Протекционизм как мотив преступления. Мотив и цель преступления. От местничества до сепаратизма - один шаг

Если законодательством союзной республики в качестве обязательного признака состава уголовно наказуемого злоупотребления служебным положением, а также должностного подлога предусмотрена корыстная или иная личная заинтересованность, суды обязаны всесторонне исследовать обстоятельства, от которых зависит вывод о наличии или отсутствии в действиях виновного указанных мотивов, и обосновать свой вывод в приговоре с приведением конкретных доказательств.

Если злоупотребление являлось способом хищения государственного или общественного имущества, содеянное должно рассматриваться как хищение и квалифицироваться по ст. 92 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик.
п.14,15 Пост. ПВС СССР от 30.03.90 N 4, БВС СССР, №3,90

Иная личная заинтересованность как мотив злоупотребления или подлога может выражаться в стремлении извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленном такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.
Пост. п.17 ПВС СССР от 30.03.90 N 4, БВС СССР, №3,90

Президиум Верховного Суда РСФСР не признал в действиях должностных лиц злоупотребления служебным положением.

Лица обвинялись в выплате государственных средств в сумме 20664 руб. на содержание сверхштатного персонала. УК РСФСР уголовная ответственность наступает в случае умышленного использования должностным лицом своего служебным положением вопреки интересам службы из корыстной или иной личной заинтересованности, прчинившего существенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан.

Суд не указал в приговоре, в чем выразилась их корыстная или иная заинтересованнсоть. Из материалов дела видно, что содержание указанных нештатных работников вызывалось производственной необходимостью, а оформлены они были за счет других должностей, предусмотренных штатным расписанием либо на рабочих местах с оплатой по нарядам за выполненную работу по тарифу. Общий фонд заработной платы при этом не был перерасходован. Принятые на работу лица, хотя били оформлены на одно должности но фактически выполняли возложенные на них обязанности на других работах в полном объеме. Допущенное должностными лицами нарушение финансовой дисциплины не содержат состава преступления, предусмотренного ст.170 УК

Незаконное использование должностным лицом вверенного ему социалистического имущества, имевшее целью извлечение имущественной выгоды, должно квалифицироваться как злоупотребление служебным положением.
Опр.СК ВС СССР от 8.09.76. Вопросы 38-78, с.212

Нарушение финансовой дисциплины, допущенные должностным лицом без корыстной или иной личной заинтересованности, не могут рассматриваться как злоупотребление служебным положением.
Пост.ПВС СССР от 18.10.71, Вопросы 38-78, с.213

Должностные лица необоснованно осуждены за злоупотребление служебным положением.

Гремячинским городским судом Пермской области Плюсина и Крекина осуждены по ч.3 ст.92 УК РСФСР . Президиум Пермского областного суда судебные решения в отношении Плюсиной и Крекиной изменил, их действия переквалифицировал с ч.3 ст.92 на ч.1 ст.170 УК РСФСР .

Плюснина, работая начальником Гремячинского городского узла связи, в течении 1983-1985 гг. неоднократно организовывала временные бригады для реконструкции помещений узла связи и отделения почты и проведения ремонтных работ по нарядам, составленным Плюсниной по согласованию с главным бухгалтером того же узла Крекиной. При этом по отдельным трудовым соглашениям Плюснина и Крекина сами принимали участие в работах и получали в качестве членов бригады деньги по явно завышенным расценкам. Всего по трудовым соглашениям была допущена переплата на 6467 руб. Эти действия Плюсниной и крекиной квлифицированы по ч.1 ст.170 УК РСФСР .

Заместитель Председателя ВС РСФСР в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений и прекращении дела за отсутствием в действиях осужденных состава преступления. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР 20 февраля 1990 года протест удовлетворила, указав следующее.

Как видно из материалов дела, Плюсниной и Крекиной были допущены нарушения, приведшие к переплате денежных средств за работы, выполненные временными бригадами. Однако по делу не установлено, что эти действия осужденными были совершены из корыстных побуждений или ввиду личной заинтересованности, тогда как данные условия - необходимый признак состава преступления, предусмотренный ч.1 ст.170 УК. Отрицая свою вину, Плюснина показала, что, принимая решение о проведении строительных и ремонтных работ, она руководствовалась интересам производства: о необходимости проведения капитального ремонта и реконструкцией узла связи ей неоднократно напоминало областное управление связи. Кроме того, реконструкция переговорочного пункта была вызвана тем, что за период с 1981 по 1984 год количество предоставляемых переговоров увеличилось на 2,5 тысячи, поэтому требовалось оборудовать больше переговорных кабин. Таким образом, все действия Плюсниной были направлены на повышение производительности труда, обеспечение сохранности материальных ценностей, соблюдение техники безопасности. По делу установлено, что в Гремячинске нет ремонтной организации, нет ее и при производственном-техническом управлении связи. В этой связи Плюснина вынуждена была произвести реконструкцию и капитальный ремонт узла связи хозяйственным способом. Свидетели Самсонова, Чернов, Лобанова, Бруева принимавшие участие в работе по трудовым соглашениям вместе с Плюсниной и Крекиной, подтвердили, что осужденные работали наравне со всеми по тердовым соглашениям, заработанные деньги распределяли в зависимости от трудового участи каждого, выполненные работы стоят тех денежных сумм, которые они получили.

При таких обстоятельствах в действиях Плюсниной и Крекиной отсутствуют признаки злоупотребления служебным положением.
Опр.СК ВС РСФСР, БВС РСФСР,90,№ 9

Действия должностного лица, давшего указания о начислении зарплаты работнику, фактически не работавшему в организации, а начисленные на него деньги 1218 руб. расходовались на хозяйственные нужды /покупку запчастей к автомашине, оплату печатания на машине документов и др./ необоснованно расценено как должностное преступление, поскольку ни корыстной, ни иной личной заинтересованности в этих действиях не установлено.

В связи с этим приговор в части осуждения лица по ч.1 ст.170 и ст.175 УК РФ отменен и дело прекращено производством.
Постановление 273пД91к по делу Звягина
Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РСФСР за 3-й квартал 1991 г.

Президиум Верховного Суда РСФСР не признал в действиях должностных лиц злоупотребления служебным положением. Лица обвинялись в выплате государственных средств в сумме 20664 руб. на содержание сверхштатного персонала. УК РСФСР уголовная ответственность наступает в случае умышленного использования должностным лицом своего служебным положением вопреки интересам службы из корыстной или иной личной заинтересованности, причинившего существенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан.

Суд не указал в приговоре, в чем выразилась их корыстная или иная заинтересованность.

Из материалов дела видно, что содержание указанных нештатных работников вызывалось производственной необходимостью, а оформлены они были за счет других должностей, предусмотренных штатным расписанием либо на рабочих местах с оплатой по нарядам за выполненную работу по тарифу. Общий фонд заработной платы при этом не был перерасходован. Принятые на работу лица, хотя были оформлены на одной должности, но фактически выполняли возложенные на них обязанности на других работах в полном объеме. Допущенное должностными лицами нарушение финансовой дисциплины не содержат состава преступления, предусмотренного ст.170 УК , а является служебным проступком.
Постановление Президиума Верховного Суда РСФСР 233п91к по делу Безруких
Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РСФСР за 2-й квартал 1991 г.

По изученным делам 56% злоупотреблений и должностных подлогов совершаются из корыстных побуждений, остальные из-за иной личной заинтересованности.

Под корыстной заинтересованностью суды понимают стремление должностного лица извлечь незаконную выгоду имущественного характера, кроме случаев, когда это связано с хищением.

Иной личной заинтересованностью как мотивом злоупотребления или подлога, является желание извлечь выгоду неимущественного характера обусловленное таким антисоциальными побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п. Личная заинтересованность при совершении должностного преступления характеризуется стремлением достичь целей, противоречащих интересам службы. Однако некоторые суды не учитывают этого и допускают ошибки.

Народным судом (г.Баку) осужден за злоупотребление служебным положением заведующей складом Р., нарушивший правила централизованной доставки товаров и отпустивший их одному из магазинов непосредственно со склада. При рассмотрении этого дела в порядке надзора оно прекращено за отсутствием состава преступления на том основании, что Р. действовал не в корыстных или иных личных интересах, а преследовал цель быстрейшей доставки товаров к месту их реализации, то есть у него отсутствовали антиобщественные побуждения.
Обзор судебной практики, БВС СССР, 90, № 4

Если законодательством союзной республики в качестве обязательного признака состава уголовно-наказуемого злоупотребления служебным положением, а также должностного подлога предусмотрена корыстная или иная личная заинтересованность, суды обязаны всесторонне исследовать обстоятельства, от которых зависит вывод о наличии или отсутствии в действиях виновного указанных мотивов, и обосновать свой вывод в приговоре с приведением конкретных доказательств.

Злоупотреблением служебным положением из корыстной заинтересованности следует считать такие неправомерные действия должностного лица, которые совершены с целью получить имущественную выгоду без незаконного безвозмездного обращения государственных или общественных средств в свою собственность или собственность других лиц (например, сокрытие путем запутывания учета образовавшейся в результате халатности недостачи с целью избежать материальной ответственности).

Иная личная заинтересованность как мотив злоупотребления или подлога может выражаться в стремлении извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленном такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т. п.
п.14,15,17 Пост.ПВС СССР от 30.03.90 № 4, БВС СССР, 90, № 3

Действия должностного лица, давшего указания о начислении зарплаты работнику, фактически не работавшему в организации, а начисленные на него деньги 1218 руб. расходовались на хозяйственные нужды /покупку запчастей к автомашине, оплату печатания на машине документов и др./ необоснованно расценено как должностное преступление, поскольку ни корыстной, ни иной личной заинтересованности в этих действиях не установлено. В связи с этим приговор в части осуждения лица по ч.1 ст.170 и ст.175 УК РФ отменен и дело прекращено производством.
Постановление 273пД91к по делу Звягина Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РСФСР за 3-й квартал 1991 г.

Как на практике, так и в теории права все большое внимание уделяется вопросу о мотивах и целях преступления: содержанию этих категорий, их связи с виной и уголовно-правовому значению при квалификации деяния и назначении наказания. И хотя для индивидуализации наказания мотивы должны учитываться в любых преступлениях независимо от того, названы ли они в числе признаков состава преступления, для квалификации преступления имеют значение только те мотивы, которые указаны в диспозиции нормы.

Казалось бы, по самому определению мотивом большинства преступлений, предусмотренных главой 22 УК РФ, является мотив корыстный. Однако далеко не во всех составах он указан в качестве криминообразующего признака. Анализ норм, содержащихся в главе 22 УК, показывает, что только в 5 составах прямо указан мотив преступления. Так, из корыстной или иной личной заинтересованности совершаются преступления, предусмотренные ст. 170 УК «Регистрация незаконных сделок с землей» и ст. 181 УК «Нарушение правил изготовления и использования государственных пробирных клейм»; из корыстной заинтересованности -ст. 182 УК «Заведомо ложная реклама» и ч. 3 ст. 183 УК «Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну» В личных интересах или интересах иных лиц субъект действует, выполняя объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 196 УК «Преднамеренное банкротство».

В указанных случаях отсутствие у лица соответствующего мотива, необходимого для вменения ему состава преступления, не позволяет считать деяние преступным и применять к виновному лицу меры уголовной ответственности.

Таким образом, чаще всего из всевозможной негативной мотивации законодатель полагает необходимым учитывать в качестве признака состава экономического преступления корыстный мотив, определяя его в качестве обязательного либо квалифицирующего. Однако для его обозначения в главе 22 законодатель использует другой термин: «корыстная заинтересованность». Учитывая разъяснение, данное Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 января 1999 г. № l «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», при установлении корыстного мотива следует исходить из того, что данный мотив предполагает стремление получить материальную выгоду для себя или других лиц или избавиться от материальных затрат. Таким образом, корыстный мотив, во-первых, должен иметь, так сказать, объективную материальную составляющую. Во-вторых, денежная или имущественная выгода может быть предназначена как для себя, так и для других лиц.

Вместе с тем существует точка зрения, согласно которой корыстный мотив предполагает стремление получить материальную выгоду помимо виновного не для всяких, а только для близких лиц Комментарий у Уголовному кодексу РФ / Под ред. В.И. Радченко. -М.: 2000. - С. 355.. Исходя из разъяснений упомянутого постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 № 3 «О судебной практике по делам о вымогательстве», под близкими понимаются лица, находящиеся в родстве с субъектом преступления, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых ему дороги в силу сложившихся жизненных обстоятельств, личных отношений. Из этого можно сделать вывод, что толкование понятия корыстной заинтересованности как стремления получить материальную выгоду только для себя и своих близких лиц существенно суживает круг лиц, в пользу которых действует субъект.

Имущественная выгода может быть выражена в различных формах. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», это могут быть и денежные средства, и ценные бумаги, и услуги имущественного характера, например: ремонт квартиры, строительство дачи, предоставление туристической путевки, то есть то, что подлежит оплате, но предоставляется безвозмездно. Имущественную выгоду можно исчислить, выразить в стоимостном эквиваленте.

Совершение преступления из корыстной заинтересованности предопределяет его влияние на оценку общественной опасности деяния Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. -Казань, 1968. - С. 16.. Обоснованна поэтому роль этого признака и как квалифицирующего обстоятельства. Полагаем поэтому, что наличие соответствующего мотива заслуживает более строгой ответственности при совершении большего вида преступлений в сфере экономической деятельности.

Вместе с тем думается, что следует возразить против предложения некоторых авторов о введении признака корыстной заинтересованности, в частности, в описание состава налоговых преступлений. Те аргументы, что в этом случае действие норм окажется ограниченным и не будет охватывать случаев уклонения от уплаты налогов, когда лицо не имеет намерения получить выгоду от неуплаты налогов, а действует специально во вред организации, представляются недостаточными, поскольку указанные случаи, как показывает изучение практики применения ст. 198 и 199 УК, правоприменителю не встречаются, хотя в деловой практике действительно имеют место.

Указание на корыстную заинтересованность в ряде норм об ответственности за преступления, предусмотренные главой 22 УК, породило вопрос об их конкуренции с рядом иных норм Особенной части. К примеру, если такая заинтересованность выражена в желании должностного лица получить при регистрации незаконных сделок с землей имущественное вознаграждение, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 170 УК и ст. 290 УК (получение взятки). Отметим попутно, что для квалификации деяния по ст. 170 УК важно лишь стремление субъекта получить имущественную выгоду, а не его реализация. Поэтому при обещании взятки и совершении должностным лицом под влиянием данного обещания действий, образующих состав преступления, предусмотренного ст. 170 УК, содеянное следует квалифицировать по совокупности названной статьи и ч. 1 ст. 30, ст. 290 УК.

В то же время противоправные действия должностного лица, совершенные за взятку, содержат признаки преступления, предусмотренного как ст. 170 УК, так и ст. 285 УК «Злоупотребление должностными полномочиями». При этом видимость конкуренции данных норм создается в том числе и в результате указания законодателем на корыстный мотив в качестве криминообразующего признака и того и другого преступления. На самом же деле конкуренция здесь не возникает, поскольку уголовный закон требует для вменения состава злоупотребления установления существенного нарушения действиями (бездействием) должностного лица прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и не требует этого для вменения состава регистрации незаконных сделок с землей. Если соответствующее нарушение имело место, действия в рассматриваемой ситуации квалифицируются по ст. 285 УК, если нет - по ст. 170 УК.

Кроме корыстной заинтересованности, признаком преступлений, предусмотренных ст. 170 УК и ст. 181 УК, названа иная личная заинтересованность. Опираясь на разъяснения высшего судебного органа, в частности на Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышением власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге», под личной заинтересованностью следует понимать стремление извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.

В отличие от желания получить имущественные выгоды стремление к выгодам неимущественного характера может быть продиктовано не только низменными побуждениями, к которым обычно относят такие мотивы, как опять же корыстный, а также хулиганский, национальной, мотив расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести, мести за осуществление потерпевшим своей служебной деятельности или общественного долга, мести за правомерные действия других лиц Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. -М.: 2001. - С. 68069.. В приведенном примере, когда должностное лицо регистрирует незаконную сделку с землей, действуя исходя, скажем, из мотива семейственности, данное побуждение также является криминообразующим, как и корыстный мотив.

В юридической литературе ведутся споры о том, что собой представляет выгода неимущественного характера. Является ли, в частности, выгодой неимущественного характера устройство на работу близких родственников должностного лица? Если характер работы, выполняемой близким родственником, явно не соответствовал требованиям, предъявляемым к таким должностям (отсутствовало специальное образование или необходимый опыт работы, установленные должностной инструкцией, и т.д.), либо работа не выполнялась вовсе, а заработная плата выплачивалась, налицо выгода имущественного характера. Соответственно, уголовную ответственность должностное лицо должно нести по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 170 и ст. 290 УК РФ. Если же работа выполнялась и профессиональные качества указанных лиц отвечали кадровым требованиям данной работы, здесь следует усмотреть выгоду неимущественного характера.

Описание законодателем криминообразующего мотива порой не совсем ясно. Так, ст. 196 УК РФ «Преднамеренное банкротство» предусматривает совершение деяния в личных интересах или интересах иных лиц. В чем именно состоят эти интересы и почему они имеют незаконный характер? Ответить на этот вопрос помогает ссылка на указанные в диспозиции нормы последствия преступления в виде крупного ущерба. В чем выражен крупный ущерб, причиненный действиями субъекта? На практике встречается немало случаев, когда руководители коммерческих организаций или индивидуальные предприниматели, принимают на себя завышенные обязательства при получении кредитов. И даже если сначала у лица не было намерений совершить преднамеренное банкротство, но после заключения договоров с кредиторами и с целью невыполнения по ним обязательств они появились, последующие действия субъекта следует квалифицировать по ст. 196 УК. Субъект умышленно создает свою неплатежеспособность с тем, чтобы объявить себя банкротом и самоликвидироваться. Неуплаченные долги и составляют крупный ущерб для кредиторов. Таким образом, анализ объективной стороны деяния помогает понять, что законодатель называет личными интересами или интересами иных лиц, а именно - корыстную или иную личную заинтересованность.

Важным признаком субъективной стороны преступлений в сфере экономической деятельности является цель деяния. Цель экономического преступления, как правило, не совпадает с преступным последствием в виде крупного ущерба или иных тяжких последствий. Другими словами, квалификация преступления определяется не реализацией цели, а постановкой самой цели, входящей в диспозицию нормы.

Специальная цель, как и мотив преступления, включенный в субъективную сторону конкретного состава, является предметом доказывания. В преступлениях, совершаемых в сфере экономической деятельности, таких составов семь: (ст. 171.1, 173, 174, 184, 186, 187, 197 УК РФ). Включение специальной цели в субъективную сторону конкретного преступления отражает целенаправленный характер действий субъекта и, следовательно, указывает на прямой умысел деяния. Во всех перечисленных составах специальная цель является необходимым условием наступления уголовной ответственности. Так, фиктивное банкротство (ст. 197 УК) возможно только в целях введения в заблуждение кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов. А изготовление поддельных денег или ценных бумаг преступно лишь в целях их сбыта.

В ряде норм указание на цель подразумевается, хотя она не названа. Так, в ст. 178 УК предусмотрена ответственность за монополистические действия, совершенные путем установления монопольно высоких или монопольно низких цен, а равно ограничение конкуренции путем раздела рынка, ограничения доступа на рынок, устранения с него других субъектов экономической деятельности, установления или поддержания единых цен. А согласно Закону РСФСР от 22 марта 1991 г. «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», монополистическая деятельность - противоречащие антимонопольному законодательству действия (бездействие) хозяйствующих субъектов, направленные на недопущение, ограничение или устранение конкуренции; монопольно низкая цена - цена приобретаемого товара, устанавливаемая хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке в качестве покупателя, в целях получения дополнительной прибыли и т.д.

Вместе с тем в ряде случаев законодатель неоправданно, как думается, изложил признаки состава преступления без указания на специальную цель. Нельзя, например, объяснить, почему в ст. 174 УК «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем» она названа, а в ст. 174.1 УК «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления» - нет. В результате в отличие от ст. 174 УК, которой запрещается совершение в крупном размере финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем (за исключением преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198 и 199 УК), в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом, совершение в крупном размере финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им преступления (за теми же исключениями), либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности, признается преступным даже если указанной в ст. 174 УК цели лицо не преследует.

Тем самым законодатель требует вменять состав преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК, во всех, по сути, случаях использования лицом в гражданском обороте имущества, похищенного им, полученного в качестве взятки, в качестве дохода от незаконного предпринимательства и пр. Однако изучение правоприменительной практики показывает, что суды не воспринимают такого решения законодателя и зачастую оправдывают лицо, ссылаясь на то, что цели легализации при совершении подсудимым указанных действий не установлено. Очевидно, что буква уголовного закона в этой части должна быть приведена в соответствие с его смыслом.

Таким образом, с субъективной стороны все преступления в сфере экономической деятельности характеризуются умышленной виной. Обязательным признаком субъективной стороны некоторых составов являются мотив и цель.

Неисполнение обязанностей налогового агента

Комментарий к статье 199.1 УК РФ:

1. Непосредственный объект - экономические и финансовые интересы государства. Предметом выступают налоги и (или) сборы, подлежащие в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет. В статье речь идет о предмете в крупном и особо крупном размерах, которые совпадают с размерами, указанными в примечании к ст. 199 УК.

2. Объективная сторона характеризуется деянием в форме бездействия, которое состоит в неисполнении в личных интересах обязанностей налогового агента по исчислению, удержанию или перечислению налогов и (или) сборов, подлежащих в соответствии с законодательством Российской Федерации удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд).
Согласно ст. 24 Налогового кодекса РФ налоговые агенты обязаны: 1) правильно и своевременно исчислять, удерживать из средств, выплачиваемых налогоплательщикам, и перечислять в бюджеты (внебюджетные фонды) соответствующие налоги; 2) в течение одного месяца письменно сообщать в налоговый орган по месту своего учета о невозможности удержать налог у налогоплательщика и о сумме задолженности налогоплательщика; 3) вести учет выплаченных налогоплательщикам доходов, удержанных и перечисленных в бюджеты (внебюджетные фонды) налогов, в том числе персонально по каждому налогоплательщику; 4) представлять в налоговый орган по месту своего учета документы, необходимые для осуществления контроля за правильностью исчисления, удержания и перечисления налогов.
Окончание данного преступления законодатель связывает с совершением деяния, т.е. состав преступления формальный. Преступление, предусмотренное ст. 199.1 УК, является оконченным с момента неперечисления налоговым агентом в личных интересах в порядке и сроки, установленные налоговым законодательством (п. 3 ст. 24 НК РФ), в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) сумм налогов и (или) сборов в крупном или особо крупном размерах, которые он должен был исчислить и удержать у налогоплательщика.

3. Субъективная сторона характеризуется виной в форме прямого умысла и специальным мотивом. Личный интерес как мотив преступления может выражаться в стремлении извлечь выгоду имущественного, а также неимущественного характера, обусловленную такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса и т.п. В силу этого неисполнение налоговым агентом обязанностей по правильному и своевременному исчислению, удержанию и перечислению в бюджеты (внебюджетные фонды) соответствующих налогов, предусмотренных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, не связанное с личными интересами, состава преступления, предусмотренного ст. 199.1 УК, не образует и в тех случаях, когда такие действия были совершены им в крупном или особо крупном размерах.
Если действия налогового агента, нарушающие налоговое законодательство по исчислению, удержанию или перечислению налогов и (или) сборов в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд), совершены из корыстных побуждений и связаны с незаконным изъятием денежных средств и другого имущества в свою пользу или в пользу других лиц, содеянное следует при наличии к тому оснований дополнительно квалифицировать как хищение чужого имущества.

4. Субъект преступления - специальный, налоговый агент, в функциональные обязанности которого входят исчисление, удержание у налогоплательщика и перечисление в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Согласно ст. 24 НК РФ налоговыми агентами признаются лица, на которых в соответствии с налоговым законодательством возложена обязанность по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Такие обязанности могут быть возложены только на те организации и на тех физических лиц, которые являются источниками выплаты доходов, подлежащих обложению налогами (например, на добавленную стоимость (ст. 161 НК РФ), на доходы физических лиц (ст. 226 НК РФ) и на прибыль (ст. 286 НК РФ)). Наряду с этим, как указал Пленум Верховного Суда РФ, субъектом преступления, предусмотренного ст. 199.1 УК, может быть физическое лицо, имеющее статус индивидуального предпринимателя, а также лицо, на которое в соответствии с его должностным или служебным положением возложена обязанность по исчислению, удержанию или перечислению налогов (руководитель или главный (старший) бухгалтер) организации, иной сотрудник организации, специально уполномоченный на совершение таких действий, либо лицо, фактически выполняющее обязанности руководителя или главного (старшего) бухгалтера.
При наличии признаков должностного преступления необходима квалификация по совокупности преступлений.

5. Ответственность усилена в ч. 2 данной статьи за совершение деяния в особо крупном размере, который определен в примечании к ст. 199 УК.

6. Согласно п. 2 примечания к ст. 199 УК лицо, совершившее данное преступление впервые, может быть освобождено от ответственности, если возместит все суммы недоимок и соответствующих пеней, а также сумму штрафа в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации.

Установление субъективной стороны не менее важно, чем объективной, что не­редко упускается из виду при расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел о должностных преступлениях. Практика свидетельствует, что нередко, признавая объективную сторону преступления, т.е. свои действия (бездействие) и последствия, обвиняемые, противодействуя рас­следованию и стремясь уменьшить свою ответственность или вовсе избежать ее, представляют свое поведение как неосто­рожное или вовсе невиновное, утверждают, что они не со­знавали допускаемые нарушения» не предвидели послед­ствия и т.д.

Упрощенческий подход заключается в том, что в ходе предварительного расследования и при судебном рассмотре­нии уголовного дела выясняется и доказывается лишь умы­сел должностного лица на нарушение нормативных предпи­саний. Однако злоупотребление властью или служебными полномочиями, бездействие должностного лица и превыше­ние власти или служебных полномочий можно считать доказанным только тогда, когда установлен:

¨ умысел по отношению к деянию – активному или пас­сивному противоправному поведению должностного лица и

¨ умысел (прямой или косвенный) по отношению к вред­ному последствию (в материальных составах).

Более того, психическое отношение виновного и к наруше­нию служебных полномочий, и к последствиям должно быть отражено в постановлении о привлечении в качестве обвиня­емого и в приговоре суда.

Для правильной квалификации субъективной стороны содеянного необходимо выяснить интеллектуальный эле­мент вины:

¨ сознавало ли должностное лицо общественную опас­ность своих действий (бездействия);

¨ понимало ли, что оно использует свои служебные пол­номочия вопреки интересам службы;

¨ предвидело ли (имело ли возможность предвидеть) вред­ные последствия своего поведения;

¨ сознавало ли (имело ли возможность сознавать) разви­тие причинной связи.

С этой целью важно определить компетентность долж­ностного лица – уровень и качество его образования, получён­ную специальность, прохождение переподготовки и повышения квалификации, опыт работы, знание им своих прав и обязанностей, порядка действий в конкретных ситуациях, нормативной правовой базы своей деятельности. Для этого необходимо изучить и приобщить к уголовному делу документ ты о полученном обвиняемым образовании, ранее занимаемых им должностях и имевшихся у него полномочиях. Исследовать его отношение к своим служебным обязанностям, проана­лизировать имеющиеся поощрения и взыскания, за что именно они применялись, при необходимости истребовать и изучить материалы ранее проведенных служебных проверок, ревизий и т.п.

Определение компетентности на основе анализа преды­дущей служебной деятельности обвиняемого позволит объективно оценить содержание субъективной стороны и правильно квалифицировать содеянное как умышленное должностное преступление (в том числе совершаемое с кос­венным умыслом, когда допускаемое должностное наруше­ние им сознается, а наступление вредных последствий должностное лицо предвидит) или служебную халатность (npj вине в виде преступной небрежности, когда лицо не предви­дело возможность причинения вреда, хотя должно было и могло его предвидеть).

Умышленная вина при совершении должностных преступлений зачастую не конкретизирована. Должностное лицо может точно не знать, на какую именно сумму будет причинен ущерб от его должностного правонарушения. Вместе с тем, если установлено, что виновный сознательно до­пускал наступление любых последствий либо безразлично относился к возможности их наступления, содеянное долж­но быть квалифицировано по фактически наступившим по­следствиям. В случае если причиненный ущерб является крупным, содеянное образует умышленное должностное пре­ступление. Такое безразличное отношение должностного лица к характеру и размеру вреда не может быть признано неосторожностью.

В литературе, а также практическими работниками при характеристике субъективной стороны должностных пре­ступлений с формальным составом традиционно говорится о «прямом умысле». Тем самым подчеркивается осознание ви­новным общественно опасного характера своего деяния и желание его совершить, правоприменитель ориентируется на возможность констатации предварительной преступной деятельности – приготовления и покушения. Вместе с тем, как представляется, в соответствии с ч. 2 ст. 24 УК в отношении формальных составов преступлений можно гово­рить об умышленной форме вины без деления ее на виды умысла, поскольку последствия, так же как и психическое к ним отношение, находятся за рамками формальных соста­вов. Не с «прямым умыслом», а «умышленно» совершают­ся бездействие должностного лица, сопряженное с попус­тительством преступлению (ч. 2 ст. 425 УК), превыше­ние власти или служебных полномочий, сопряженное с на­силием, мучением или оскорблением потерпевшего либо применением оружия или специальных средств (ч. 3 ст. 426 УК), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 429 УК), получе­ние взятки (ст. 430 УК), дача взятки (ст. 430 УК), по­средничество во взяточничестве (ст. 432 УК).

В качестве признаков субъективной стороны должност­ных преступлений предусмотрены мотивы:

¨ корыстиая заинтересованность;

¨ иная личная заинтересованность.

Условно эти мотивы можно назвать «коррупционными», поскольку именно по этому признаку субъективной стороны большинство должностных преступлений отнесено к разряду коррупционных.

В соответствии с изменениями, внесенными в статьи гл. 35 УК Законом Республики Беларусь от 15 июля 2009 г. № 42-3, эти мотивы в ст. 424 и 425 УК сейчас являются основными (обязательными) признаками состава, а в ст. 426 УК (превышение власти или служебных полномочий) - квалифицирующими признак; (часть 2).

Тем самым злоупотребление, бездействие и служебный подлог, совершенные не из корыстной и не из личной заин­тересованности; а по другим мотивам, к примеру из ложно понятых интересов службы, сегодня преступлениями уже не являются, даже если наступили последствия в виде ущерба в крупном размере либо существенного вреда.

В отличие от этих Должностных преступлений, превы­шение власти или служебных полномочий (ст. 426 УК) при наличии других обязательных признаков состава при­знается преступлением независимо от мотивов, в том числе и при отсутствии корыстной или иной личной заинтересо­ванности.

Корыстный мотив является обязательным признаком состава получения взятки, хотя прямо об этом в ст. 430 УК не сказано. При отсутствии корысти, когда должностное лицо действует из иной личной заинтересованности, т.е. получает неимущественные выгоды, такое деяние получением взятки не является и при наличии других признаков может быть расценено только как злоупотребление.

Понятие корыстных побуждений сформулировано в ч. 10 ст. 4 УК: это мотивы, характеризующиеся стремлением извлечь из совершенного преступления для себя или для близких выгоду имущественного характера либо намерением избавить себя или близких от материальных затрат.

В п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Рес­публики Беларусь от 16 декабря 2004 г. № 12 «О судеб­ной практике по делам о преступлениях против интересов службы (ст.ст. 424-428 УК)» установлено: «...корыстная заинтересованность может выражаться в стремлении получить выгоду имущественного характера без неза­конного безвозмездного обращения государственных или общественных средств в свою собственность или собственность других лиц (например, сокрытие образовавшейся в резуль­тате служебной халатности недостачи путем запутывания учета с целью избежать материальной ответственности).

Иная личная заинтересованность может выражаться в стремлении, обусловленном такими побуждениями личного характера, как карьеризм, протекционизм, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу скрыть свою некомпетентность и т.п. ».

Корыстная и иная личная заинтересованность, равно как и другие мотивы преступного поведения, всегда носят личный характер, поскольку опо­средуются сознанием и волей виновного в преступлении лица. Однако уголовный закон придает мотиву свойство субъективного признака состава преступления лишь при антисоциальном содержании личных побуждений виновного (низменных по сути порицаемых обществом, несовмести­мых общепринятыми интересами службы).

Тем самым, когда у должностного лица, злоупотребляю­щего своими служебными полномочиями, отсутствуют (в том числе не доказаны) корыстная заинтересованность, а также низменный характер личной (некорыстной) заинтересованности, следует делать вывод об отсутствии состава должностного преступления.

Оказание содействия в трудоустройстве и покровительство по службе из личной заинтересованности решено считать уголовным деянием. Пленум Верховного суда отнес протекционизм к разряду уголовных преступлений и предложил считать их использованием служебных полномочий вопреки интересам службы.

Пленум Верховного суда России рекомендовал судьям рассматривать протекционизм со стороны чиновников как уголовное преступление. Как говорится в постановлении пленума, такие действия следует рассматривать «как использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы» (ст. 285 УК России).

При этом в документе приводится определение и самого понятия протекционизм, под которым Верховный суд подразумевает «незаконное оказание содействия в трудоустройстве, продвижении по службе, поощрении подчиненного, а также иное покровительство по службе, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности».

В качестве причин, побудивших должностное лицо к протекционизму, могут быть как стремление получить выгоду имущественного характера, так и карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.

Постановление пленума ВС издано 16 октября и разъясняет применение уголовных статей о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК) и о превышении должностных полномочий (ст. 286 УК). В частности, в нем отмечается, что лица, злоупотребляющие должностными полномочиями либо превышающие свои должностные полномочия, «посягают на регламентированную нормативными правовыми актами деятельность государственных органов, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, государственных корпораций, вооруженных сил, в результате чего существенно нарушаются права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества и государства».

При этом пленум ВС уточняет, что под «использованием должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы» (ст. 285 УК РФ) судам следует понимать совершение таких деяний, которые хотя и были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для достижения которых должностное лицо было наделено соответствующими полномочиями.

текст: Екатерина Дятловская
Infox.ru