На что можно жаловаться в европейский суд. Практика еспч: если нарушаются правовые принципы Восстановление на работе жалоба в европейский суд

ЕСПЧ удовлетворил жалобу сотрудницы дома престарелых в Берлине, уволенной за критику руководства. Согласно принятому решению, государство обязано выплатить истице компенсацию в размере 15 000 евро.

Увольнение сотрудников, критикующих руководство за недостатки на рабочих местах, впредь будет затруднено. Как сообщает в четверг, 21 июля, агентство DAPD, Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал незаконным увольнение сотрудницы одного из берлинских домов престарелых за то, что она обратила внимание на имеющиеся недостатки, но была уволена по обвинению в клевете. Бригитте Хайниш (Brigitte Heinisch) работала в доме престарелых, принадлежащем концерну Vivantes, основным собственником которого является имеющий статус федеральной земли Берлин. Она была уволена в 2005 году за то, что подала иск против руководства по обвинению в мошенничестве.

Истица, в частности, ссылалась на то, что пациенты из-за нехватки персонала не получали в достаточной мере услуги, соответствующие уровню оплаты. Хайниш и ее коллеги в период с января 2003 до октября 2004 года неоднократно обращали внимание руководства на то, что сотрудники дома престарелых перегружены и не могут в полном объеме выполнять свои обязанности. Кроме того, предоставляемые услуги не оформлялись должным образом. После того, как письменное обращение адвоката Бригитте Хайниш были отклонены руководством, она обратилась с иском в суд. Однако начатое расследование в отношении концерна Vivantes вскоре было прекращено.

В демократическом государстве должен преобладать общественный интерес

По мнению истицы, ее увольнение, а также отказ немецких судебных инстанций, в том числе суда по трудовым спорам и Конституционного суда, восстановить ее на работе, являются нарушением Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Страсбургский суд удовлетворил иск, сославшись на то, что в данном случае имело место нарушение права на свободное выражение мнения.

В решении ЕСПЧ признается, что обвинения истицы, вне всякого сомнения, причинили ущерб репутации концерна Vivantes, в том числе как делового партнера. Однако в демократическом обществе преобладает общественный интерес к получению информации о недостатках в одном из государственных учреждений, отмечается в решении. Суд обязал государство выплатить истице в качестве компенсации 10 тысяч евро и еще 5 тысяч за судебные издержки.

По мнению юрисконсульта фракции Левой партии в бундестаге Вольфганга Несковича (Wolfgang Neskovic), принятое в Страсбурге решение "укрепит позиции тех, кто до сих пор опасался репрессий со стороны работодателей и предпочитал не говорить об имеющихся недостатках". Пришло время и немецким законодателям - прежде всего в сфере трудового права - принять меры, направленные на защиту людей, проявляющих мужество, занимающих принципиальную гражданскую позицию и обличающих недостатки. Речь идет о случаях, когда работники, обращающие внимание на упущения, рискуют быть уволенными за "вынос сора из избы". К сожалению, немецкие суды постоянно признают правомочными увольнения под таким предлогом, отметил юрисконсульт.

По делу обжалуется жалоба заявителя на то, что в результате отмены судебного решения в части, касающейся его немедленного восстановления на работе, он оказался лишен возможности получить дополнительную компенсацию, а также на то, что производство по его делу продолжалось чрезмерно длительно. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО “ГОРДЕЕВ (GORDEYEV) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ” <1>
(Жалоба N 40618/04)

———————————

<1> Перевод с английского ООО “Развитие правовых систем”/Под ред. Ю.Ю. Берестнева.

<2> Настоящее Постановление вступило в силу 5 мая 2015 г. в соответствии с положениями пункта 1 статьи 28 Конвенции (примеч. редактора).

По делу “Гордеев против Российской Федерации” Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Комитетом в составе:
Ханлара Гаджиева, Председателя Комитета,
Эрика Месе,
Дмитрия Дедова, судей,
а также при участии Андре Вампаша, заместителя Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 13 января 2015 г.,
вынес в указанный день следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

Дело было инициировано жалобой N 40618/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) гражданином Российской Федерации Николаем Михайловичем Гордеевым (далее – заявитель) 14 июля 2004 г.
Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.
1 июля 2010 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

Заявитель, 1951 года рождения, проживает в г. Ханты-Мансийске.

ОСНОВНОЕ ПРОИЗВОДСТВО ПО ДЕЛУ

11 марта 2002 г. заявитель подал иск к своему бывшему работодателю, Ханты-Мансийскому институту природопользования Севера (далее – институт), являющемуся структурным подразделением государственного образовательного учреждения “Тюменская государственная сельскохозяйственная академия”. Заявитель требовал восстановить его на работе и произвести связанные с этим выплаты.
13 мая 2002 г. Ханты-Мансийский городской суд Тюменской области (далее – городской суд) вынес решение в пользу заявителя.
26 июня 2002 г. Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее – окружной суд), рассмотрев кассационную жалобу, отменил указанное решение и вернул дело в городской суд на новое рассмотрение.
22 июля 2002 г. материалы дела были направлены в городской суд.
13 августа 2002 г. институт был ликвидирован.
10 ноября 2003 г. судья предложил ответчику представить свои возражения, а заявителю уточнить свои требования.
29 декабря 2003 г. городской суд по ходатайству заявителя, поданному 10 ноября 2003 г., заменил ответчика по гражданскому делу, назначив им вместо института академию.
19 января 2004 г. городской суд привлек к участию в деле в качестве истцов еще двух человек.
29 января 2004 г. судебное заседание было перенесено на 2 марта 2004 г. по ходатайству заявителя об истребовании определенных документов.
2 марта 2004 г. судебное заседание было перенесено на 26 апреля 2004 г. из-за отсутствия прокурора и ввиду позиции заявителя, утверждавшего, что дело нельзя рассматривать в его отсутствие.
26 апреля 2004 г. судебное заседание было перенесено на 7 июня 2004 г. по ходатайству заявителя об ознакомлении с материалами дела, которые ранее не были доведены до его сведения.
7 июня 2004 г. заявитель выдвинул дополнительные исковые требования, с которыми было необходимо ознакомиться ответчику, поэтому судебное заседание было перенесено на 2 июля 2004 г.
2 июля 2004 г. судебное заседание было перенесено на 20 августа 2004 г. вследствие ходатайства заявителя о вызове свидетеля и об истребовании дополнительных документов.
20 августа 2004 г. судебное заседание было перенесено на 8 октября 2004 г. в связи с тем, что заявитель плохо себя чувствовал.
На судебных заседаниях, состоявшихся 8 октября и 10 декабря 2004 г., заявитель изменил свои исковые требования. Оба этих заседания были перенесены, чтобы дать ответчику возможность ознакомиться с изменениями.
17 января 2005 г. городской суд частично удовлетворил требования заявителя, распорядившись немедленно восстановить его на работе в “структурном подразделении Ханты-Мансийской академии” с 13 февраля 2002 г., а также присудив ему 474 587 рублей 05 копеек в качестве компенсации невыплаченной заработной платы и 20 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.
Ответчик по делу и заявитель обжаловали это решение 27 января и 2 февраля 2005 г. соответственно.
21 марта 2005 г. прокурор представил свои возражения по обеим жалобам. В тот же день дело было направлено в окружной суд.
5 апреля 2005 г. окружной суд, рассмотрев кассационные жалобы, оставил указанное решение без изменения в части, касающейся восстановления заявителя на работе и компенсации морального вреда, но отменил решение и вернул дело на новое рассмотрение по вопросу о невыплаченной заработной плате.
17 мая 2005 г. суммы, которые причитались заявителю согласно судебному решению от 17 января 2005 г. с изменениями, внесенными окружным судом 5 апреля 2005 г., были перечислены на его банковский счет.

РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА О НЕВЫПЛАЧЕННОЙ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЕ

Тем временем городской суд был переименован в Ханты-Мансийский районный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры <1> (далее – районный суд). Дело заявителя было передано в производство этого суда.

——————————–

19 апреля 2005 г. для определения прав заявителя на получение невыплаченной заработной платы был назначен эксперт. Следующее заседание по делу было назначено на 20 мая 2005 г.
19 мая 2005 г. эксперт представил свои расчеты.
На заседании, состоявшемся 20 мая 2005 г., заявитель оспорил правильность расчетов эксперта. Заявителю было предложено представить свои собственные расчеты, опираясь на документально подтвержденные сведения, а также рассмотреть возможность заключения мирового соглашения.
16 июня 2005 г. судебное заседание было перенесено на 8 июля 2005 г., поскольку расчеты заявителя не соответствовали требованиям Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ). Сторонам предложили подготовить новые расчеты.
8 июля 2005 г. судебное заседание было отложено до окончания рассмотрения поданной ответчиком надзорной жалобы.
17 августа 2005 г. районный суд присудил заявителю 242 734 рублей 40 копеек в качестве компенсации невыплаченной заработной платы.
4 октября 2005 г. окружной суд, рассмотрев кассационную жалобу, оставил указанное решение без изменения.
5 апреля 2006 г. суммы, которые причитались заявителю согласно судебному решению от 17 августа 2005 г., оставленному без изменения 4 октября 2005 г., были перечислены на его банковский счет.

РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА О ВОССТАНОВЛЕНИИ ЗАЯВИТЕЛЯ НА РАБОТЕ

10 января 2006 г. заявитель вернул исполнительный лист в районный суд на основании того, что в нем было неправильно указано название организации-должника.
В неустановленную дату судебный пристав-исполнитель обратился в районный суд с просьбой пояснить судебные решения от 17 января и 17 августа 2005 г., утверждая, что оба решения невозможно исполнить из-за ликвидации института.
8 февраля 2006 г. районный суд рассмотрел просьбу судебного пристава-исполнителя в присутствии представителя академии и заявителя.
В первом определении, вынесенном в эту дату, районный суд исправил название организации-ответчика и пришел к выводу, что присужденные заявителю суммы должна выплачивать академия.
Во втором определении районный суд отказал судебному приставу-исполнителю в просьбе пояснить судебное решение от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе. Суд счел, что порядок увольнения работника в случае ликвидации структурного подразделения работодателя регулируется соответствующими положениями ТК РФ.
Эти определения не были обжалованы и вступили в законную силу.
17 января 2005 г. академия подала ходатайство о пересмотре дела в порядке надзора в президиум суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее – Президиум). По утверждениям академии, нижестоящие суды неправильно применили нормы материального права, и, следовательно, судебные решения от 17 января и 5 апреля 2005 г. должны быть отменены в полном объеме.
12 мая 2006 г. Президиум внес изменения в судебные решения от 17 января и 5 апреля 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе. Президиум отметил, что в соответствии с частью четвертой статьи 81 ТК РФ в случае ликвидации структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации. В соответствии с пунктом 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 <1> при невозможности восстановления незаконно уволенного работника на прежней работе вследствие ликвидации организации суд признает увольнение незаконным и признает работника уволенным согласно части первой статьи 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации. С учетом изложенного Президиум пришел к выводу, что нижестоящие суды неправильно применили нормы материального права, и внес изменения в принятые ими решения в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, отметив, что его следует считать уволенным вследствие ликвидации организации-работодателя с 17 января 2005 г. и что направлять этот вопрос на новое рассмотрение не было необходимости. В остальной части Президиум отклонил поданное академией ходатайство о пересмотре дела в порядке надзора.

——————————–

<1> Имеется в виду Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации “О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации” (примеч. редактора).

СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА

ВОССТАНОВЛЕНИЕ НЕЗАКОННО УВОЛЕННОГО РАБОТНИКА НА ПРЕЖНЕЙ РАБОТЕ В СЛУЧАЕ ЛИКВИДАЦИИ ОРГАНИЗАЦИИ

В статье 81 ТК РФ, принятого 30 декабря 2001 г., перечисляются ситуации, в которых трудовой договор может быть расторгнут по инициативе работодателя. Пункт 1 части первой статьи 81 ТК РФ предусматривает, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации. Часть четвертая статьи 81 ТК РФ гласит, что в случае прекращения деятельности филиала, представительства или иного обособленного структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации.
В пункте 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 “О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации” разъясняется позиция суда в случаях, когда он признает увольнение незаконным при невозможности восстановления работника на прежней работе вследствие ликвидации организации. Суд признает увольнение работника незаконным и обязывает ликвидационную комиссию или орган, принявший решение о ликвидации организации, выплатить ему средний заработок за все время вынужденного прогула. Одновременно суд изменяет формулировку основания увольнения работника на увольнение согласно части первой статьи 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации.

НЕМЕДЛЕННОЕ ИСПОЛНЕНИЕ РЕШЕНИЯ СУДА

Статья 210 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) предусматривает, что решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения в порядке, установленном федеральным законом. Согласно статье 211 ГПК РФ решение суда о восстановлении человека на работе подлежит немедленному исполнению.

УЧАСТИЕ ПРОКУРОРА В РАССМОТРЕНИИ НЕКОТОРЫХ ДЕЛ, ИСТЦЫ ПО КОТОРЫМ НАХОДЯТСЯ В УЯЗВИМОМ ПОЛОЖЕНИИ

Часть третья статьи 45 ГПК РФ устанавливает, что прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, восстановлении на работе, возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим кодексом и другими федеральными законами. Неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела.

ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ЧАСТИЧНОЙ ОТМЕНОЙ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ ОТ 17 ЯНВАРЯ 2005 г.

Заявитель, ссылаясь на пункт 1 статьи 6 Конвенции, жаловался на то, что в результате отмены судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся его немедленного восстановления на работе, он оказался лишен возможности получить дополнительную компенсацию. При этом он ссылался на пункт 1 статьи 6 Конвенции, который в части, имеющей отношение к настоящему делу, предусматривает следующее:

“Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях… имеет право на справедливое… разбирательство дела в разумный срок… судом…”.

Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они утверждали, что изменения, внесенные в судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., были вызваны тем, что иначе нельзя было исполнить это решение и восстановить права заявителя.
Заявитель настаивал на своей жалобе. Он считал, что судебные приставы-исполнители должны были принять меры с целью обязать академию восстановить его на работе, либо создав институт заново, либо предложив академии уволить его в соответствии с судебным решением от 8 февраля 2006 г., в котором имеются отсылки к соответствующим положениям ТК РФ. В связи с этим заявитель полагал, что его положение регулируется частью четвертой статьи 81 ТК РФ. Кроме того, заявитель отмечал, что эта статья предоставляет ему право на получение дополнительной компенсации и денежных сумм.
Европейский Суд отмечает, что 17 января 2005 г. городской суд признал увольнение заявителя незаконным и распорядился немедленно восстановить его на работе (см. § 20 настоящего Постановления). В части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, это решение было оставлено без изменения окружным судом 5 апреля 2005 г. (см. § 23 настоящего Постановления). 12 мая 2006 г. Президиум окружного суда скорректировал решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, постановив, что заявителя следует считать уволенным с 17 января 2005 г. вследствие ликвидации его работодателя (см. § 41 настоящего Постановления).
Европейский Суд отмечает: обе стороны согласны в том, что положение заявителя регулируется частью четвертой статьи 81 ТК РФ. Заявитель опирался на эту статью в своих замечаниях по делу (см. § 48 настоящего Постановления), а Президиум окружного суда прямо сослался на нее в своем постановлении от 12 мая 2006 г. (см. § 41 настоящего Постановления). Заявитель жаловался на то, что Президиум окружного суда неправильно применил упомянутую статью, так как в противном случае он имел бы право на получение дополнительной компенсации и денежных сумм.
Европейский Суд полагает, что по существу жалоба заявителя касается не отмены судебного решения от 17 января 2005 г. в части, оставленной без изменения 5 апреля 2005 г., как таковой, а несогласия заявителя с тем, как Президиум окружного суда применил положения законодательства Российской Федерации. В связи с этим Европейский Суд напоминает, что в его задачи не входит рассматривать ошибки в вопросах факта или права, предположительно допущенные внутригосударственным судом, либо подменять позицию судов страны или других внутригосударственных органов власти своей собственной точкой зрения, за исключением случаев, когда они могут нарушать права и свободы, охраняемые Конвенцией, и в той мере, в которой это может произойти (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу “Гарсия Руис против Испании” (Garcia Ruiz v. Spain), жалоба N 30544/96, §§ 28 – 29, ECHR 1999-I). Другими словами, Европейский Суд не может ставить под сомнение результаты анализа, произведенного внутригосударственными органами власти, за исключением случаев, когда существуют явные доказательства произвола, а в настоящем деле их нет.
Следовательно, в данной части жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная согласно пунктам 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С НЕИСПОЛНЕНИЕМ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ

Заявитель также жаловался на то, что судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., и судебное решение от 17 августа 2005 г., оставленное без изменения 4 октября 2005 г., не были своевременно исполнены.

ПРИЕМЛЕМОСТЬ ЖАЛОБЫ

Власти Российской Федерации оспаривали этот довод. Они отмечали, что судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., было исполнено 17 мая 2005 г. Таким образом, задержка исполнения составила один месяц и 12 дней. Что касается судебного решения от 17 августа 2005 г., оставленного без изменения 4 октября 2005 г., оно было исполнено 5 апреля 2006 г. На тот момент задержка в его исполнении составила шесть месяцев. Принимая во внимание свою прецедентную практику, Европейский Суд согласен с властями Российской Федерации в том, что в этой части жалоба является явно необоснованной, следовательно, она должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу.
Однако в связи с задержкой в исполнении судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, складывается иная ситуация. Европейский Суд считает, что жалоба в этой части не является явно необоснованной по смыслу положений пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

СУЩЕСТВО ЖАЛОБЫ

Европейский Суд отмечает, что 17 января 2005 г. городской суд признал увольнение заявителя незаконным и распорядился немедленно восстановить его на работе. В данной части решение суда подлежало немедленному исполнению, несмотря на то, что оно могло быть обжаловано. 5 апреля 2005 г. суд кассационной инстанции оставил решение в этой части без изменения. Вместе с тем вопрос о порядке исполнения решения с учетом ликвидации работодателя заявителя был разрешен лишь 12 мая 2006 г., когда Президиум окружного суда внес в него изменения (см. § 41 настоящего Постановления). Таким образом, судебное решение от 17 января 2005 г. оставалось неисполненным до 12 мая 2006 г., то есть почти один год и четыре месяца.
Европейский Суд напоминает, что обоснованность задержек должна определяться с учетом, в частности, сложности исполнительного производства, действий заявителя и компетентных органов власти, а также того, насколько важен для заявителя результат рассмотрения конкретного дела (см. Постановление Европейского Суда по делу “Райлян против Российской Федерации” (Raylyan v. Russia) от 15 февраля 2007 г., жалоба N 22000/03 <1>, §§ 31 – 34, где приводятся ссылки на другие постановления Европейского Суда по данному вопросу). Неизменная позиция Европейского Суда по поводу последнего из этих критериев заключается в том, что трудовые споры требуют от властей проявлять особое тщание (см. mutatis mutandis <2> Постановление Европейского Суда по делу “Обермайер против Австрии” (Obermeier v. Austria) от 28 июня 1990 г., Series A, N 179, § 72). Данная позиция нашла отражение и в законодательстве Российской Федерации, согласно которому такие судебные решения подлежат немедленному исполнению (см. § 44 настоящего Постановления). Обращаясь к настоящему делу, Европейский Суд отмечает, что исполнение судебного решения от 17 января 2005 г. в соответствующей части не представляло особых сложностей, так как Пленум Верховного Суда Российской Федерации дал конкретные разъяснения по этому поводу (см. § 41 настоящего Постановления). Несмотря на это, властям потребовались почти один год и четыре месяца, чтобы решить проблему заявителя с трудоустройством, причем в течение этого периода он находился в особенно неопределенном положении. Учитывая, насколько важен был для заявителя результат рассмотрения дела, и особое тщание, которое нужно было проявить, поскольку в этой части судебное решение от 17 января 2005 г. подлежало немедленному исполнению, Европейский Суд считает эту задержку необоснованной (см. mutatis mutandis Постановление Европейского Суда по делу “Копнин и другие против Российской Федерации” (Kopnin and Others v. Russia) от 28 мая 2014 г., жалоба N 2746/05 <3>, § 33). Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что по делу имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

<2> Mutatis mutandis (лат.) – с соответствующими изменениями (примеч. редактора).

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ЧРЕЗМЕРНОЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ ПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛУ

Заявитель жаловался на то, что производство по его гражданскому делу продолжалось чрезмерно длительно. Он ссылался на пункт 1 статьи 6 Конвенции.
Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они считали, что сам заявитель способствовал длительности рассмотрения дела, часто меняя свои исковые требования, подавая ходатайства об истребовании доказательств и обращаясь с просьбами о переносе судебных заседаний.
Европейский Суд отмечает, что рассмотрение дела заявителя продолжалось с 11 марта 2002 г. по 12 мая 2006 г. (см. §§ 5 и 41 настоящего Постановления). Однако при определении длительности производства по делу не следует принимать во внимание период с 4 октября 2005 г. по 12 мая 2006 г., поскольку в это время дело рассматривалось судом надзорной инстанции. Таким образом, общая продолжительность рассмотрения дела составляет приблизительно три года и семь месяцев. За это время требования заявителя три раза рассматривались судом первой инстанции, три раза – судом кассационной инстанции и один раз – судом надзорной инстанции.
Европейский Суд напоминает, что обоснованность длительности производства по делу должна определяться с учетом его обстоятельств и со ссылкой на следующие критерии: сложности дела, действий заявителя и соответствующих органов власти и то, насколько важен для заявителя результат рассмотрения дела (см. среди многих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу “Фридлендер против Франции” (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).
Европейский Суд отмечает, что суды Российской Федерации не затягивали рассмотрение требований заявителя, за исключением периода с 26 июня 2002 г., когда окружной суд вернул дело на новое рассмотрение в городской суд, по 17 января 2005 г., когда городской суд рассмотрел его по существу (см. §§ 7 – 20 настоящего Постановления). Соответственно, производство по делу в суде первой инстанции продолжалось более двух лет и шести месяцев.
Европейский Суд отмечает, что из этого срока 14 месяцев прошло после того, как материалы дела были направлены в городской суд, прежде чем тот вновь приступил к рассмотрению дела заявителя. Власти Российской Федерации не прокомментировали эту задержку. Следовательно, следует считать, что она произошла по вине властей.
Вместе с тем Европейский Суд отмечает: с 29 января 2004 г. по 17 января 2005 г. судебные заседания переносились восемь раз, поскольку заявитель менял свои исковые требования, ходатайствовал об истребовании доказательств и просил отложить рассмотрение дела из-за своего плохого самочувствия и неявки прокурора. Следовательно, задержка продолжительностью почти один год произошла по вине заявителя.
Учитывая общую продолжительность производства по делу, то, что оно рассматривалось судами нескольких различных инстанций и в некоторых задержках виноват сам заявитель, Европейский Суд приходит к выводу, что продолжительность рассмотрения дела в целом не вышла за рамки требования “разумного срока”, содержащегося в пункте 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу “Мещеряков против Российской Федерации” (Meshcheryakov v. Russia) от 3 февраля 2011 г., жалоба N 24564/04 <1>, § 45). Отсюда следует: в этой части жалоба является явно необоснованной по смыслу положений пункта 3 статьи 35 Конвенции и должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

ИНЫЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

Заявитель также жаловался на результат второго этапа рассмотрения дела, завершившегося вынесением кассационного определения от 4 октября 2005 г.
Напоминая о своих задачах согласно Конвенции (см. § 51 настоящего Постановления), Европейский Суд считает, что в этой части жалоба должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции в отсутствие явных доказательств произвола.

ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

Статья 41 Конвенции гласит:

“Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне”.

УЩЕРБ

Заявитель требовал примерно 75 000 евро в качестве компенсации материального ущерба, причиненного задержкой исполнения судебного решения от 17 января 2005 г., которые соответствуют невыплаченной заработной плате и выходному пособию в случае, если бы суды Российской Федерации надлежащим образом применили нормы ТК РФ. Кроме того, он требовал выплатить ему денежные средства в различном размере, утверждая, что внутригосударственные суды неправильно рассчитали суммы, которые ему должна академия. Наконец, заявитель требовал выплатить ему сумму в примерном размере 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
Власти Российской Федерации считали эти требования чрезмерными и необоснованными.
Европейский Суд не усматривает наличия причинно-следственной связи между установленным нарушением и материальным ущербом, который предположительно был причинен заявителю, поэтому он отклоняет соответствующее требование. С другой стороны, Европейский Суд допускает, что заявитель испытал горе и разочарование, так как он почти один год и четыре месяца оставался в состоянии неопределенности по поводу своего трудоустройства. В связи с этим Европейский Суд присуждает ему 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

ПРОЦЕНТНАЯ СТАВКА ПРИ ПРОСРОЧКЕ ПЛАТЕЖЕЙ

Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу на задержку в исполнении судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, приемлемой для рассмотрения по существу, а остальной части – неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 2 000 евро (две тысячи евро) плюс любые налоги, которые могут подлежать уплате с указанной суммы, в качестве компенсации морального вреда с переводом этой суммы в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

Перед тем как подать жалобу в ЕСПЧ , необходимо определить, относится ли вопрос к его ведению. Для этого следует выбрать одну либо несколько статей, зафиксированных в Конвенции и протоколах, наиболее подходящих к ситуации. Далее по этим вопросам следует изучить решения ЕСПЧ. Если заявитель считает, что возникший спор может быть разрешен, то он может начать подготовку к направлению соответствующих бумаг. Рассмотрим далее порядок подачи жалобы в ЕСПЧ.

Общие сведения

ЕСПЧ - это международный орган. Его юрисдикция распространяется на все страны-участники СЕ, ратифицировавшие Конвенцию о защите основных свобод. В компетенцию инстанции входит рассмотрение всех вопросов, которые относятся к толкованию и применению указанного документа. ЕСПЧ и Россия взаимодействуют с 1998-го г.

Подготовительный этап

Чтобы правильно составить заявление, необходимо иметь:

Формуляр ЕСПЧ .
Текст Конвенции и протоколов.
Доверенность. Если обращение в ЕСПЧ направляется представителем, то этот документ выступает как составной элемент официального бланка заявления. Если же впоследствии необходимо сменить поверенного, оформляется специальная доверенность.
2-3 решения ЕСПЧ по аналогичным делам.
Официальная инструкция по заполнению бланков.
Правило 47, установленное Регламентом.
Практическое руководство по признакам приемлемости.

В качестве представителя может выступать только адвокат. Иное лицо допускается к делу в исключительных случаях (по Правилу 36 Регламента). В некоторых случаях субъекту может быть разрешено самостоятельно представлять себя. На этапе направления заявления формально иметь адвоката необязательно.

Срок

Заявление в ЕСПЧ - это крайняя мера. Она может использоваться только тогда, если субъект прошел высшие инстанции в своей стране. На направление заявления в Страсбургский суд дается полгода. Исчисление срока начинается с даты принятия высшей государственной инстанцией соответствующего спорного акта.

Важный момент

Особое значение имеют события, предшествовавшие направлению заявления. В частности, имеются в виду внутригосударственные разбирательства. Возможность обращения в ЕСПЧ должна накладывать определенный отпечаток на тактику ведения производства в национальных судах. В первую очередь во всех местах, где это будет уместно и необходимо, следует ссылаться на Конвенцию и международную практику. Соответствующие указания можно включить непосредственно в иск, ходатайство, отзыв и прочие процессуальные документы. Кроме этого, перед национальными инстанциями необходимо ставить вопросы, касающиеся нарушения свобод и прав, охраняемых Конвенцией. Заявления об этом могут относиться как к уже свершившимся, так и к вероятным фактам. Ссылаться на конкретные положения Конвенции при этом не обязательно. В таких случаях достаточно только указать суть допущенных или возможных нарушений. На практике, однако, ссылка на нормы Конвенции при разбирательствах в национальных судах будет крайне полезна. Это впоследствии может положительно повлиять на исход дела.

Критерии приемлемости

Жалоба в ЕСПЧ, образец которой будет описан далее, должна соответствовать ряду требований. Необходимо, чтобы она была:

Обоснованной.
Направлена на защиту свобод и прав, закрепленных Конвенцией и протоколами.
Подана против страны-участницы соглашения.
Направлена после исчерпания всех эффективных средств юридической защиты и в установленный срок.

Пояснения

Жалоба в ЕСПЧ по гражданскому производству направляется в течение полугода с даты вынесения спорного акта четвертой инстанции. Имеется в виду вторая кассация. Жалоба в ЕСПЧ по уголовному делу отправляется после апелляционной инстанции. Если разбирательство было в арбитраже, заявление составляется после первой кассации. При этом параллельно следует обращаться в ВС РФ. Если разбирательство осуществлялось по КоАП, заявление направляется после вынесения акта второй инстанцией.

Что можно оспорить?

Жалоба в ЕСПЧ направляется только на действия государства. Другими словами, претензии можно сформулировать исключительно к госорганам. К ним в том числе относят суды и полицию. В ряде случаев предусматривается ответственность страны за бездействия/действия юрлиц, которые не являются государственными. ЕСПЧ - это орган, рассматривающий заявления, связанные только с нарушением свобод и прав, охраняемых Конвенцией и протоколами. Большая часть из них касается ст. 6. В ней предусмотрено право на справедливое судопроизводство. Между тем, не все разбирательства попадают под эту статью. К примеру, ЕСПЧ не может рассматривать споры о таможенных и налоговых платежах, связанные с иммиграционными вопросами (въездом/выездом, выдворением иностранцев, представлением политического убежища), а также дела с участием госслужащих, касающиеся увольнения.

Причины отклонения заявления

Жалоба в ЕСПЧ может быть составлена с соблюдением всей предусмотренных критериев. Однако и в таком случае она может быть отклонена. Причинами выступают:

Оспаривание решений национального суда, в связи с нарушением государственных материальных и процессуальных норм, необоснованностью вынесенных актов. Последнее может обуславливаться неверным толкованием и применением внутренних правовых документов, например.
Справедливость исхода разбирательства по гражданскому спору.
Невиновность или виновность в уголовном деле.
Отсутствие доказательств.

Все эти причины связаны с несоблюдением структуры и содержания заявления.

Общие правила оформления

Заявление в Суд (ЕСПЧ ) не допускается составлять в свободной форме. Регламентом инстанции предусмотрен специальный бланк. Формуляр состоит из 13 страниц. Однако не всегда информацию можно поместить на них. В таких случаях допускается оформлять приложения. Их не должно быть больше 20 стр. При этом приложения не могут содержать новые факты или претензии. Основной текст следует уместить (кратко) на 13 страницах. В приложениях можно дополнить то, что уже написано. При оформлении необходимо четко уяснить, какие именно положения Конвенции были нарушены. Для этого изучается практика суда по ним и подобным делам. Это важно по ряду причин. Во-первых, изучение позволяет лучше понять содержание свобод и прав, охраняемых Конвенцией. Кроме этого, логика и текст статей должны отражаться в жалобе. В заявлении необходимо избегать указания на факты, которые не имеют к спору отношения, а также излишней аргументации. Очень часто истцы совершают ошибку, приводя все возможные доводы. Такие заявления теряют убедительность, их суть размывается.

Жалоба в ЕСПЧ: образец

В официальной Инструкции приводится достаточно подробное разъяснение по вопросам оформления. Особую сложность вызывает заполнение разделов о фактах и допущенных нарушений. Рассмотрим все по порядку:

Листы 5-7

В п. 56-58 излагаются факты. Следует сказать, что значение имеет любой пункт жалобы. Если в каком-то из них информация будет отсутствовать, то сотрудники секретариата могут посчитать заявление не оформленным. При этом не следует забывать о содержании. При изложении фактов необходимо руководствоваться правилом 47 Регламента. Они должны приводиться кратко и быть доступными для чтения. Текст необходимо разделить на абзацы с номерами. События нужно описывать в том порядке, в каком они имели место. Если претензии касаются различных предметов (судебных разбирательств), каждый из них излагается по отдельности.

При изложении фактов не следует использовать тексты кассационных, апелляционных, надзорных жалоб. Описывать нужно только обстоятельства, не приводя собственную их оценку. К примеру, следует избегать таких формулировок: "Судья необоснованно и незаконно уснул на заседании" (правильно будет следующее изложение: "Во время рассмотрения судья уснул"). Писать нужно только о тех фактах, которые имеют значение с точки зрения практики и Конвенции. Специалисты рекомендуют излагать информацию от третьего лица. Например: "Заявитель не был извещен о времени заседания". При изложении необходимо придерживаться стиля, который использует Европейский суд (ЕСПЧ ) в своих актах. Цитировать документы можно только в тех случаях, когда это необходимо и уместно. Однако в любом случае приведение каких-то выдержек должно быть кратким. К примеру, существенным аргументом является отказ суда вызвать главного свидетеля. В этом случае можно указать следующее. "Суд отказал в просьбе вызвать свидетеля на заседание, мотивировав это тем, что "доказательств и так достаточно". Несмотря на необходимость придерживаться краткости, изложить необходимо все существенные факты. Если новые обстоятельства будут приводиться уже на этапе подготовки дела, то они не будут учтены. Обязательным условием при описании событий является конкретика. Не следует допускать абстрактных описаний. К примеру, если заявитель указывает на плохие условия в период содержания под стражей, нужно написать, сколько часов/дней это продолжалось, количество человек и спальных мест, величину помещения и пр.

Изложение нарушений, описание использованных средств защиты

В первую очередь заполняется Лист 8 (п. 59). Слева указывается статья Конвенции (номер) и протокола. Справа излагается нарушение и подтверждающие доводы. Аргументы будут отличаться в соответствии с событиями и обстоятельствами. В Листе 10 приводятся сведения о средствах юридической защиты, которые были использованы до оформления заявления. Слева указывается также номер статьи, а справа - информацию о последнем вынесенном решении (название, номер, дата). Далее указываются акты нижестоящих инстанций.

Вопросы Листа 11

В п. 62 следует указать, располагает или располагал ли заявитель каким-нибудь средством юридической защиты, которым он не воспользовался. Если на этот вопрос ответ "да", в пункте 63 дается его описание. Здесь же поясняется причина неприменения мер. В п. 64 следует ответить на вопрос, подавалась ли вышеизложенная жалоба в иные органы международного правосудия или регулирования. Если ответ "да", то в п. 65 дается краткое описание процедур. В частности, указывается, какие именно заявления составлялись, приводится наименование органа, дата и содержание вынесенного им акта. В следующем, 66, пункте нужно ответить на вопрос, направлялись ли ранее иные жалобы в ЕСПЧ. Если ответ положительный, то в п. 67 приводятся их номера.

Перечень приложений

Он указывается на 12 Листе. Перед оформлением этого раздела необходимо тщательно продумать, какие именно документы целесообразно приложить к заявлению. С одной стороны, к жалобе не следует прикреплять абсолютно все бумаги, которые есть. Вместе с этим должны присутствовать все значимые документы. В Инструкции по этому поводу разъясняется следующее. Приложить необходимо все судебные и прочие акты, на которые заявитель ссылается в разделах жалобы, а также иных документов, которые предоставляются в качестве подтверждения доводов о нарушении Конвенции и протоколов. Это могут быть свидетельские показания, заключения медучреждений и пр. В списке приложений необходимо указать номер страниц, на которых находятся бумаги так, чтобы их можно было легко найти. Если места в бланке недостаточно, можно использовать дополнительный лист. К заявлению прилагаются разборчивые и полные копии всех бумаг, которые указаны в перечне. Следует сказать, что бумаги заявителям не возвращаются. В этой связи лучше приложить копии.

Нюансы

Заявитель обязан:

Разложить бумаги отдельно по процессам в хронологическом порядке.
Пронумеровать последовательно все страницы.
Не сшивать, не скреплять и не склеивать документы.

Заявитель самостоятельно решает, какие именно документы он приложит к жалобе. Однако в любом случае необходимо включить в перечень акты второй и первой инстанций, копию апелляционного заявления. Если есть экземпляры актов вышестоящих органов, то их также целесообразно приложить вместе с надзорными Если заявление связано с защитой права на справедливое разбирательство, уместно включить в список документов и копию Заверять экземпляры не нужно. ЕСПЧ принимает совершенно любые документы в качестве доказательств. Например, допускается прилагать распечатки с сайтов, информацию из докладов негосударственных и госучреждений и так далее.

Завершающие пункты

В Листе 13 п. 69 можно оставить пустым, если заявителю нечего добавить. Если есть какие-то моменты, о которых можно сказать дополнительно, их следует привести. Например: "Обращаю внимание на то, что копия решения второй инстанции от 01.02.2015 была получена только 10.05.2015". В п. 70 ставится дата. Как правило, она будет считаться днем подачи жалобы, даже если она попадет в Суд через несколько дней (если отправка была совершена в ближайшее время). В п. 71 ставится отметка в нужную позицию и подпись. Если жалоба подается более чем от одного субъекта, целесообразно привести и расшифровку. В п. 72 следует указать адрес, на который будет приходить корреспонденция. Как правило, ответ из ЕСПЧ приходит обычным письмом. Адрес, который указывается в п. 72, должен быть стабильным. Разбирательство может продолжаться в течение нескольких лет. Можно, конечно, отправить дополнительное письмо с уведомлением о смене адреса. Но зачастую об этом в секретариате забывают и пересылают корреспонденцию по прежнему указанию.

Отправка заявления

В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД

ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

F -67075 Страсбург

FRANCE – ФРАНЦИЯ

Копии: Председателю Государственной

Думы Федерального Собрания РФ

Г.Н. Селезневу

Заместителю руководителя

администрации Президента РФ

Д.Н. Козаку

От Мазанова Сергея Александровича,

432027, г. Ульяновск, ул. Докучаева, 16-1

ЖАЛОБА

На действия должностных лиц органов государственной власти Российской Федерации, приведшие к продолжающемуся многие годы вероломному нарушению моего конституционного права на полное возмещение причиненного мне и моей семье материального и морального вреда, что явилось предметом рассмотрения и принятия Конституционным Судом РФ постановления от 27 января 1993 года, а затем и определения от 15 июня 1995 года.

Исчерпав имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты и руководствуясь частью 3 ст.46 Конституции РФ, я вынужден обратиться в Европейский Суд.

После 21 года работы в Ульяновском конструкторском бюро приборостроения (УКБП) министерства авиационной промышленности СССР (МАП) меня преднамеренно ложно обвинили в разглашении служебных сведений секретного характера, за это лишили допуска к секретным работам и 8 декабря 1978 года уволили из предприятия. Обвинили в нарушении, подпадающем под статью УК РСФСР, а уволили как нарушителя трудовой дисциплины по п.3 ст.33 КЗоТ РСФСР. Сделано было так, чтобы я не вздумал обжаловать незаконное увольнение, а сказал бы спасибо, что не упрятали за решетку.

Фактической же причиной к увольнению стал мой протест против принуждения к соавторству, против присвоения моих изобретений другими работниками предприятия во главе с руководством.

Режим секретности в данном случае был использован администрацией предприятия в корыстных интересах против неугодного ей человека.

С целью пресечения моих конституционных прав на обжалование противозаконных действий в отношении меня со стороны должностных лиц государственных органов, меня необоснованно водворяют в психиатрическую больницу в г. Москве, затем, с целью не допустить обжалования и этих незаконных действий, подвергают незаконному аресту по обвинению в уголовном преступлении за нарушение паспортного режима в г. Москве и содержат в течение 5 суток в одиночной затемненной камере предварительного заключения без каких-либо постельных принадлежностей.

Отрастив на моем лице седую щетину, делают фотографии, соответствующие снятому с чердака бродяге, снимают отпечатки пальцев обеих рук и перевозят в следственный изолятор «Матросская тишина», где содержат без суда в течение 4-х месяцев в камере, рассчитанной на 40 человек, но содержащей фактически 120 человек.

Однако отсутствие света в камере предварительного заключения было с лихвой компенсировано в «Матросской тишине» четырьмя лампами дневного света, не выключаемых ни днем, ни ночью по причине бесчисленного множества клопов и по той причине, что подследственные, за отсутствием лежачих мест, спали в три смены.

Затем последующим приговором суда Дзержинского района г. Москвы был осужден к лишению свободы на срок, который я фактически уже отбыл.

В то же время мужа (моей дочери с годовалым ребенком) уволили с работы и выгнали из московской квартиры, которую предоставило ему домоуправление на время его учебы в институте и работы дворником.

А мою жену, работницу Ульяновского завода «Искра», освободили от совмещаемых ею обязанностей бригадира и лишили соответствующей доплаты к зарплате.

Одним словом, делали все, чтобы растоптать меня и мою семью и морально, и материально.

В результате моей длительной и мучительной борьбы за восстановление законной справедливости Президиум Московского городского суда определением от 13 июня 1990 года отменил (через 7 лет) приговор районного суда г. Москвы и прекратил производство по делу за отсутствием в моих действиях состава преступления. (Копия определения прилагается)

А решением Верховного Суда РФ от 6 декабря 1990 года я был восстановлен (через 12 лет!) в прежней должности как незаконно уволенный с выплатой зарплаты за три месяца. Последующим решением Верховного Суда РФ от 27 сентября 1991 года была довзыскана зарплата до одного года в соответствии с действующей ст.213 КЗОТ РФ.

Фактически же в связи с инфляцией и либерализацией цен взысканная сумма годовой зарплаты не превысила размера трехмесячной зарплаты.

Но ни один из должностных лиц, виновных в незаконном присвоении моих изобретений, виновных в незаконном увольнении меня с работы по ложному обвинению в разглашении секретных сведений, виновных в незаконном водворении меня в психиатрическую больницу, виновных в незаконном аресте и содержании под стражей в течение 4-х месяцев без суда, виновных в осуждении меня к лишению свободы, не понесли, в нарушение законодательства, никакой ответственности. Мои жалобы по этому вопросу оставлены без удовлетворения.

Считая действующую ст.213 КЗОТ РФ несоответствующей Конституции РФ, мной и гражданином Шульженко Г.И. в числе еще других семи граждан России были направлены жалобы в Конституционный Суд РФ, который, рассмотрев их, вынес постановление от 27 января 1993 года о несоответствии обыкновения правоприменительной практики ограничения времени оплаты вынужденного прогула в результате незаконного увольнения. Пунктом вторым постановления Конституционный Суд РФ указал на необходимость устранения Верховным Судом РФ нарушенного права заявителей, конкретно указанных в постановлении , на полное возмещение причиненного вреда за все время вынужденного прогула в результате незаконного увольнения.

В соответствии с указанным постановлением я (Мазанов) и Шульженко Г.И. обратились в суд с иском о взыскании заработной платы за все время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Однако мое исковое заявление было оставлено без рассмотрения заместителем Председателя Верховного Суда РФ Н.Ю. Сергеевой ответом от 10.08.93 года с разъяснением:

«Ваше требование об оплате всего вынужденного прогула может быть рассмотрено только после внесения соответствующих изменений в трудовое законодательство».

В то же время исковое заявление гр-на Шульженко Г.И. было рассмотрено Тульским областным судом и его решением от 8.12.93 года была взыскана в пользу Шульженко заработная плата за все время вынужденного прогула (3 года 8 месяцев) с индексацией, учитывающей инфляционные процессы в стране, и компенсирован моральный вред.

Но определением судебной коллегии Верховного Суда РФ от 14.02.94 года решение Тульского облсуда от 8.12.93 года было изменено – взысканная сумма зарплаты была ограничена, как и мне, одним годом в соответствии с той же действующей ст.213 КЗОТ РФ.

При этом механизм индексации заработной платы за период до 1 января 1992 года согласно закону от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР» и за период после 1 января 1992 года согласно закону от 24.10.91 года «Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР» был признан правильным Верховным Судом РФ. Правильным было признано и возмещение морального вреда в соответствии со ст.131 «Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик» от 3.08.92 года.

Но конституционное право Шульженко Г.И., как и Мазанова С.А. (моё), на полное возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением, будет восстановлено только после введения в действие 20.03.97 г закона «О внесении изменений и дополнений в ст. 213 КЗоТ РСФСР».

В связи с неисполнением постановления Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года я (Мазанов) и Шульженко Г.И. вынуждены были повторно обратиться с жалобами в Конституционный Суд РФ, который вынес определение от 15 июня 1995 года, констатирующее следующее:

- «Постановление Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года, которым признано несоответствующим Конституции РФ обыкновение правоприменительной практики ограничения времени оплаты за вынужденный прогул, сохраняет свое значение de jure и de facto».

- «Право Мазанова С.А. и Шульженко Г.И. на полное возмещение вреда, причиненного длительным вынужденным прогулом, до настоящего времени не получило эффективной судебной защиты. Суды по-прежнему ограничиваются взысканием компенсации, предусмотренной частью второй ст.213 КЗОТ РФ. При этом они не руководствуются ни нормами ГК РФ, ни положениями статей Конституции РФ (46 и 53)».

И, наконец, в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года был принят и опубликован 17.03.97 года закон «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ», которая стала предусматривать выплату зарплаты за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении с индексацией, учитывающей инфляционные процессы в стране, и компенсацию морального вреда.

В связи с указанным долгожданным законом я (Мазанов) и Шульженко Г.И. опять обратились в суд с иском о взыскании зарплаты за все время вынужденного прогула и возмещении морального вреда.

Однако иск по моему заявлению решением районного суда от 22.08.97 года, определением судебной коллегии облсуда от 9.09.97 года и постановлением Президиума Ульяновского облсуда от 9.04.98 года был оставлен без удовлетворения по мотиву отсутствия обратной силы закона (ст.213 КЗОТ РФ в новой редакции).

Но по исковому заявлению Шульженко Г.И. судебная коллегия Верховного Суда РФ от 9.10.97 года отменила свое собственное определение от 14.02.94 года, оставив в силе решение Тульского облсуда от 8.12.93 года, которым был возмещен моральный вред и взыскана зарплата за все время вынужденного прогула с индексацией. Мотивировано это было следующим образом:

«С принятием федерального закона «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ» от 17.03.97 года препятствий к полному возмещению вреда за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении устранено».

«Этим определением, – как указано в постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 17.06.98 года, – конституционное право Шульженко Г.И. на полное возмещение вреда за вынужденный прогул в результате незаконного увольнения восстановлено». (Копия постановления имеется в приложении).

В то же время и по моему исковому заявлению неправомерно принятые Ульяновским облсудом постановления, не учитывающие фактических обстоятельств и юридически значимых по делу нормативных документов, были отменены определением судебной коллегии Верховного Суда РФ от 29.12.98 года (по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ Н.Ю. Сергеевой от 4.12.98 года с учетом протеста областного прокурора), которое было мотивировано следующим образом:

«В силу положения ст.100 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ», а также имея ввиду, что Мазанов С.А. являлся одним из лиц, по жалобам которых было принято постановление Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года (а затем и определение от 15 июня 1995 года), пунктом вторым которого конкретно указывалось на необходимость устранения нарушения прав заявителей, нельзя признать правильным то, что иск С.А. Мазанова был оставлен без удовлетворения».

Из указанного определения Верховного Суда РФ следует, что постановление Конституционного Суда РФ в данном случае придает обратную силу закону в отношении тех граждан, по жалобам которых оно было принято, и такой вывод соответствует положению части второй первого пункта ст.4 ГК РФ.

В соответствии с указанным определением Верховного Суда РФ Ленинский районный суд г. Ульяновска повторно рассмотрел мой иск и решением от 1 апреля 1999 года, как и Тульский облсуд по аналогичному иску Шульженко Г.И., возместил мне моральный вред суммой в 2000 рублей (вместо требуемых 250 тысяч) и взыскал заработную плату за все время вынужденного прогула (12 лет) с индексацией в сумме 988566 рублей. При этом суд применил механизм индексации взысканной зарплаты, признанный правильным определениями судебных коллегий Верховного Суда РФ от 14.02.94 г., от 9.10.97 г. и постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 17.06.98 года. ( Копии определений и постановления прилагаются).

Однако ответчик ОАО «УКБП», не соглашаясь с решением суда, в частной жалобе на имя Председателя Ульяновского облсуда заявляет:

«Необходимо отметить немаловажную роль государственных органов и их должностных лиц, так или иначе причастных к судьбе Мазанова С.А. в период 1978-1990 годы. Но, тем не менее, всю полноту ответственности за причиненный вред в результате незаконного увольнения суд возложил на предприятие. В данном случае хотелось бы эту ответственность разделить».

«Хотение » ответчика продиктовано обстоятельствами, указанными в постановлении Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года, а именно:

«Верховному Совету РФ надлежит изучить вопросы о необходимости возмещения восстановленным на работе работникам ущерба, причиненного длительным не по вине истцов рассмотрением судами данной категории гражданских дел, а также необоснованными отказами в принесении протеста должностными лицами, перечисленными в ст.320 ГПК РФ».

Из указанных обстоятельств следует, что причину длительного вынужденного прогула Конституционный Суд РФ усмотрел в бездействии должностных лиц, наделенных правом принесения протеста – председателя областного суда и заместителей Председателя Верховного Суда РФ, которые в течение 11 лет подтверждали «законность» моего увольнения по ложному обвинению в разглашении секретных сведений, отказывая мне в принесении протеста на незаконное решение областного суда и определение коллегии Верховного Суда РФ.

Имея в виду именно эти обстоятельства, ответчик ОАО «УКБП» и выразил свое «хотение» разделить свою ответственность с судебными органами за причиненный мне и моей семье материальный и моральный вред.

Областной суд правильно оценил брошенный ответчиком в судебные органы «камень» и внял его «хотению».

Проявив в интересах ответчика своеобразную «солидарную» ответственность, областной суд незаконным определением судебной коллегии от 6.07.99 года ущемил мое конституционное право на полное возмещение причиненного вреда, уменьшив сумму взысканной зарплаты с 988566 рублей до 301435 рублей, а в части возмещения морального вреда и вовсе отменил решение суда, представив мои требования незаконными. ( Копии решения и определения прилагаются ).

В части отмены решения суда о возмещении морального вреда определение областного суда мотивировано опять отсутствием обратной силы закона следующим образом:

«Ни на момент Вашего увольнения, ни на момент восстановления на работе не предусматривалась возможность компенсации морального вреда в связи с незаконным увольнением .

Что верно, то бесспорно – не предусматривалась. Не предусматривалась также и выплата заработной платы за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении . Но то и другое стало предусматриваться трудовым законодательством в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года и иметь обратную законную силу в отношении тех граждан, по жалобам которых было принято постановление Конституционного Суда РФ, т.е. в том числе Мазанова С.А. и Шульженко Г.И. Именно на это и было обращено внимание в определении судебной коллегии Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 г. (см. выше).

Поэтому мотивировка в определении судебной коллегии облсуда от 6.07.99 года противоречит как определению судебной коллегии Верховного суда РФ по моему иску,так и судебным постановлениям Верховного Суда РФ по аналогичному иску Шульженко Г.И.

В части уменьшения взысканной по судебному решению зарплаты определение областного суда мотивировано , тем, что «судебная коллегия считает неприемлемым применение коэффициентов, предусмотренных ст.7 закона от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР» при индексации среднемесячного заработка С.А. Мазанова 1978 года за период до 1 января 1992 года».

Указанная мотивировка также противоречит, в нарушение части 3 ст.10 ГПК РФ, судебным постановлениям Верховного Суда РФ по аналогичному иску Шульженко Г.И., которыми признан правильным механизм индексации взысканной зарплаты за все время вынужденного прогула в результате незаконного увольнения.

Мои жалобы в порядке надзора на незаконное определение судебной коллегии облсуда от 6.07.99 года оставлены без удовлетворения председателем областного суда, а затем и первым заместителем Председателя Верховного Суда РФ по уголовным делам В.И. Радченко ответом от 7.08.2001 года.

Не подвергая сомнению (в аналогичном деле Шульженко Г.И.) правильность механизма индексации его среднемесячного заработка 1986 года, в ответе Верховного Суда РФ утверждается, что тот же механизм индексации, примененный в деле С.А. Мазанова, является ошибочным.

Не подвергая также сомнению правильность и возмещения морального вреда в деле Шульженко Г.И. в соответствии со ст.131 «Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик», в ответе Верховного Суда РФ утверждается, что та же статья закона, как и ст.213 КЗОТ РФ, в деле Мазанова С.А. не имеют обратной силы.

То и другое утверждение по ответу В.И. Радченко мотивируется тем, что «действующим законодательством не предусмотрен судебный прецедент по аналогичному делу в качестве источника права» и что «рассмотрение аналогичных дел Шульженко Г.И. и С.А. Мазанова имело место в разные периоды (1993 и 1999 год), когда предмет спора имел различное правовое регулирование », в связи с чем «не может быть признан состоятельным довод заявителя о необходимости рассмотрения его иска в соответствии с решением по другому делу».

Но эта мотивировка является ложной, т.к. из выше изложенных фактических обстоятельств видно, что дело С.А. Мазанова (мое) рассматривалось, как и дело Шульженко Г.И. во исполнение и в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года и принимались решения по ним не в разные периоды, а принимались в один и тот же период - после введения в действие (20.03.97 г.) закона «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ. Соответственно и предмет спора при рассмотрении аналогичных дел Шульженко Г.И. и Мазанова С.А. имел единое правовое регулирование.

Поэтому, отменив решение суда от 1 апреля 1999 года в части возмещения морального вреда по мотиву отсутствия обратной силы закона, вопреки протесту и определению Верховного Суда РФ по моему делу от 4.12.98 года и от 28.12.98 года, и не применив, в нарушение ч.3 ст.10 ГПК РФ , подлежащий применению закон от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР», учитывающий инфляционные процессы в стране в период до 1 января 1992 года, судебная коллегия облсуда в определении от 6.07.99 года нарушила нормы материального права ст.307 ГПК РФ, ущемив тем самым мое конституционное право на полное возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением.

Необъективные, неправомерные утверждения и выводы первого заместителя Председателя Верховного Суда РФ по уголовным делам В.И. Радченко по его ответу от 7.08.2001 года вызваны, надо полагать, амбициями профессиональной непогрешимости.

Первоначально, не вникая в суть моих доводов, он высказал мне на личном приеме 13 марта 2000 года лицемерный «правовой» контрдовод: «Хватит Вам и того, что определила Вам коллегия облсуда», а затем стал отстаивать свою необъективную позицию и далее.

По моей жалобе от 21.12.2000 года, которая была направлена из Государственной Думы РФ письмом от 27.12.2000 года лично Председателю Верховного Суда РФ В.М. Лебедеву, его первый заместитель (по уголовным делам) В.И. Радченко истребовал мое дело для проверки в порядке надзора, а затем дал ответ от 16.02.2001 года ….за подписью судьи Г.В. Макарова с отказом в принесении протеста. И как указано в ответе, «отказ мне был мотивирован 13 марта 2000 года на личном приеме Первым заместителем Председателя Верховного Суда РФ Радченко В.И.»

В связи с необоснованным ответом моя жалоба повторно была направлена из Государственной Думы РФ письмом от 13.03.2001 года опять лично Председателю Верховного Суда РФ В.М. Лебедеву с «убедительной просьбой дать поручение подготовить С.А. Мазанову мотивированные ответы на все доводы, изложенные в его жалобе».

Надо полагать, что в соответствии с поручением Председателя уже другой его заместитель (по гражданским делам ) – Н.Ю. Сергеева сообщила письмом от 28.03.2001 года, что «дело С.А. Мазанова истребовано для проверки в порядке надзора».

Дело было отправлено в Верховный Суд РФ 2 апреля 2001 года, а ответ получил только через 4,5 месяца и не за подписью Н.Ю. Сергеевой, а за подписью В.И. Радченко от 7.08.2001 года.

На ответ в 3,5 страницы с ложными мотивами отказа потребовалось 4,5 месяца!

В связи с указанным ответом уместно вспомнить известное пожелание чиновнику: «Не можешь обосновать нужное тебе решение – прими его правильно».

Если бы В.И. Радченко придерживался этого пожелания, то не пришлось бы заниматься околоюридическим словоблудием и тужиться в течение 4,5 месяца, выискивая ложные мотивы и формулировки их изложения.

Но иначе, по-видимому, В.И. Радченко не мог – не позволили амбиции профессиональной непогрешимости первого заместителя Председателя перед просто заместителем по гражданским делам Н.Ю. Сергеевой, которая повторно, после В.И. Радченко, истребовала дело, увидев, надо полагать, в моих доводах основания к удовлетворению моей жалобы

Поэтому В.И. Радченко и не допустил того, чтобы по моей жалобе Н.Ю. Сергеева принесла протест на определение судебной коллегии Ульяновского облсуда от 6.07.99 года.

Однако протест на незаконное определение судебной коллегии облсуда внес 29 октября (после ответа В. И. Радченко) прокурор Ульяновской области В.В. Малышев (см. п.25 приложения).

Но руководство Ульяновского областного суда, защищая «честь» личного мундира и желаемый «ореол своей пожизненной непогрешимости», постановлением от 29 ноября 2001 года оставило протест областного прокурора без удовлетворения (см. п.26 приложения).

Поскольку обстоятельно аргументированные доводы протеста областного прокурора от 29 октября 1991 года областным судом вероломно отвергнуты, но не опровергнуты, прокурор Ульяновской области вошел с представлением от 18 декабря 2001 года в Генеральную прокуратуру РФ на предмет принесения протеста в судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ (см. п.27 приложения).

Но, учитывая невразумительные отписки Генеральной прокуратуры РФ по моему иску на предыдущее представление областного прокурора от 29 апреля 1998 года и на обращение Уполномоченного по правам человека в РФ О.О. Миронова от 11 марта 2001 года, мной была направлена жалоба от 20 декабря 2001 года заместителю руководителя администрации Президента РФ Д.Н. Козаку, откуда жалоба была направлена для принятия решения в Генеральную прокуратуру РФ (см. п.26 приложения).

Однако и Генеральная прокуратура РФ ответом заместителя Генерального прокурора В.И. Давыдова от 23 марта 2002 года и ответом начальника управления В.В. Тараненко оставила обстоятельно аргументированное представление областного прокурора, соответственно и мои законные требования, без удовлетворения (см. п.27 приложения).

Не утруждая себя анализом аргументов по протесту областного прокурора, начальник управления Генеральной прокуратуры РФ В.В. Тараненко повторил мотивы для отказа из своего же предыдущего ответа от 24 июля 1998 года, которым он оставил без удовлетворения представление областного прокурора от 29 апреля 1998 года.

Однако мотивы областного прокурора по его представлению от 29 апреля 1998 года были признаны убедительными заместителем Председателя Верховного Суда РФ (по гражданским делам) Н.Ю. Сергеевой по её протесту, а затем и по определению судебной коллегии Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.14 приложения).

Именно в соответствии с указанным определением, вопреки мотивам Генеральной прокуратуры РФ , Ленинский районный суд г. Ульяновска решением от 1 апреля 1999 года и удовлетворил в полном объеме мои требования о возмещении материального вреда и частично морального вреда.

Поэтому, поддерживая неправосудные постановления областного суда, вынесенные в кассационном и надзорном порядке, заместитель председателя Верховного Суда РФ (по уголовным делам) В.И. Радченко и начальник управления Генеральной прокуратуры В.В. Тараненко, вопреки определению судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.14 приложения) и протесту областного прокурора от 29 октября 2001 года (см. п.25 приложения), сознательно игнорируют и препятствуют надлежащему исполнению постановления Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года, принятого по жалобам российских граждан, в том числе и моей.

Попытка воспрепятствовать исполнению постановления Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года предпринималась и по аналогичному иску российского гражданина Г.И. Шульженко, проходившего совместно со мной по указанному постановлению.

Однако внесенный заместителем Председателя Верховного суда РФ В.М. Жуйковым протест от 22 апреля 1998 года, поддержанный заместителем Генерального прокурора РФ В.В. Колмагоровым, президиум Верховного Суда РФ своим Постановлением от 17 июня 1998 года (см. п.32 приложения) оставил без удовлетворения, а вынесенные ранее судебные постановления, удовлетворившие аналогичные исковые требования Г.И. Шульженко в полном объеме, без изменения.

По-видимому, это один из тех случаев, о которых говорил председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев на международном семинаре по правам человека, состоявшемся 17 апреля 2000 года в г. Ульяновске:

“Возможность россиян обращаться в Европейский Суд – явление, бесспорно, позитивное. У российской судебной власти весьма ограничены полномочия по защите граждан от произвола должностных лиц органов государственной власти”.

В данном же случае положение усугубляется тем, что продолжающееся многие годы нарушение моих конституционных прав осуществляется руководящими должностными лицами самой судебной власти , и в этом, как видите, их полномочия и возможности ничем и никем не ограничены.

В связи с изложенными обстоятельствами я и обращаюсь в Европейский Суд и надеюсь, что причиненный мне и моей семье материальный и моральный вред будет возмещен в полном объеме во исполнение и в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года и определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.8 и п.15 приложения).

Приложение: (на 83 листах).

С уважением и надеждой на удовлетворение моих исковых требований

Марьяна Торочешникова: 17 июня 2003 года Европейский суд по правам человека рассмотрит четвертое дело против Российской Федерации. Дело по жалобе жительницы Екатеринбурга Тамары Ракевич. Она жалуется на принудительное помещение ее в психиатрический стационар, апеллируя к 5-ой и 6-ой статьям Европейской конвенции по правам человека (право на свободу и неприкосновенность и право на справедливое слушание судом в разумный срок).

О перспективах этого процесса и работе Европейского суда по правам человека я беседую с нашими гостями в Екатеринбургской студии Радио Свобода - руководителем общественного объединения "Сутяжник" Сергеем Беляевым и юристом этой организации, законным представителем интересов Тамары Ракевич в Европейском Суде Анной Деменевой. К ней обращен и мой первый вопрос. Анна, расскажите вкратце о том деле, которое стало подоплекой жалобы вашей доверительницы.

Анна Деменева: Дело достаточно сложное. Началось оно давно, то есть если брать период, когда оно рассматривалось национальными судами, это 1999 год. Ситуация связана с тем, что заявительницу против ее воли поместили в психиатрическую больницу и держали там до вопроса рассмотрения ее госпитализации судом в течение 40 дней. Несмотря на то, что этот процесс должен был пройти в течение 5 дней, согласно закону Российской Федерации "О гарантиях прав психически больных" и согласно тем требованиям, которые определяет статья 5 Европейской конвенции.

В процессе было очень много нарушений, вплоть до того, что заявительнице не было предоставлено право ознакомиться с документами, на основании которых она была помещена в психиатрическую больницу, ее представителю также не давали ознакомиться с какими-либо материалами дела и медицинской документацией.

Решение суда, которое санкционировало и признало законным данную госпитализацию, заявительница обжаловала в областном Свердловском суде. Госпитализация все равно была признана законной и обоснованной, и, не добившись справедливости в Российской Федерации, заявительница с нашей помощью обратилась в Европейский суд по правам человека.

Марьяна Торочешникова: Как давно была направлена жалоба в Европейский суд?

Анна Деменева: Жалоба была направлена в Европейский суд ровно три года назад, летом 2000 года.

Марьяна Торочешникова: У меня вопрос к Сергею Беляеву. Можно ли говорить о том, что незаконное принудительное помещение в психиатрические клиники носит в России массовый характер? Или это единичное, действительно прецедентное дело в духе Страсбургского суда?

Сергей Беляев: К сожалению, если анализировать деятельность судов в принципе, то совершенно никого сегодня не удивит, что сроки рассмотрения многочисленных, разных по своему профилю и качеству заявлений очень и очень продолжительны. Соответственно, в 5 дней рассмотривать какое бы то ни было заявление не в традициях нашей Фемиды. А то, что очень много помещается граждан принудительно, без их согласия в психиатрические клиники- очевидно. Лет пять назад по просьбе одного из наших клиентов нам удалось отменить часть Уголовно-процессуального кодекса- пунктик, по которому все граждане, которым назначались принудительные судебные психиатрические экспертизы, даже права обжаловать подобные решения не имели.

Марьяна Торочешникова: Вы тогда обращались в Конституционный суд, насколько я понимаю.

Сергей Беляев: Да.

Марьяна Торочешникова: Анна, вот ваша доверительница обратилась в Страсбург после того, как не смогла восстановить свои права в судебных инстанциях Российской Федерации. Как, по-вашему, почему российские суды проигнорировали ее жалобы?

Анна Деменева: Одним из оснований может служить то, что вообще, в принципе, мне не известно ни одно решение национального суда, которым бы госпитализация, тем более через такой большой срок, была бы признана незаконной и необоснованной. Такое заявление я делаю на основании изучения практики моих же коллег по подобным делам, поэтому я могу это достаточно смело утверждать.

Процесс, в котором вообще все это происходит, весьма формален, и не направлен на то, чтобы смотреть на заявителя, потому что, на самом деле, все решения выносятся на основании тех заключений, которые выносят врачи. Суду не нужно вдаваться в какие-либо подробности, что делала заявительница для того, чтобы ее госпитализировали, достаточно выслушать врачей. Врачи делают большие глаза и машут непонятными документами и говорят: "Это так опасно, это так ужасно, поэтому мы ее здесь и будем лечить".

Сергей Беляев: Дело в том, что практика работы нашего здравоохранения такова: если человек туда попал, к нему очень быстро и оперативно, чтобы он не спорил с ними, с врачами, начинают применять всякого рода психотропные вещества. Естественно, гражданина успокаивают, затормаживают, и последствия для здоровья каждого бывают очень различны. И рассмотреть и отказать в принудительном лечении через 10, 20, 30, 40 дней, когда человека в течение этого срока уже обрабатывают психотропными веществами, - это практически невозможно.

Марьяна Торочешникова: Существует ли какой-то правовой выход из сложившейся ситуации? Ну, не каждый же дойдет до Страсбурга.

Сергей Беляев: Безусловно существует, и на сегодняшний день и международное сообщество, и Российская Федерация нашли этот способ. Уже в наши дни заканчивается мониторинг психиатрических клиник России практически во всех субъектах Федерации. Независимая Психиатрическая ассоциация с помощью своих коллег из регионов, при помощи Московской Хельсинской группы проводит исследование больниц, исследование условий содержания. Анализ, который будет подготовлен в ближайшие дни и недели, покажет: либо нужно принимать какие-то серьезные меры, либо менять законодательство, либо допускать общественный контроль.

С другой точки зрения, в законе прописано очень жестко, как должен действовать врач. Но, к сожалению, человек, который попал в клинику специального характера, под уколами и под таблетками он безволен, бесправен и практически лишен возможности связаться со своими представителями, адвокатами, и этом есть корень зла.

Марьяна Торочешникова: Давайте вернемся к конкретному делу - делу Тамары Ракевич. Анна, на ваш взгляд, каковы ее шансы в Европейском суде по правам человека? Восстановит ли он ее права?

Анна Деменева: Позиции заявители достаточно сильны и обоснованны. Но то, что скажет суд, мы узнаем только тогда, когда он это скажет.

Сергей Беляев: Мы ожидаем всяких неожиданностей. Слушание пройдет, и можно говорить определенно, что наш заявитель выиграет, потому что та практика, которая сложилась уже в Европейском суде, те решения, которые мы анализировали, и та прецедентная система права, которая там принята позволяет нам с большой уверенностью предполагать исход данного спора.

Марьяна Торочешникова: А государственные власти не пытались полюбовно решить этот вопрос? Ведь было же время на размышление.

Анна Деменева: По крайней мере, это не оформлялось официальными документами. И я могу сказать, что наши власти, судя по тем документам, которые они представляют в суд не признают нарушения. Во всяком случае, обосновывают правомерность своих действий.

Марьяна Торочешникова: Насколько я поняла, в данном конкретном деле важнее как раз сам прецедент, нежели сумма компенсации, которую затребовала доверительница. Кстати, каков размер?

Анна Деменева: Размер суммы основан на тех прецедентах, опять же, которые мы изучали по подобным категориям дел- дел, связанных с нарушением 5-ой статьи Европейской конвенции. Поэтому мы считаем его обоснованным, - это 10 тысяч долларов.

Сергей Беляев: Именно суммы, которые может предложить государство заявительнице, именно суммы, которые, возможно, будут в ее пользу присуждены в Европейском суде, они являются очень большим камнем преткновения в сегодняшней ситуации. Потому что, когда обыкновенный гражданин обращается в суд и думает, что, может быть, наконец, там он найдет правду, и когда он практически уверен, что он правду нашел, ему хочется получить еще что-то от государства. А после того, как он помнит, как его кололи, как ему заглядывали в рот, как его заставляли пить таблетки, как его привязывали к кровати и так далее, измерить и сказать, сколько это стоит, для конкретного человека представляется очень сложным.

Марьяна Торочешникова: Сергей, насколько мне известно, под вашим руководством "Сутяжник" направил в Европейский суд по правам человека в Страсбурге запрос о возможности проведения он-лайн трансляции судебного заседания по делу "Тамара Ракевич против России". Что по этому поводу ответили в Европейском суде? Действительно ли такая трансляция возможна?

Сергей Беляев: Вряд ли на данном этапе нам разрешат подобную трансляцию. Но, как нам сообщил уважаемый наш коллега из Европейского суда, уже принято решение об организации интернет-трансляций заседаний Европейского суда с 2004 года. То есть мне кажется, что наши переговоры подтолкнули Европейский суд стать более открытым для общества, особенно такого, как Россия, в котором хочется знать правду и как можно быстрее.

Марьяна Торочешникова: Вашу инициативу, как вы и сами сообщали, можно назвать вполне своевременной еще и потому, что 23 мая Государственная Дума отклонила проект закона "О порядке опубликования в Российской Федерации решений Европейского суда по правам человека". Какая проблема возникает в связи с отсутствием такого закона?

Сергей Беляев: В Российской Федерации существует технология, по которой любой нормативный акт, затрагивающий интересы и права граждан, должен вступать в силу. И, как правило, это официальная публикация. Естественно, на сегодняшний день официальная публикация подобных решений существует только по нормам Европейского суда, то есть на французском и английском языках. Доступность подобных решений и возможность адвокатов, просто заявителей в наших, российских федеральных судах или мировых ссылаться на эти прецеденты, требовать от судей знания этих прецедентов возникнет только тогда, когда появится официальная, установленная законом процедура вступления подобных решений в силу для российских граждан.

Хотя, с точки зрения Европейской конвенции они, естественно, вступают в силу, но для того, чтобы использовать его на себе, необходимо дойти именно до Европейского суда. А мы стремимся - те, выступал с инициативой, - принять подобный законопроект, чтобы нормы европейского права применялись уже в федеральном суде, в мировом суде и Европейский суд не был завален десятками тысяч заявлений от граждан, которые, можно сказать, стонут под гнетом некомпетентности нынешнего нашего состава мировых и федеральных судей.

Марьяна Торочешникова: Анна, а много ли потеряет Россия в случае, если судьи удовлетворят жалобу вашей доверительницы?

Анна Деменева: Я думаю, что мы, имея против Российской Федерации три решения, несколько недооцениваем последствия решений Европейского суда. Потери составят, наверное, не только сумму, которую присудят заявителю, но я бы не назвала это потерями.

Я бы, наверное, сослалась на слова уполномоченного при Европейском суде от Российской Федерации Павла Лаптева. Когда он комментировал решение по делу "Калашников против России", он сказал: "На самом деле Россия выиграла. Это решение вынудит Россию изменить систему в следственных изоляторах, вынудит Российскую Федерацию не издеваться над своими заключенными". Я бы, наверное, сказала то же самое. Россия не столько потеряет, сколько выиграет от данного решения, потому что она наконец может стать полноправным членом Совета Европы. Перейти от советского периода карательной медицины именно в психиатрии, в таком аспекте, что, когда человек лечится, он не защищен и никому нет дела, предоставили ему адвоката в процесс, произошло ли это в течение 5 дней, рассматривалась ли собственно обоснованность госпитализации или нет. Поэтому я считаю, что для России это будет очень перспективно, хотя, конечно, финансовые сложения здесь неизбежны. Но этот путь прошли все страны, включая Восточную и Западную Европу, каждая на своем этапе.

Марьяна Торочешникова: Прежде чем продолжить разговор, я предлагаю послушать сюжет, подготовленный нашим корреспондентом в Ульяновске Сергеем Гогиным.

Сергей Гогин: Ульяновский инженер Сергей Мазанов достоин Книги рекордов Гиннеса: он судится уже четверть века. Эти годы прошли в борьбе сначала - за отмену незаконного увольнения, потом - за компенсацию вынужденного многолетнего прогула. Сегодня он ждет ответа из Европейского суда по правам человека, который принял его жалобу.

В 1978 году инженер Ульяновского конструкторского бюро приборостроения Сергей Мазанов получил авторское свидетельство на очередное изобретение. Вскоре то же изобретение зарегистрировала и группа начальников. Инженер воспротивился присвоению его авторства. По его протесту свидетельство начальников аннулировали. Под предлогом нарушения режима секретности Мазанова уволили из КБ. Областной суд посчитал это решение законным. Проверка по линии Комитета госбезопасности показала, что нарушения секретности не было, но Генпрокуратура СССР и Верховный суд РСФСР не нашли оснований для пересмотра дела. Сергей Мазанов продолжал обивать пороги столичных инстанций, живя на средства жены и детей.

Сергей Мазанов: Большей частью был в Москве, чем дома. В Москве у меня не было ни одного дня свободного, чтобы я не ходил по этим инстанциям, по этим чиновникам. Я прошел все ступени и Министерства юстиции, и прокуратуры, и судов, и ЦК КПСС, и Совета Министров, и Комитета госбезопасности.

Сергей Гогин: С чьей-то подачи милиция водворила Мазанова в психиатрическую больницу, но врачи отказались признавать его больным. Пока в ожидании приема в ЦК КПСС Мазанов жил у дочери в Москве, его обвинили в нарушении паспортного режима и на четыре месяца поместили в следственный изолятор "Матросская тишина". Московский суд приговорил Мазанова за бродяжничество к лишению свободы на те самые четыре месяца, которые он уже отсидел. Через семь лет этот приговор будет отменен.

С приходом гласности история Мазанова вышла на страницы центральных газет и журналов. В его судьбе приняли участие видные ученые, изобретатели, политики, народные депутаты СССР. Наконец в декабре 1990 года, спустя 12 лет после незаконного увольнения, Верховный суд СССР восстановил инженера на работе и взыскал в его пользу с предприятия 643 рубля 50 копеек за три месяца вынужденного прогула - большего не позволял тогдашний Трудовой кодекс.

Мазанов нашел в этом противоречие с Конституцией, которая не накладывает никаких ограничений на возмещение ущерба. Выйдя на пенсию, Мазанов начинает второй раунд борьбы за свои права. Снова хождение по судам и прокуратурам. И снова победа: в 1993 году Конституционный суд признал противоречащими основному закону все временные ограничения на возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением.

Но чтобы Мазанов смог получить свои деньги, необходимо было изменить КЗоТ. Госдума внесла такие поправки только спустя 4 года, указав, что сумма ущерба подлежит индексации. Но ульяновские суды вновь отказали Мазанову в компенсации, решив, что поправка в КЗоТ не имеет обратной силы. Начался новый раунд борьбы.

Говорит обозреватель "Народной газеты" Владимир Миронов, много и подробно писавший о деле Мазанова.

Владимир Миронов: Суды у нас пока еще исходят далеко не всегда из законности, а гораздо чаще из целесообразности. В конце концов, даже настроение судьи может сыграть какую-то роль. Закон в данном случае может быть исполнен, а может и не быть исполнен, судья не несет за это никакой ответственности.

Сергей Гогин: Понадобилось еще одно определение Верховного суда, прежде чем в апреле 1999 года Ленинский райсуд Ульяновска постановил взыскать с конструкторского бюро в пользу Сергея Мазанова около миллиона деноминированных рублей. Руководство КБ обжаловало это решение, предложив государству разделить ответственность за незаконное увольнение инженера. Областной суд снизил сумму компенсации до 300 тысяч рублей. Не согласившись с этим, Сергей Мазанов обратился в Европейский суд по правам человека. Борьба продолжается.

Сегодня инженеру 71 год, и он не уверен, что успеет получить причитающуюся ему сумму, часть которой он готов направить на издание книги о своих похождениях.

За годы хождения по судам Мазанов приобрел двоякую репутацию: для одних он - стойкий борец за восстановление законности, для других - профессиональный сутяжник. И все же, стоило ли тратить более трети жизни на хождение по судам? Вот мнение журналиста Владимира Миронова:

Владимир Миронов: К сожалению, 99,9 процента людей, оказавшихся в ситуациях, подобных ситуации, в которой оказался Мазанов, они плюют на все это: пропади оно пропадом, нервы дороже. И в итоге мы имеем суд, который не судит, а ищет какие-то оптимальные выходы из ситуации, чиновничий аппарат, который решает исключительно свои собственные проблемы. Если бы хотя бы треть нашего населения обладала тем же упорством, теми же качествами, которые продемонстрировал Мазанов, я думаю, может быть, этой системе, в том числе и судебной, жилось бы не так вольготно. Поэтому, я думаю, Мазанов достоин всяческих похвал и, может быть, даже памятника, но это со временем.

Марьяна Торочешникова: Сергей, можно ли назвать героя этой истории истинным сутяжником?

Сергей Беляев: Ну, если подходить к пониманию сутяжничества, как стойкости в достижении справедливости, то безусловно. Конечно, этот человек совершил подвиг, в этом нет никаких сомнений.

Марьяна Торочешникова: Не всякий выдержал бы этакий судебный марафон. А теперь вот еще и Европейский суд по правам человека ожидает героя сюжета. Анна, а это дело на ваш взгляд перспективно?

Анна Деменева: Нет стоит рассматривать Европейский суд в качестве панацеи от всех российских бед. Нужно очень хорошо представлять себе, что он компетентен выносить только те решения, которые касаются нарушений прав, предусмотренных "Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод". Например, компенсация, индексация, все вопросы, связанные с какими-либо убытками, причиненными судебным решением, в данном случае могут и не рассматриваться судом, потому что события были до ратификации Европейской конвенции. И очень возможно, что здесь могут существовать проблемы с критерием приемлемости.

Марьяна Торочешникова: Имеет ли смысл вообще отстаивать свои права в суде? Ведь не у каждого достанет сил и времени, чтобы пройти целым и невредимым через вот такие жернова правосудия, как господин Мазанов, который 25 лет пытался бороться с системой, обивал пороги и судов, и чиновничьих кабинетов. Стоит ли овчинка выделки?

Анна Деменева: Ну, это каждый гражданин выбирает для себя, способен ли он бороться с нашей судебной системой. То есть получается, что если на Западе у человека есть процессуальный противник, - это все, с кем он борется. У нас же получается, что гражданин борется, во-первых, с процессуальным противником, а во-вторых, с судебной системой. И тут вопрос состоит в том, что человек для себя выбирает. Что он собирается получить и сколько способен на это затратить.

Сергей Беляев: Тот герой, которого мы сейчас обсуждаем, потратил несколько десятилетий на то, чтобы дойти до того результата, и энтузиазм и уверенность его в своей правоте не угасли. Он сделал огромное дело, потому что если такой человек не будет находиться сейчас в каждом субъекте Федерации, в каждом районе, на территории каждого мирового судьи, то, к великому несчастью, произвол будет продолжаться. Ведь правила, которые установлены для суда в России, будут работать только тогда, когда мы будем знать механизмы, с помощью которых нарушать эти правила будет для судьи небезопасно. Мы должны выбрать их, мы, граждане.

Марьяна Торочешникова: Я напоминаю, что мы продолжаем конкурс на самую успешную победу в суде, одержанную вами, дорогие радиослушатели, над государственными органами, включая силовые структуры, финансовыми объединениями или просто начальниками ЖЭКов. Свои письма с копией решения суда, вступившего в законную силу, присылайте к нам по адресу: 127006, Москва, Старопименовский переулок, дом 13, строение 1, с пометкой "Правосудие". Не забывайте указывать свои координаты и телефоны для связи. О наиболее интересных победах мы расскажем в наших передачах. А в конце года будут подведены итоги конкурса, победители получат призы от Радиостанции Свобода.