразностью.

Классовый подход пронизывал и первый УК РСФСР 1922 г ., состоящий из Общей и Особенной части.

В качестве преступления в нём рассматривалось любое общественно опасное деяние, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью.

Наличие в законе аналогии давало возможность судебно-следственным органам по собственному усмотрению оценивать то или иное деяние в качестве преступления.

Отвергая идеи классического направления в У.п., (под коим понимались идеи русской уголовно-правовой школы, наиболее яркий представитель Н.С. Таганцев) УК 1922 г. пошел по пути заимствований из арсенала социологической школы ряда реакционных положений, в частности таких, как «опасное состояние личности», трактуя его с позиций классовой опасности и признавая основанием уголовной ответственности (наиболее широко известный представитель этой школы был Чезаро Ломброзо).

При этом принцип вины лица, отвергался со всей категоричностью. Наказание было заменено «мерами социальной защиты».

По этому же пути пошли и Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г.

В этом документе были сформулированы задачи уголовного законодательства, определены территориальные пределы его действия, проведено разграничение компетенции между СССР и союзными республиками.

В связи с введением в действие Основных начал возникла необходимость в издании нового УК РСФСР , который был принят 22 ноября 1926 г.

Как и УК 1922 г., он характеризовался отсутствием в определении преступления признака противоправности и виновной ответственности .

В нем также закреплялось применение уголовного закона по аналогии, а вместо наказания фигурировали «меры социальной защиты».

В условиях ожесточения репрессии и начавшегося разгула сталинского террора УК 1926 г. пошел по пути признания объективного вменения .

Принятые в декабре 1958 г. Основы уголовного Законодательства Союза ССР и союзных республик и УК РСФСР 1960 г. отказались от аналогии, восстановили принцип: «нет преступления без указания о том в законе», встали на путь признания принципа виновной ответственности лица, оставаясь при этом на классовых позициях.

Вместе с тем в УК 1960 г. были нормы, серьезно ограничивающие права и свободы граждан (ст. 70 - антисоветская агитация и пропаганда, ст. 142 - о нарушении законов об отделении церкви от государства, ст. 190 - распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй и др.).

Данные нормы противоречили Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г.

С 1985 г. СССР вступил на путь демократических преобразований.

2 июля 1991 г. были приняты Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, которые сумели отразить многие прогрессивные моменты, свидетельствовавшие о том, что общество постепенно стало развиваться в русле мирового цивилизационного процесса.

После распада СССР в декабре 1991 г. возникла потребность в создании нового уголовного кодекса, который отражал бы изменения в политической и социально-экономической жизни нашего общества, учитывал требования экономической и правовой реформ и особенности перехода к рыночной экономике.

УК придерживается идеи неклассового подхода, на первый план выдвигается защита важнейших общечеловеческих ценностей, закрепленных Конституцией РФ.

Понятие вины

В Уложении 1649 г. достаточно четко разграничены преступления умышленные и совершенные по неосторожности, случайно. Именно так относился законодатель к проблеме убийств. Однако понятие вины формировалось постепенно и имело некоторые специфические черты.

В средневековой Европе внутренняя воля лица служила основным мерилом применения уголовных наказаний ("злая воля" преступника). Исходя из такого понимания, западная инквизиция была буквально помешана на искоренении грешных помыслов человека. С этими же факторами связаны распространенные в Европе процессы против животных иих казни, чего Русь не знала.

В Судебниках понятие "виноватости" совпадает с преступным действием, осудить без преступления было нельзя. Лишь во времена Ивана IV власть боролась не с преступлением, а с "злодейскими помыслами". С земско-губных преобразований XVI в. в борьбе с профессиональной преступностью виновность стала связываться с психическим отношением преступника к содеянному, формировалось понимание "хитростных" (внутренне обдуманных) деяний, "умышления".

В Уложении 1649 г. умышление представлено в трех формах: умышление на государственные интересы (здесь ответственность наступала без совершения преступления), умышление воровское и умышление на убийство. Кодекс отразил перемещение вины как преступного действия в область душевных переживаний человека. Как считает С. Штамм, в XVI-XVII вв. "бесные" (то есть психически больные) на Русиосвобождались от наказаний.

§ 3. Уголовное право Российской Империи (конец XVII-середина XIX вв.)

Общая характеристика

Начало ХVIII в. связано с распадом средневековых уголовноправовых понятий и средневекового символизма. Традиционная рели- гиозно-карательная доктрина московского периода при Петре I постепенно уступает место буржуазным уголовно-правовым понятиям и

В XVIII в. уголовное законодательство было открыто сословным. Хотя ответственность за преступления несли все слои, законы закрепляли преступления, связанные с неповиновением частновладельческих крестьян помещикам. К концу столетия на развитие уголовного права стали оказывать воздействие теоретические концепции французского Просвещения, позднее, в первой половине XIX в., появляются теоретические труды отечественных юристов (О. Горегляд, С. Баршев и др.), в которых сказывается влияние германских школ уголовного права.

Понятие преступного в субъекте преступления

В петровской идеологии государство занимало особое место попечителя подданных, и потому действие, направленное "ко вреду государственному", расценивалось как преступление. В указе 1714 г. преступлением называлось то, что "вред и убытки государству причинить может". При Петре I в обиход входят термины "преступление и проступок", суть которых в нарушении закона. Сохраняется множество специальных определений отдельных деяний (злодейство, кража, бунт, разбой и т.д.). Но вред государству понимался широко, а законодательство не было рассчитано на все случаи. В указе 1714 г. разъяснялось, что вред наказуем и тогда, когда на это нет указания в законе. Говоря современным языком, допускались аналогии.

В Манифесте Екатерины II (1763 г.) ситуация уточнялась в пользу господства закона: надо, чтобы "люди боялись законов, и никого, кроме них, не боялись". В Уставе благочиния 1762 г. разграничивались проступки(полицейские нарушения) иуголовные преступления.

Господство идеи о преступлении, предусмотренном законом, к началу XIX в. закрепляется и в Своде законов 1832 г. окончательно устанавливается. Преступление понимается как нарушение закона путем посягательства на права власти, безопасность общества иличастных лиц.

В Петровскую эпоху совершенствуются понятия крайней необходимости и необходимой обороны, совершенствуется положение субъекта преступления и понятие виновности. Как и в Уложении 1649 г., деяния, совершенные по неосторожности, не наказывались, необходимо было наличие умысла. В отношении политических преступ-

лений наказывался умысел, с 1714 г. фискалы тайно доносили "о всяком злом умысле против государя", возмущениях ибунтах.

В вопросах возраста привлечения к ответственности ясности не было. Сохранялось старое правило не применять наказания до семилетнего возраста, снижать его для не достигших 15 лет, хотя в этих случаях могли применяться телесные кары. В середине XVIII в. возраст "малолетства" устанавливается в 17 лет для мужчин и 12 лет - для женщин. В Своде законов 1832 г. возраст привлечения к ответственности устанавливался с семи лет, применение наказаний дифференцировалось в зависимостиот возраста.

Во время правления Петра I закон установил, что психически больные освобождаются от наказаний, но практика в отношении душевнобольных преступников четко не прослеживается. Поначалу они отдавались на попечение монастырей, по мере развития медицины помещались в психиатрические заведения.

Преступления и наказания при Петре I

Все преступления делились на государственные и партикулярные (против частных лиц), наказания за первые устанавливались значительно более суровые. Важнейшая черта уголовного права в Петровскую эпоху заключается в том, что целенаправленность и системность уголовных наказаний, свойственная московской карательной доктрине, теряется. Наказания становятся бессистемными, на первое место выходит не желание исправить преступника, а откровенное его устрашение. Законодательство периода царствования Петра I - самое жестокое за всю историю страны (так, в Воинских артикулах смертная казнь предписывается в 74 случаях). Объективно это обусловлено крестьянскими войнами, субъективно - личностью и взглядами самого императора.

Религиозные преступления (ересь, богохульство и т.д.) потеряли символическую нагрузку наказания, за богохульство применялось отсечение головы, правда, вместе с протыканием языка. Стало применяться сожжение за "чародейство" (при наступлении реального вреда), однако не всегда последовательно. Ересь не имела четкого определения в законе, но раскольники были основным объектом уголовного преследования с применением смертных казней. Борьба со всякого рода чародействами, суевериями и колдовством отражена в светском законе и отличалась жестокостью. Например, дьячок В. Ефимов, устроивший в церкви "ложное чудо" с зажиганием свеч, был предан смерти через сожжение. Совращение в "раскол" с 1722 г. стало рассматриваться как совращение в "басурманство".

Политические преступления (бунт, участие в волнениях, осуждение политики царя и т.д.) беспощадно карались смертью. Применялось четвертование, повешение, уличенных в политических деяниях сажали на колья и железные спицы, их имущество конфисковывалось. За произнесенные слова "повесить царя вместе с его указами" назначалась смертная казнь.

Смерть угрожала и за некоторые должностные преступления: взяточничество, злоупотребление властью, изготовление фальшивых денег. Могли казнить за срыв царских указов. Однако на практике казни применялись реже, чем на то указывал закон. Например, вернувшись из-за границы в 1700 г., Петр I не утвердил большинство смертных приговоров за ложные доносы. После этого прецедента к смерти за ложные доносы стали приговаривать редко. Вместе с тем Петр I сам в озлоблении рубил головы мятежным стрельцам изаставлял этиделать своих приближенных.

Воинские преступления в условиях непрерывной войны обретали важное значение. Они были многочисленны: самовольная капитуляция, сдача крепости, бегство с поля боя, неповиновение начальству, дезертирство и др. Наказания применялись разные – от смертной казнидо ссылок на галеры.

Имущественные преступления и преступления против личности включали кражи, разбои, грабежи, побои, увечья, оскорбления и т.д. Была введена смертная казнь за порубку корабельного леса. Особенно сурово преследовались поджоги. В Воинские артикулы введено понятие стоимости похищенного имущества, за кражу имущества на сумму свыше 20 руб. предусматривалось наказание более строгое. Смертной казнью каралась кража людей и четвертая кража с причинением ущерба свыше 20 руб.

При посягательствах на личность сохранялись более строгие наказания за убийство родителей и начальников. Обычное убийство, как и раньше, каралось смертью. Жизнь подданных в петровских воззрениях не принадлежала им самим, а была достоянием государства. Поэтому трупы самоубийц подвергались надругательствам, волочению по улицам, дуэлянтов подвешивализа ноги.

Уголовные наказания при Петре I стали значительно разнообразнее, но назначались бессистемно, устрашение было их главной целью. Практиковалась заимствованная у Европы ссылка на галеры, однако этот вид наказания не прижился в русском праве. Стал широко применяться расстрел, до того русскому праву не свойственный, и наказание шпицрутенами. Сожжение, повешение потеряли смысловую символику, а лишение свободы - "исправительное" воздействие.

Штрафы уже не являлись средством влияния на личность путем имущественного неблагополучия, а стали одним из многих каналов пополнения казны.

Развитие уголовного права в XVIII -начале XIX вв.

Рассматриваемый период характеризуется совершенствованием регламентации конкретных видов преступной деятельности, развитием понятий соучастия, вины, необходимой обороны. Вместе с тем произошли некоторые изменения, связанные с применением смертной казни.

XVIII в. в Европе был одним из самых жестоких, кровь на эшафотах лилась рекой, абсолютистские государства отвечали на кризис общества террором. В 1764 г. итальянский аббат Ч. Беккариа опубликовал книгу "О преступлении и наказании", где доказывал бессмысленность казней и призывал к ограничению террора. Успех книги был колоссальный, она переводилась на многие языки, под ее воздействием началось ограничение смертных приговоров.

В России эта тенденция наметилась за два десятилетия до появления книги. Императрица Елизавета указами 40-50-х годов приостановила применение смертной казни. Это было обусловлено рядом причин. Прежде всего, нельзя не отметить влияния православной идеологии. Кроме того, перед переворотом и "захватом" власти Елизавета дала клятву в случае успеха не проливать крови. Отмена казни объективно была выгодна дворянству, ибо участие его в интригах и переворотах часто порождало жесточайшие репрессии.

В мае 1744 г. появился знаменитый указ императрицы о том, что

в стране "безвинно чинится смертная казнь", последовало указание о присылке в Сенат всех дел со смертными приговорами, их применение было приостановлено. На местах оказались этим не слишком до-

вольны, посыпались ходатайства об отмене указа, но в 1746 г. он был подтвержден. В 1753-1754 гг. казнь заменялась "политической смертью", в 1754 г. ее отменили для участников дуэлей. До издания Свода законов 1832 г. она фактически была приостановлена и имелось лишь несколько случаев вынесения смертных приговоров (Пугачеву в 1775 г., Мировичу в 1764 г., двум участникам чумного бунта в Москве в 1771 г., пятерым декабристам в 1826 г. Любопытно, что смертный приговор Пугачеву сначала не был утвержден). В то же время в Англии, например, смертная казнь в начале XIX в. назначалась за кражу на сумму всего в 5 шиллингов, а французские революционные суды отправили на гильотину 19 тыс. человек. И все же карательная практика в России оставалась жестокой. При Елизавете были тысячи

сосланных, а в 1755 г. 49 человек, арестованных за участие в башкирском восстании, умерло под пыткамиво время допросов.

В "Наказе" Екатерины II провозглашался самый демократичный принцип презумпции невиновности: "Человека нельзя считать виновным ранее приговора судейского". Целью наказания называлось не устрашение, а исправление. Императрица отменила смертный приговор Радищеву, а после пугачевского бунта Сенат повелел уничтожить все орудия казни и пытки (кнут оставался). Было указано руководствоваться впредь законамиоб отмене казней.

Свод законов 1832 г. предусматривал смертную казнь лишь за тяжкие государственные и карантинные преступления (последнее вызывалось крайней опасностью массового заражения во время эпидемий). В первой половине XIX в. вышел из употребления кнут, Уложение 1845 г. его отменило, сохранив применение смертной казни, предусмотренное в Своде законов. Продолжали применяться шпицрутены, прогонка сквозь строй. При подобных экзекуциях присутствовал врач, и наказание при необходимости прекращалось. Существовалинегласные указания об ограничениичисла ударов.

Указом 1765 г. была проведена градация телесных наказаний: не достигшие 10-летнего возраста от них освобождались, 10-15-летние наказывались плетьми. В 1798 г. от телесных наказаний освобождались достигшие 70 лет.

В связи с отменой смертной казни стала развиваться ссылка икаторга.

Уголовное право в первой половине XIX в.

Свод законов 1832 г. и Уложение о наказаниях 1845 г. закрепили уголовное право как целостную систему норм. XV том Свода делился на Общую и Особенную части. Достаточно подробно были разработаны нормы о виновности и ее формах, соучастии, необходимой обороне и т.д. Вместе с тем сохранялись пережитки прошлого в виде телесных наказанийисословные привилегии.

В Уложении 1845 г. была сделана попытка вернуться к исправительной роли уголовного права в виде деления наказаний на уголовные и исправительные. К уголовным наказаниям относились смертная казнь, лишение прав состояния с каторгой и ссылкой, к исправительным - ссылка, исправительный дом или заключение в тюрьму, арест, выговор, штрафы, розги.

уголовный закон правовой

Процесс возникновения и формирования российского уголовного законодательства был сложным, постепенным и продолжительным.

Историю российского уголовного законодательства условно можно разделить на четыре разновеликих периода:

• 1) уголовное законодательство Древней Руси;
• 2) уголовное право централизованного российского государства;
• 3) уголовное законодательство советского периода;
• 4) уголовное право Российской Федерации после распада СССР.

История уголовного права каждого из этих периодов отражалась в соответствующих памятниках права, важнейших уголовных законах.

Древнейшим российским письменным сборником законов является Русская Правда, относящаяся к XI -- XII вв. До нашего времени Русская Правда дошла более чем в ста списках, значительно различающихся по содержанию. В научной литературе принято считать, что именно в Русской Правде была сделана первая попытка дать определение преступлений, субъектами которых могли быть только свободные люди. В Русской Правде отражены два вида преступлений -- против личности (убийство, телесные повреждения, побои, оскорбления) и против собственности (разбой, кража, нарушение земельных границ, незаконное пользование чужим имуществом). В качестве наказания преобладает штраф. На практике применялись следующие виды наказаний: "поток и разграбление" (это могла быть и смертная казнь, и конфискация имущества, и продажа холопы), вира, т.е. штраф в пользу князя, заключение в темнице, членовредительские кары.

Нормы Русской Правды легли в основу Псковской и Новгородкой судных грамот (XIII -- XV вв.), а также украинского, белоруского и литовского права.

Воинский артикул был отменен в период правления Николая I, когда был издан Свод законов Российской империи. Было принято положение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., которое с известными изменениями действовало вплоть до Октябрьской революции 1917 г. Изменения эти были внесены в 1885 г., когда Уложение были введены некоторые важные демократические принципы уголовного права (принцип виновности, принцип "нет преступления без указания на то в законе"), а также в 1903 г.

Основы советского уголовного законодательства были заложены в декретах о суде № 1 и № 2, содержавших нормы Общей части уголовного права, Декрет № 1, принятый "7 декабря (24 ноября) 1917 г., наметил деление всех преступлений на: 1) контрреволюционные и другие наиболее опасные преступления (мародерство, хищение, злоупотребления торговцев и др.) и 2) все остальные. Декрет, № 2, изданный 7 марта 1918 г., отменил уголовную ответственность и тюремное заключение для несовершеннолетних в возрасте до; 17 лет, ввел условно-досрочное освобождение.

В названных декретах допускалось применение дореволюционных законов, но лишь постольку, поскольку они не противоречили "революционному правосознанию". Фактически же дореволюционное уголовное законодательство было полностью отброшено. Изданное 30 ноября 1918 г. Положение о народном суде РСФСР категорически запретило ссылку на законы свергнутых правительств;

Особое значение для формирования советского уголовного права имели изданные Наркомюстом РСФСР 12 декабря 1919 г.

Руководящие начала по уголовному праву РСФСР. В них впервые обобщались уголовное законодательство и практическая деятельность народных судов и военных трибуналов за два года существования советской власти.

Первый Уголовный кодекс РСФСР вступил в силу с 1 июля 1922 г. Он состоял из Общей и Особенной частей. В Общей части содержались основные юридические институты, касающиеся преступления, наказания и условий его применения. Наказание рассматривалось с позиций вновь утвердившегося государства. Отражая "классовый подход" правительства большевиков, авторы УК 1922 г. наряду с термином "наказание" стали употреблять термин "меры социальной защиты".

Особенная часть кодекса состояла из восьми глав, систематизированных в порядке значимости преступлений: государственные. преступления; должностные (служебные) преступления; нарушение правил об отделении церкви от государства; хозяйственные преступления и т.д.

С образованием в декабре 1922г. СССР разрабатывается общесоюзное уголовное законодательство. 31 октября 1924 года ЦИК СССР принял Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. В них определялось компетенция Союза ССР и союзных республик в области уголовного законодательства и устанавливались единые принципы и общие начала советского уголовного права. К компетенции Союза ССР было отнесено также издание законодательства об уголовной ответственности за государственные, воинские и некоторые другие преступления. В связи с этим 19245г. Было принято Положение о воинских преступлениях (измененное в 1927г.) и в 1927 году - Положение о преступлениях государственных.

В соответствии с Основными началами в союзных республиках в период 1926-1935гг. были приняты новые уголовные кодексы. В РСФСР Уголовный кодекс принят 22 ноября 1926 года и введен в действие с 1 января 1927года. Его Общая часть построено на базе Основных начал и включая почти текстуально ряд норм содержащихся в общесоюзном законе (например, определение вины, невменяемости, необходимой обороны). Вместе с тем кодекс ввел существенные положения, отсутствовавшие в Основных началах, например, материальное определение понятия преступления, а также уточнил и дополнил некоторые понятия и институты, в частности касающиеся целей и принципов назначения наказания, освобождения от уголовной ответственности и наказания, дополнил систему наказаний. УК РСФСР 1926 г. Действовал до 1961 года.

В период действия УК РСФСР 1926 года советскими властями были приняты антигуманные, можно сказать, драконовские законы, послужившие "юридическим основанием" к проведению кровавых репрессий против собственного народа, повлекших многочисленные человеческие жертвы и покалечивших судьбы миллионов людей. Так, Закон ВЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года Постановление ВЦИК и СНК СССР от 07.08.1932 об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации http://ru.wikisource.org/wiki/"Об охране имущества государственных предприятий, колхозов, коопераций и укрепления общественной (социалистической) собственности" рассматривал как врагов народа лиц, покушавшихся на общественную собственность, и допускал применение смертной казни за хищение. Наряду с этим законом действовали соответствующие статьи УК, каравшие за разные виды менее тяжких случаев хищений. Закон от 7 августа 1932 года действовал до принятия 4 июня 1947 года Президиумом Верховного Совета СССР указов "Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества" и "Об усилии охраны личной собственности граждан"". Названные указы мало чем отличались по своей жестокости от закона от 7 августа 1932 г., поскольку предусматривали в определенных случаях наказание за хищение на срок от 10 до 25 лет лишения свободы. Постановлением ЦИК СССР от 8 июня 1934 г.2 в УК РСФСР 1926 г. были введены ст. 58.1а, 58.1б, 58.1в., 58.1г, которые широко применялись и служили "юридическим обоснованием" при проведении незаконных политических репрессий в 30-х, 40-х и начале 50-х гг., что повлекло уничтожение многих тысяч невинных жертв среди лучшей части интеллигенции, командного и начальствующего состава Красной Армии, органов НКВД и государственной безопасности, рабочих и крестьян. Особенно следует отметить применение ч. 2 ст. 58" УК, .согласно которой подвергались наказанию (лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на пять лет) совершеннолетние члены семьи изменника Родины, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления. Тем самым, по существу, узаконивался принцип объективного вменения, т.е. привлечение к уголовной ответственности без наличия вины. Ту же роль играло применение пресловутой ст. 58.10, предусматривавшей уголовную ответственность за антисоветскую агитацию и пропаганду.

Основы, а также законы об уголовной ответственности за государственные и воинские преступления были приняты 25 декабря 1958 г., а вступили в действие с 6 января 1959 г. Они послужили юридической базой для разработки и принятия в период 1959-- 1961 гг. во всех союзных республиках новых уголовных кодексов. В РСФСР Уголовный кодекс был принят 27 октября 1960 г. и вступил в действие с 1 января 1961 г.

В последние годы перед распадом Союза ССР в процессе судебно-правовой реформы комиссией депутатов Верховного Совета СССР при активном участии видных ученых-криминалистов и работников правоохранительных органов проведена значительная работа по совершенствованию уголовного законодательства страны, в частности по разработке новых Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик. Эти Основы широко обсуждались, особенно в научно-исследовательских и учебных юридических институтах, в учреждениях прокуратуры, суда и других правоохранительных органов.

2 июля 1991 г. Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик были приняты Верховным Советом СССР". Их предполагалось ввести в действие с 1 июля 1992 г. Этот документ, фактически не вступивший в силу, был использован при разработке и формировании нового уголовного законодательства Российской Федерации.

Уголовно-исполнительное право в Российской империи в XIX - начале XX века

В первой половине XIX в. была осуществлена систематизация российского права. Этот процесс, инициированный известным государственным деятелем М. М. Сперанским, длился несколько лет и завершился созданием сначала Полного собрания законов Российской империи (1830 г.), а затем 15-томного Свода законов Российской империи (1832 г.), который вступил в действие с 1835 г. Нормы уголовно-исполнительного права были консолидированы из множества ранее принятых актов, начиная с Соборного уложения и заканчивая принятыми в первой трети XIX в. законами, и включены в т. XIV Свода законов Российской империи в виде Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею, а также в т. XV в виде Свода законов уголовных.

Наиболее заметным был Устав о ссыльных, принятый в 1822 г. Это первый в правовой истории России кодифицированный уголовноисполнительный нормативный акт, несмотря на то что Устав регулировал исполнение лишь двух видов наказания (ссылки в каторжные работы и ссылки на поселение). Следует отметить, что в Уставе о ссыльных содержались и некоторые нормы уголовно-правового характера, однако все они были непосредственно связаны с отбыванием ссылки в каторжные работы. В последующем в Устав о ссыльных вносились многочисленные изменения, однако основа оставалась прежней, и действовал этот документ почти сто лет, что свидетельствует о его фундаментальности.

Устав о ссыльных состоит из шести глав:

гл. I «Об учреждениях и лицах, заведывающих ссылкою»;

гл. II «О препровождении ссыльных к местам назначения»;

гл. IV «О браках и семействах ссыльных»;

гл. V «Об имуществах ссыльных»;

гл. VI «Об уголовной и дисциплинарной ответственности ссыльных». Перед отправкой в ссылку на каторгу осужденные к этому виду наказания подвергались телесным наказаниям (до 1863 г., когда они как вид уголовного наказания были в основном отменены). «Ссылка в каторжные работы без срока» означала гражданскую смерть осужденного, которой расторгались все его прежние связи с обществом и семейством (в случае отказа членов семьи следовать за каторжанином).

Исполнение экзекуции поручалось городской или земской полиции, и заключалась она в следующем. После прочтения виновному решения суда он там же, в месте содержания, приводился к исповеди или же, если принадлежал к одному из протестантских вероисповеданий, священнослужитель старался по правилам сего исповедания приготовить его к покаянию и к молитве об очищении души его, омраченной преступлением. Затем священник, если признавал это возможным по уставам своей церкви, допускал осужденного к Святому причащению, напоминал ему о свойстве и ужасе вины его и о силе искреннего раскаяния, коим обезоруживается правосудие Божие и привлекается милосердие Вышнего, и сопровождал на лобное место. Если осужденный был изобличен в убийстве отца или матери, то туда он препровождался с черным покрывалом на лице и с надписью на груди: «Убийца отца» или «Убийца матери». В случае совершения менее тяжких преступлений на нем оставлялось обыкновенное платье арестантов, но также с надписью на груди о роде вины.

В первоначальной редакции Устава о ссыльных (когда железной дороги еще не было) маршрут препровождения ссыльных в Сибирь пролегал через Казань, Пермь, Тобольск, где располагались Тобольский приказ о ссыльных и центральный сборный пункт ссыльных в Сибирь, Томск, Енисейск, Иркутск - в этом городе была учреждена особая Экспедиция о ссыльных. Общая протяженность этапного пути до Иркутска составляла 6,4 тыс. верст. Период направления осужденных к месту отбывания наказания пешим порядком на огромные расстояния является уникальнейшим в истории наказания.

Ни в одной стране, кроме России, не было указанных особенностей исполнения ссылки как разновидности лишения свободы. Пешее этапирование занимало много времени, порой до года-полутора. Между тем условия содержания в пути следования (в пересыльных тюрьмах) мало чем отличались от условий в каторжных тюрьмах, а зачастую были намного хуже. Об этом можно судить по известным произведениям Ф. М. Достоевского («Записки из мертвого дома»), П. Б. Якубовского («В мире отверженных. Записки бывшего каторжника»), Н. М. Ядрин- цева («Русская община в тюрьме и ссылке») и др.

Каторжные всех разрядов с поступлением на работы причислялись к отряду испытуемых и содержались в острогах, при этом предписывалось строго соблюдать «все постановленные о тюремном содержании правила». Каторжные, подавшие в течение времени, назначенного для испытания, надежду на исправление, «перечислялись» в отряд исправляющихся. Интерес здесь вызывают критерии исправления. Согласно ст. 96 Устава о ссыльных, таковыми были: 1) доказательства покорности начальству; 2) воздержанность; 3) опрятность; 4) трудолюбие. Достаточно много внимания в Уставе уделялось вопросам привлечения осужденных к работам. Устанавливалось, что каторжные первого разряда, т.е. общественно наиболее опасные, должны были «употребляться» на самые тяжкие работы, относя это определение на «местное начальство».

В 1831 г. был принят другой уголовно-исполнительный акт, заслуживающий внимания, - Инструкция смотрителю губернского тюремного замка 1831 г. (этот акт, как и другие, в последующем был включен в Свод законов). Как сказано во вводной части при публикации этого документа, «Инструкция сия составлена в Совете Министерства внутренних дел, пополнена и исправлена по замечаниям С.-Петербургского комитета Попечительного о тюрьмах общества, и в виде проекта разослана к всем губернаторам от 9 апреля 1831 года, с поручением учинить надлежащие распоряжения к приведению в действие изложенных в ней правил, приняв оные в руководство по части тюремного устройства и в уездных городах, сколько местные обстоятельства и способы то дозволят».

Таким образом, несмотря на то что данный документ (в литературе его иногда ошибочно называют Общей тюремной инструкцией) не утвержден законодательно в виде устава, он был обязателен в качестве руководства к действию на всей территории Российской империи. В Инструкции смотрителю губернского тюремного замка впервые комплексно отрегулированы вопросы исполнения наказания в виде тюремного заключения. Ранее таких кодифицированных актов, имевших общегосударственное значение, не было (напомним, что принятый ранее Устав о ссыльных регулировал только ссылку в каторжные работы и ссылку на поселение).

Структурно Инструкция смотрителю губернского тюремного замка состоит из следующих глав, включающих 255 довольно кратких и лаконичных, в отличие от Устава о ссыльных, статей:

гл. I «Порядок при приеме людей в тюремный замок» (12 статей); гл. II «Об имуществе арестантов, принятых в тюремный замок» (19 статей);

гл. III «О содержании арестантов в тюремном замке» (12 статей); гл. IV «О благочинии и опрятности» (21 статья); гл. V «Об упражнениях содержащихся в тюремном замке» (43 статьи);

гл. VI «О препровождении арестантов в присутственные места по требованию оных» (8 статей);

гл. VII «О топлении печей» (6 статей);

гл. VIII «Об освещении тюремного замка» (3 статьи);

гл. IX «О посетителях» (24 статьи);

гл. X «О церкви» (11 статей);

гл. XI «О больнице» (55 статей);

гл. XII «Общие положения» (41 статья).

В ст. 237 говорилось о необходимости приобщения арестантов к труду с целью «склонения» их к исправлению нравственному, привычке трудиться. Предписывалось, чтобы «работы сии для каждого из арестантов избирались такие, кои, сколь возможно, во время их заключения занимали бы их, не позволяли бы им быть праздными, приучали к порядку, к правильному употреблению времени, к подчиненности и повиновению, дабы, по возвращению в недра общества, соделалисъ они полезными сами себе и семействам своим, вообще клонились бы к исправлению нравственности и к привычке трудиться» (курсив наш. - Примеч. авт.).

Отметим и то, что в отношении арестантов несовершеннолетнего возраста предусматривалось обучение их чтению, письму, арифметике, «сколько удобность позволит» (ст. 214). Воспитательная работа возлагалась на тюремного священника. Таким образом, государство довольно явственно показало свое отношение к будущей судьбе преступников: оно предписывало их исправлять и, следовательно, тем самым озабочивалось тем, чтобы в общество возвращался законопослушный гражданин.

Например, предусматривалось, что «смотритель обходится с находящимися под надзором его арестантами кротко и человеколюбиво; он старается приобресть их к себе доверенность расспрашиванием о нуждах их, доставлением иногда некоторых пособий, ласковыми при трудах разговорами; но в исполнении своих обязанностей поступает со всей точностию и твердостию... При назначении наказаний смотритель должен соблюдать спокойствие духа и отнюдь не предаваться досаде и вспыльчивости, дабы тем самым удостоверить виновного, что делаемое ему наказание основано на справедливости» (ст. 205).

Много внимания уделялось условиям содержания арестантов, которые, как видно из нижеприведенных норм, в целом позволяли соблюдать человеческое достоинство арестантов. Так, согласно ст. 32-35 предусматривалось раздельное содержание преступников «по роду и важности их преступлений», женщин и мужчин, взрослых и несовершеннолетних, осужденных от следственных. Кроме того, не разрешалось «смешивать» чиновников и разночинцев с «чернью», в чем наглядно проявлялся сословный признак российского общества того времени. Раз в неделю предусматривалось мытье в бане (ст. 53).

В соответствии со ст. 55 предписывалось «употребляемые содержимыми в тюремном замке арестантами платье, белье и прочее переменять вымытым: одеяла и наволочки через два месяца; онучи один раз в месяц; простыни и наволочки верхние два раза в месяц; рубашки, чулки и прочее белье один раз в неделю; постилку в подушках новую через четыре месяца. Летнее платье, войлоки, на коих они спят, переменять новыми, смотря по надобности». При этом «войлоки» нужно было осматривать «весьма часто и наблюдать, чтобы в оных не завелась нечистота; для сего выносить их на воздух для освежения» (ст. 57). Ежедневно помещения полагалось проветривать (ст. 58); камеры и коридоры выметать ежедневно по утрам, окна же «вытирать по-крайности два раза в неделю, а ежели нужно и чаще» (ст. 59). Значительное место в Инструкции занимают нормы, регулирующие вопросы, связанные с болезнями и лечением от них арестантов (гл. XI). Предписывалось давать арестантам пищу «умеренную, хорошего качества» (ст. 201).

Вместе с тем Инструкция содержала и ряд запретов режимного характера, часть из них сегодня кажутся нелепыми; однако с учетом социально-экономического состояния российского общества того времени они были вполне закономерными. Так, в камерах арестантам «воспрещалось иметь чернила, бумагу, карандаши и тому подобное»; предписывалось писем арестантов никуда не посылать, также и к арестантам присылаемые не дозволять им получать (ст. 41). Согласно ст. 45, «ни в коем случае не дозволяется содержимым в тюремном замке игры в карты, шашки, кости и никакие другие». Никому не дозволялось играть «ни на каких инструментах» (ст. 46). Строго запрещалось курить трубки (ст. 47), не позволялись «всякого рода резвости» (ст. 48).

Арестантам запрещалось также произносить «проклятия или божбу, также и укорять друг друга» (ст. 49). В ст. 50 указывалось, что «своевольство, ссоры, брань, разговоры, соблазнительные песни, хохот и тому подобные поступки не должны иметь места между арестантами». В соответствии со ст. 221 арестантам не дозволялось «иметь и читать какие бы то ни было собственные книги, без предварительного рассмотрения оных смотрителем и священником». В камерах и постелях арестантам запрещалось делать «занавески и загородки... поелику из опытов известно, что, завесивши свои места и койки рогожами или чем-нибудь другим, под видом боголепия они в разных вымыслах и заговорах к утеку и для сего из тех же самых занавесей свивают веревки, дабы посредством их перелезть через стену замка, а потому надобно, чтобы сделанные для них койки были всегда открыты» (ст. 223).

Если говорить о стиле этого документа в целом, то он, в отличие от Устава о ссыльных, написан гораздо более простым языком, фразеологические обороты несложны и лаконичны. Вместе с тем, как отмечал известный советский ученый-пенитенциарист М. Н. Гернет, данная Инструкция напоминает екатерининский проект Устава о тюрьмах, причем это касается не только и не столько содержания, сколько «нежизненного» характера норм об условиях отбывания наказания. Ученый писал, что «эти статьи... оставались только на бумаге, не уничтожая тюремной грязи и острожного хаоса».

В 1845 г. было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое в дальнейшем было включено в т. XV Свода законов Российской империи. По Уложению, смертная казнь предусматривалась уже за сравнительно небольшой круг преступлений: 1) всякое злоумышление и преступные действия против жизни, здоровья или чести государя императора и всякий умысел свергнуть его с престола, лишить свободы и власти верховной, или же ограничить права оной, или учинить священной особе его какое-либо насилие; 2) бунт против власти верховной, т.е. восстание скопом и заговор против государя и государства; 3) государственная измена; 4) сопротивление открытой силой или насильственными мерами распоряжениям начальства по предупреждению распространения чумы, насилие, примененное к карантинной страже с намерением прорваться через карантинную черту, а равно самовольный вход в карантинный порт судна, поджог карантинных заведений или оцепленных домов.

За другие тяжкие преступления, в том числе убийства, назначалась ссылка в каторжные работы в рудниках или заводах на срок до 20 лет или без срока. Даже каторжники, осужденные к бессрочной каторге, в случае совершения убийства во время отбывания наказания не приговаривались к смертной казни. Смертная казнь осуществлялась через повешение (со второй половины XIX в. - непублично).

Что касается телесных наказаний, то с развитием в России буржуазных отношений реформа этого института становилась неизбежной. Однако этот процесс был очень трудным. Об этом свидетельствует, например, история отмены кнута в России. Так, в 1824 г. либерально настроенный адмирал Н. С. Мордвинов внес в Государственный совет предложение об отмене смертной казни, наказания кнутом и клеймения лица. Он, будучи очевидцем наказания кнутом, называл его «мучительным орудием, которое раздирает человеческое тело, отрывает мясо от костей, мечет по воздуху кровавые брызги и потоками крови обливает тело человека». По Своду законов уголовных 1832 г. наказание кнутом встречается еще в 50 статьях, и только с изданием Уложения о наказаниях 1845 г. кнут был заменен плетьми. Здесь уже нет также «рвания ноздрей», «гоняния шпицрутенами», отсечения пальцев и тем более отрубания руки. И все же в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. телесные наказания были еще достаточно суровы и применялись в качестве как основных, так и дополнительных

(чаще всего) наказаний. Согласно ст. 27 Уложения, приговор, осуждающий к наказанию плетьми через палачей, приводится в исполнение по назначению суда или в городе, где преступник находится под судом или под стражею, или в том же месте, где им учинено преступление, но всегда публично. Последнее касалось и наказания розгами. Кроме того, на преступника могло быть наложено клеймо «К.А.Т» (каторжный) (ст. 28).

Розгами от 30 до 40 ударов наказывались, в частности, «нижние» чиновники-мздоимцы, ведавшие вопросами межевания земель для крестьян (ст. 467). Наиболее часто в Уложении встречается наказание в виде лишения всех прав состояния и ссылки на поселение или житье в Сибирь, соединенное с телесным наказанием (для лиц, не изъятых из таковых) плетьми или розгами (число ударов могло доходить до 100).

Применение телесных наказаний в России критиковалось передовой общественностью, которая не без оснований видела в них «след варварства и средневековья». По выражению В. В. Есипова, они были «первобытным видом расправы и издевательства над человеческой личностью». С отменой крепостного права в России ставится под сомнение необходимость существования телесных наказаний как таковых. Приходит осознание того, что жестокость «оскорбляет нравственное чувство народа до такой степени, что при оной забывается гнусность преступления и святость законного возмездия», появляется чувство жалости к преступнику, уничтожается уважение к закону; так, во время публичного наказания нередко из толпы на эшафот бросали деньги с целью подкупить палача и облегчить участь преступника, при этом тяжесть самого преступления отходила на второй план.

17 февраля 1763 г. был издан закон о реформе телесных наказаний в виде Указа «О некоторых изменениях в существующей ныне системе наказаний уголовных и исправительных». Этот акт нередко называют «законом об отмене телесных наказаний в России», однако нужно иметь в виду, что в редакции Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. телесные наказания (розги и наложение оков) упоминались в трех статьях и, более того, законом от 12 июня 1889 г. применение розог было расширено. И только с принятием Уголовного уложения 1903 г. телесные наказания в России стали достоянием уголовно-правовой истории. Произошло это значительно позже, чем в других европейских странах.

В целом же после 1863 г., согласно Уложению, предусматривались следующие виды наказаний:

• уголовные наказания : 1) смертная казнь; 2) ссылка в каторжные работы; 3) ссылка на поселение в Сибирь и на Кавказ;
• исправительные наказания: 1) ссылка на житье в отдаленнейшие или менее отдаленные места Сибири; 2) отдача в исправительные арестантские роты гражданского ведомства; 3) заключение в рабочем доме; 4) заключение в крепости; 5) заключение в смирительном доме;
• 6) заключение в тюрьме; 7) кратковременный арест; 8) выговор в присутствии суда; 9) замечания и внушения от мест судебных или правительственных; 10) денежная пеня.

В 1884 г. были упразднены такие виды наказаний, как заключение в рабочих и смирительных домах, и, соответственно, нормы о них в Своде учреждений и уставов о содержащихся под стражею были исключены.

Во второй половине XIX в. упорядочивается законодательство, регулировавшее институт лишения свободы. Так, в соответствии со ст. 14 Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею «заведы- вание» местами лишения свободы по гражданскому ведомству сосредоточивалось в Главном тюремном управлении (ГТУ) Министерства юстиции (с момента образования в результате тюремной реформы в 1879 г. и до 1895 г. ГТУ подчинялось Министерству внутренних дел). Начальнику ГТУ были подчинены также «все чины» конвойной стражи. Кроме того, в ГТУ сосредоточивалось производство дел, связанных с обществом покровительства лицам, освобождаемым из мест лишения свободы. Отмеченное выше «заведывание» тюремной частью отнюдь не означало, что ГТУ управляло по вертикали местами лишения свободы. Свои решения ГТУ проводило через местные власти (губернаторов, градоначальников, губернские правления), в ведении которых, собственно, и состояли тюрьмы.

Следует также отметить, что многие нормы об условиях содержания в местах лишения свободы в действительности не выполнялись - в силу как недостаточного финансирования тюремной системы, так и недостаточно квалифицированного управления этой системой на всех уровнях.

• 1) арестные помещения для осужденных к аресту;
• 2) арестные помещения при полиции для кратковременного заключения;
• 3) тюрьмы (к их числу относились губернские, областные и уездные тюремные замки, Санкт-Петербургская тюрьма, Московская исправительная тюрьма);
• 4) исправительные арестантские отделения;
• 5) тюрьмы для содержания осужденных к каторжным работам;
• 6) пересыльные тюрьмы.

Ранее в этот перечень включались учреждения для содержания несовершеннолетних преступников, однако после принятия в 1909 г. Положения о воспитательно-исправительных заведениях соответствующие нормы из Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею были исключены.

В декабре 1915 г. министром юстиции сенатором А. Хвостовым была утверждена Общая тюремная инструкция. Эта инструкция (состоявшая из 4 разделов, 15 глав и 334 статей) в концентрированном виде включила в себя предшествовавшие подобные документы (Инструкцию смотрителю губернского тюремного замка 1831 г., Инструкцию для мест заключения Привислинского края 1859 г., Инструкцию об устройстве помещений для лиц, подвергаемых аресту и приговорам мировых судей 1866 г., Общие узаконения об исполнении тюремными надзирателями их служебных обязанностей 1888 г., Временные правила о распределении служебных обязанностей между членами тюремного управления и стражей в местах заключения С.-Петербурга 1901 г., Основные правила продовольствия и лечения арестантов 1904 г., Правила содержания в местах заключения гражданского ведомства политических арестантов 1904 г., Правила о содержании в местах заключения гражданского ведомства лиц, приговоренных к заключению в крепости 1907 г., Устав конвойной службы 1907 г., Правила о порядке отбывания ссыльно-каторжными в тюрьмах общего устройства 1908 г. и др., в том числе рассмотренные выше) и является, по существу, прообразом позднейших Правил внутреннего распорядка исправительно-трудовых учреждений в СССР.

В Инструкции 1915 г., распространявшейся на каторжные тюрьмы, исправительные арестантские отделения и тюрьмы прочих наименований, подробно регулируются, в частности, вопросы управления местами заключения (губернские, областные, уездные, окружные, пересыльные, арестные дома и помещения и др.), перечень предметов и продуктов, которые арестанты могут хранить при себе, а также получать в передачах и в порядке милостыни, и т.д. Остановимся на исправительно-дисциплинарных мерах, применяемых к содержащимся в тюрьмах и арестантских отделениях. К таковым относились: 1) выговор наедине или в присутствии других арестантов; 2) лишение права чтения, кроме книг духовного содержания, на срок не свыше одного месяца; 3) лишение права переписки на срок не свыше одного месяца; 4) лишение свидания на срок не свыше одного месяца; 5) запрещение приобретать на собственные средства продукты питания и другие разрешенные в местах заключения предметы на срок не свыше одного месяца; 6) лишение права распоряжаться половиною заработанных денег на срок до одного месяца; 7) лишение заработка за прошедшее время на срок не свыше одного месяца, а в более важных случаях - до двух месяцев; 8) уменьшение пищи до оставления на хлебе и воде на срок не свыше трех дней; 9) арест в светлом карцере на срок не свыше одной недели; 10) арест в темном карцере на срок не свыше одной недели с переводом в светлый карцер и с разрешением прогулки через три дня на четвертый.

О характере документа можно судить по ст. 156, определяющей цели наказания: «лишение свободы, препятствуя продолжению их (осужденных. - Примем, авт .) преступной деятельности, преследует цель не только наказания, но и исправления их, искоренения дурных наклонностей и привычек, а также подготовки к честной трудовой жизни на свободе». Подобный подход будет определяющим и в советском государстве.

Следует заметить, что начиная со второй половины XIX в. появляются достаточно крупные научные исследования в сфере исполнения уголовных наказаний (труды И. Я. Фойницкого, Н. С. Таганцева, В. Н. Латкина, С. Н. Викторского, М. Н. Галкина, С. К. Гогеля, В. В. Есипова, А. В. Лохвицкого, С. В. Познышева, М. А. Филиппова и др.).

В XVIII в. уголовное право сделало значительный шаг в своем раз­витии. Это объяснялось как общим развитием правовой культуры, так и стремлением использовать уголовное законодательство для разре­шения социальных противоречий, свойственных периоду абсолютиз­ма. Особое значение в этой сфере имеет законодательство Петра I, прежде всего его Артикул воинский.

Воинский артикул 1716 г. был сводом военно-уголовного зако­нодательства. Он состоял из 24 глав, включавших 209 артикулов (ста­тей), нормы которых распространялись и на сферу гражданско-право­вых отношений. Как и все законодательство Петра I, Артикул был со­ставлен под значительным влиянием зарубежного законодательства (в первую очередь Швеции) и существенно ужесточил нормы уголовного права. В нем впервые применен термин «преступление» для обозна­чения уголовного правонарушения. Под преступлением подразумева­лось «все то, что вред и убыток государству приключити может».

Заметно развилось учение о составе преступления, хотя в нем еще наблюдаются большие пробелы. Не был установлен возраст уголов­ного вменения. Артикул говорит об ответственности малолетних, ко­торые подлежат наказанию, но в меньшей мере. Освобождение их от ответственности допускалось, но не являлось обязательным. Как пра­вило, дети за криминальные действия наказывались от 10 лет розга­ми, от 15 плетьми. Невменяемость являлась основанием для смягче­ния, но не исключения ответственности.

В петровском законодательстве делаются новые шаги к разграниче­нию преступлений по субъективной стороне. Предусматриваются умыш­ленные, неосторожные и случайные деяния. Однако Артикул воинский часто путает неосторожные и случайные деяния. Закон говорит о раз­личных стадиях преступления, однако наказание за приготовление, по­кушение и оконченное преступление обычно одинаково. Как и ранее, сурово карается даже голый умысел на совершение политических пре­ступлений. Например, в 1700 г. купец Яков Романов спьяну похвалял­ся, что убьет царя. Схваченный по доносу, он был приговорен боярами к смертной казни. Правда, Петр заменил ему смертную казнь каторгой.

Закон рассматривает различные формы соучастия, однако ответ­ственность соучастников обычно одинакова. Более того, по ряду госу­дарственных преступлений ответственность распространялась не толь­ко на преступника, но и на его жен и детей.

В качестве обстоятельств, смягчавших ответственность, рассмат­ривались малолетний возраст преступника, его невменяемость, состо­яние аффекта, неосторожность. Допускается, как и ранее, необходи­мая оборона и учитывается состояние крайней необходимости (голод при краже).

Отягчающим обстоятельством служила повторность совершения преступления (рецидив). Так, за малую кражу виновного наказывали шпицрутенами, прогоняя 6 раз при совершении преступления в первый раз, 12 - при повторной краже, урезанием носа, ушей и каторгой - в третий раз. Малая кража, совершенная в четвертый раз, требовала смер­тной казни. Как обстоятельство, которое отягощает и усиливает ответ­ственность, Артикул расценивает состояние опьянения. На тяжесть на­казания влияли также обстоятельства совершения преступления, его общественная опасность, совершение преступления в группе.

Петровское законодательство воспроизвело ту классификацию преступлений, которая была зафиксирована в Соборном Уложении. Но система преступлений становится более четкой, заметно выросло и количество видов преступлений.

По-прежнему на первом месте стоят преступления против церк­ви. Как и Соборное Уложение, Артикул воинский начинается именно с этого рода преступлений, но посвящает им уже две главы. Так, сре­ди преступлений против веры появились, кроме известных, божба (упоминание «всуе» имени Бога), несоблюдение церковных обрядов, «действительное с дьяволом обязательство». Разнообразнее стано­вятся наказания: богохульство карается прожжением языка раска­ленным железом с последующим отсечением головы, чародейство - тюрьмой и шпицрутенами. «Совращение в раскол» наказывалось каторгой, конфискацией имущества, а для священников - колесова­нием. При всем пренебрежении Петра к монастырям и церкви он прекрасно понимал необходимость защиты идеологической опоры государства.

Развивается и система государственных преступлений. Полити­ческие преступления передаются в ведение особых органов: Преоб­раженского приказа, Тайной канцелярии, Тайной экспедиции (при Екатерине II). Среди них особое внимание уделялось оскорблению величества словом «непристойным и противным», действием, кри­тикой намерений и действий, которые влекут за собой смертную казнь (четвертованием или отсечением головы). Карались «непристойные выражения» о престолонаследии, высших государственных чиновни­ках, правительственных учреждениях, присяге, деньгах, паспорте, портретах монарха, царских указах. Суровые наказания предусмат­ривались за лживые толки по поводу реформ, неслужение молебнов и непразднование царских дней, ошибки в титуле монарха и пр.

Без судебной процедуры следовало казнить через повешение чле­нов «недозволенных» обществ или собраний, целью которых были возмущение и бунт. В обязанность каждого подданного вменялось доносительство о бунте и об измене. Распространение доносов, ко­торые теперь не подвергались столь тщательной проверке, как во вре­мена Соборного Уложения, было ограничено лишь в 1762 г. особым указом Петра III. Он упорядочил процедуру их подачи и проверки.

К государственным преступлениям примыкали воинские (дезер­тирство, неявка на службу, насилие в отношении мирного населения и др.). Воинский артикул посвятил им более десяти глав (гл. 4-15). Среди них можно отметить, кроме известных ранее, сопротивление офицеру, нарушение правил строевой и караульной службы, нару­шение правил обращения с военнопленными и многие другие.

Развивается система должностных преступлений: казнокрадство, взяточничество, упущения по службе, нерадивость (оставление оружия, порча, пропажа, продажа и т.п.). Более строгой становится и ответственность.

К преступлениям против порядка управления относились срыва­ние и уничтожение указов (каралось смертной казнью), подделка пе­чатей, писем, актов и расходных ведомостей (полагалисьтелесные на­казания и конфискация), подделка денег (наказывалась сожжением).

К преступлениям против суда относились лжеприсяга и лжесвиде­тельство, за которые полагались отсечение пальцев, которыми прися­гали, каторга и церковное покаяние.

Преступления против «благочиния» включали укрывательство преступников, содержание притонов, присвоение ложных имен и про­звищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и произнесение нецензурных речей. В последующих указах устанавли­вались наказания за буйство, игру в карты на деньги, драки и нецен­зурную брань в публичных местах.

Среди преступлений против личности особое место занимают убийства, среди которых в законодательстве Петра I появляются но­вые, относящиеся к категории особенно тяжких: отцеубийство, убий­ство младенца, офицера, отравление, убийство по найму. За эти пре­ступления полагалось колесование. Кубийству приравнивались само­убийство и убийство на дуэли. Тело самоубийцы, например, следовало «в бесчестное место отволочь и закопать волочая прежде по улицам и по обозу». Покушение на самоубийство наказывалось исходя из его мотивов бесчестием, изгнанием из полка, а то и смертной казнью. Ду­элянты вместе с секундантами подлежали смертной казни. Убитые на дуэли подвешивались за ноги.

К преступлениям против нравственности относились изнасилова­ние, кровосмешение, прелюбодеяние, двоеженство и др., караемые смертной казнью, каторгой или тюремным заключением.

Наказание за имущественные преступления (кража, грабеж) зависело от цены вещи. Кража на сумму до 20 рублей квалифициро­валась как малая. К большой краже отнесены кража на сумму свыше 20 рублей, кража при наводнении или пожаре, кража из военных хра­нилищ, кража, совершенная у своего господина или товарища, кража, совершенная стоящим в карауле, а также малая кража, совершенная в четвертый раз. Большая кража каралась смертной казнью. Повеше­нием наказывались приравненная к краже утайка вещей, взятых на хранение, растрата казенных денег, присвоение находки. Императри­ца Елизавета Петровна повысила цену малой кражи до 40 руб., но указ 1781 г. вернул ее к прежней сумме, снизив при этом наказание заключением в рабочем доме, где можно было заработать стоимость укра­денной вещи и возместить ее пострадавшему.

Усложнилась и система наказаний. Наказание характеризовалось неопределенностью формулировок закона («по суду наказан будет», «по обстоятельствам дела наказан будет») и отсутствием формально­го равенства перед законом. Основной целью наказания по-прежнему остается устрашение, что и определяет ужесточение санкций. Смерт­ная казнь применялась уже в 122 случаях, причем в 62 с указанием вида. Смертная казнь подразделялась на простую и квалифицирован­ную. К простой относились отсечение головы, повешение и расстрел (аркебузирование). К квалифицированным видам смертной казни от­носились четвертование, колесование, посажение на кол, закапыва­ние в землю заживо, залитие горла металлом, сожжение на костре или срубе, повешение за ребро на железном крюке. При Петре I, который активно участвовал в допросах и казнях, трупы казненных месяцами висели на улицах, устрашая окружающих.

При Петре I появилась новая цель наказания - использование тру­да осужденных. Этой цели служит новый вид наказания - каторга, введенная в 1699 г. Первоначально под каторгой понималось исполь­зование заключенных как гребцов на галерах (по-русски - каторгах), но вскоре под каторжными работами стали понимать иные тяжкие ра­боты. Труд преступников использовался на строительстве Петербур­га, портов, дорог, каналов, на работах в рудниках и мануфактурах. Ка­торжные работы назначались за тяжкие преступления. Потребность в рабочей силе побудила Петра I существенно расширить круг преступ­лений, за которые применялась каторга, поэтому смертная казнь час­то заменялась каторжными работами. Каторжные работы применялись и к злостным должникам.

Каторга могла быть пожизненной, срочной и бессрочной. Срочная назначалась на 10-20 лет, бессрочная применялась в двух случаях: помещик, сославший своего крестьянина, мог в любой момент вер­нуть его обратно, а должник освобождался после отработки долга. Пожизненных каторжных клеймили. На каторгу (кроме пожизненной) ссылали не только осужденного, но и его семью. При этом имелось в виду не столько наказание невиновных людей, сколько заселение нео­своенных территорий. Каторжные работы были рентабельными, так как каторжник стоил государству значительно дешевле, чем наемный рабочий.

Широко применялись телесные и членовредительские наказания: битье кнутом, батогами, плетью, розгами, отсечение руки, пальцев.

урезание носа, ушей, вырывание ноздрей и т.д. Телесные наказания, в т ом числе битье осужденных, не было новинкой в России. Петр I при­думал новый вид такого наказания - шпицрутены. Удары шпицруте­нами были менее мучительными, чем кнутом. Но зато они назначались тысячами, поэтому часто влекли за собой те же последствия, что и кнут, т.е. изувечение или даже смерть преступника.

Среди наказаний широко фигурировали штрафы и конфискации как средство пополнения доходов казны.

В качестве дополнительных использовались позорящие наказания. К ним относились повешение за ноги после смерти, удар профоса по щеке, испрашивание прощения на коленях, раздевание донага, прибитие имени к виселице и др. С правления Петра I стало применяться шель­мование. Преступник предавался церковной анафеме, отлучался от цер­кви и объявлялся вне закона ее обрядов. В отношении дворян, кроме указанного, применялась гражданская казнь - над головой стоящего на коленях преступника палач ломал шпагу. Ошельмованный не мог быть свидетелем в суде, его можно было безнаказанно побить, ограбить и пр.

Во второй половине XVIII в. происходит некоторое смягчение норм уголовного права. Большинство изменений было связано с именем Екатерины II. В своем «Наказе» Уложенной комиссии Екатерина II провозгласила принцип презумпции невиновности, указывая, что «че­ловека нельзя считать виновным ранее приговора судейского». Одной из целей наказания стало исправление, перевоспитание преступника. «Наказ» призывал смягчить наказание сообщникам, непосредствен­но в преступлении не участвовавшим, не наказывать за голый умысел даже по политическим преступлениям, не говоря уже об умысле на убийство. По Уставу благочиния окончательно установилась индиви­дуальность наказания за преступление, сын перестал отвечать за отца, уменьшалось наказание за неумышленное преступление, совершен­ное в состоянии опьянения. Устав отделил проступки от преступле­ний и ввел штрафы за буйство и драки, произнесение бранных слов в присутствии «степенных людей» и женщин, начал борьбу с пьянством (пьяниц направляли в смирительные дома). Рассмотрение дел о про­ступках и малых кражах, а также предварительное следствие были от­даны в руки полиции.

В 1765 г. возраст уголовного вменения был определен в 17 лет. Недееспособные лица (умалишенные) освобождались от наказания.

Особенно важные изменения произошли в сфере наказаний. С се­редины XVIII в. начало меняться отношение к смертной казни и вооб­ще к жестоким наказаниям. Уже Елизавета Петровна в 1744 г. приостановила исполнение смертных приговоров, повелев прислать в Се­нат все подобные дела. Местные власти неоднократно направляли хо­датайства об отмене указа, но в 1746 г. императрица подтвердила указ о приостановке применения смертной казни. В 1754 г. смертная казнь была заменена кнутом и вечной каторгой ".

Екатерина II продолжила политику Елизаветы Петровны по ограни­чению казней. В ее правление было лишь несколько случаев вынесения смертных приговоров: Мировичу в 1764 г., двум участникам чумного бун­та в Москве и Е. Пугачеву и еще нескольким «бунтовщикам» в 1775 г. После этого Сенат повелел уничтожить все орудия казни и пытки (кроме кнута) и впредь руководствоваться указами об отмене казней.

Смертную казнь заменили тюрьма и ссылка, которые должны были, по мысли «просвещенной» императрицы, «возвратить заблуд­шие умы на путь правый». Ссылать могли на вечное поселение (с обя­зательными работами) и на житье. На житье в Сибирь по указу Ели­заветы 1760 г., подтвержденному Екатериной II в 1765 г., можно было ссылать провинившихся крепостных крестьян по желанию их владель­цев. Правительство, заинтересованное в быстрейшем освоении окра­ин, снабжало их землей, инвентарем и семенами и освобождало на первое время от податей.

Екатерина II смягчила наказание для участников дуэлей, предпи­сав обращать его на оскорбителя, подавшего повод к дуэли, и осуж­дать не сам поединок, а его последствия (раны, увечья, смерть).

Расширилось применение такой формы лишения свободы, как тю­ремное заключение. Появляются новые виды мест лишения свободы - смирительные и работные дома для менее опасных преступников и ад­министративно арестованных. Жалованная грамота дворянству пре­доставила некоторые привилегии дворянам и в области уголовного права. Даже в местах лишения свободы дворяне иногда имели особый режим заключения, вплоть до того, что им разрешалось держать при себ.е крепостных слуг.

Широко применявшиеся при Петре I штрафы, вычеты из жалова­нья, конфискации имущества были прекращены при Екатерине II в отношении дворянства. С 1776 г. шельмование трансформируется в лишение всех прав состояния.